Миссия – любовь

Басова Юлия

После психологии было еще несколько лекций – и все это время я размышляла над словами Майкла: «Любовь – страшнее сэпукку». Я вспоминала Стронга, наш с ним последний поцелуй, и в висках бешено застучало. Неутоленное желание буквально сжигало меня. Сердце болезненно сжималось от безнадежной тоски, и я думала: «Как больно».

Наконец занятия закончились, и наша группа шумно вывалилась на улицу.

– Беру четверых в свою машину! – крикнула я.

– Прекрасно, – сказала именинница Марина, – возьмешь меня, Антона, Таню и Наташу Иванову. Поможете мне накрывать на стол. А остальные

подтянутся на метро.

Я согласно кивнула, отметив про себя, что общение с другими людьми очень отвлекает от мыслей о несчастной любви.

Мы уселись в мою машину. Остальные девчонки, которые должны были сначала поймать маршрутку, а потом сесть в метро, чтобы добраться до Марининой квартиры, посмотрели на нас с неприкрытой завистью.

– Слушай, а откуда у тебя машина, ты ведь не работаешь? – спросила худенькая брюнетка Наташа, которая должна была ехать с нами, чтобы помочь с приготовлением праздничного стола.

– Отец подарил, – нехотя соврала я.

– А… – протянула Наташа, – тогда понятно. Он у тебя богатый?

– Да нет. Не очень. Просто он меня очень любит и заботится обо мне, – уже более уверенно сказала я.

Мне понравилось выдавать желаемое за действительное. Все детство я мечтала, чтобы папа заинтересовался мной, начал брать меня на выходные к себе, познакомил со своими друзьями, которых, как мне тогда казалось, у него было много. Сейчас, когда открылись новые подробности его биографии, я уже не была уверена ни в чем. Откуда мне знать, могут ли Ясные в принципе с кем-то по-настоящему дружить? В сущности, я ничего о них не знала.

Мы выехали на Калужское шоссе и помчались по мокрой осенней дороге. Шел противный моросящий дождь, мелкие капли барабанили по лобовому стеклу. Я включила дворники, которые стали ездить по нему с противным скрипом. Я поморщилась и решила, что пусть лучше стекло будет немного влажным, зато не надо будет слушать эти чудовищные звуки.

– Ты чего, нервничаешь? – тихо спросил меня Антон, сидевший рядом. – То включаешь дворники, то выключаешь? – Да нет, просто не люблю этот скрежет слушать, – объяснила я.

На самом деле парень был прав. Дело было совсем не в противном звуке, который издавали дворники, вытирая почти сухое стекло. По мере того как мы приближались к Москве, внутри меня росло какое-то странное беспокойство. Я не могла объяснить причину, но отчетливо ощущала странную тяжесть на сердце, что-то вроде дурного предчувствия.

Подъезжая ко МКАДу, я спросила:

– Марин, а ты где живешь-то?

– В Беляево. Ты пока езжай по Профсоюзной улице, там дальше я покажу, – охотно ответила девушка.

«Похоже, она стала лучше ко мне относиться. Или делает вид, и это у нее неплохо получается».

Я притормозила у метро «Теплый стан» и сказала:

– Я отойду на минутку. Ключи в зажигании, так что запритесь изнутри.

Антон кивнул и, когда я вышла, нажал на кнопку центрального замка. Девчонки недоуменно посмотрели сначала на меня, потом на него. Я была уверена, что за время моего отсутствия он сумеет им объяснить правила безопасного поведения на дороге. К сожалению, в Москве первое правило гласит: «Находясь внутри автомобиля, закрывайтесь». А то ведь никто не

посмотрит, что в машине пассажиры. И так угонят.

Я подошла к киоску с цветами и купила самый большой букет из белых тигровых лилий, огромных красных роз, нежных голубых колокольчиков и еще нескольких видов цветов, названий которых я не знала. Это безумие было обернуто красивой фольгой и стоило как месячная зарплата врача, но я решила, что непременно должна сделать приятное Марине. Я была восхищена тем, насколько хорошо она владела своими эмоциями, раз сменила явную неприязнь ко мне на теплое, дружеское отношение, и была благодарна ей за это.

Подойдя к своей машине, я постучалась. Антон разблокировал замок, и, открыв заднюю пассажирскую дверь, я протянула цветы Марине:

– С днем рождения еще раз! Желаю тебе, чтобы следующий букет ты приняла из рук своего любимого мужчины!

Девочки восхищенно заохали, разглядывая мой подарок; Марина порозовела.

– Спасибо, Мила! Я как-то не ожидала, – искренне сказала она. – Красота-то какая!

Я села за руль и нажала на газ. Какое-то время мы ехали по Профсоюзной улице, потом свернули на другую дорогу и попали в новый район, застроенный симпатичными высотными домами. Марина жила в одном из них. Мы остановились у подъезда, ребята вышли из машины. Я немного поездила по двору, пытаясь припарковаться, и наконец нашла место у самого последнего подъезда.

– Все! – весело сказала я ожидавшей меня компании. – Начинаю выпивать. Наверное, впервые в жизни.

– Ты чего, ни разу не напивалась? – с изумлением спросила Марина, когда мы поднимались на лифте в ее квартиру. Она очень бережно, двумя руками, держала букет и постоянно подносила к нему лицо, чтобы вдохнуть нежный аромат цветов.

– Напиваться не напивалась, а алкоголь пробовала конечно. Только мне не понравилось, – честно призналась я.

– Ты сегодня за руль не садись больше, – попросил Антошка и вышел из кабины лифта.

Дома у Марины было просторно и уютно. Высокие потолки, светлые занавески на окнах, массивная резная мебель – все это говорило о том, что здесь живут люди с хорошим вкусом.

Я путешествовала по квартире и разглядывала фотографии на стенах. Здесь берегли воспоминания. На одном из портретов в маленькой белобрысой девчонке я узнала Марину. Крошка обнимала дородного мужчину и статную, ухоженную женщину. Без сомнения, это были ее родители. Я невольно вздохнула, потому что сама не могла похвастаться такими картинками. Если меня и запечатлели пару раз для истории, то одну. Мила с шариками, Мила с большими бантами на голове, Мила с куклой, но ни одной фотографии Милы с любящими родителями. «Что это – так трудно? Обнять своего ребенка, поцеловать его, сказать „я люблю тебя, малыш“ и сфотографироваться с ним, а потом повесить это фото на стенку?» Меня начали душить слезы, и я испугалась – не привыкла терять контроль над собой. «Что, черт возьми, что со мной происходит?! Меня подменили, не иначе. Чертовы Самураи, чертовы Ясные и кто там еще! Надоело! Все! Буду обычным человеком. Сейчас напьюсь, оторвусь по полной в ночном клубе, разобью пару-тройку мужских сердец, и будь что будет, мне плевать! Понесла-а-а-ась!»