Миссия остается та же
Шрифт:
Пять минут спустя...
Галларди прибыл на первую палубу и остановился перед входом в каюту Шепард. Повозившись с датападом в своих руках, он нажал голографический замок на двери.
Дверь открылась, но встретил Галларди не Шепард. Это был турианин, Гаррус. Август расслышал тихую музыку, доносящуюся из комнаты, и, заглянув за плечо Вакариана, он увидел Шепард, сидящую на кушетке, перебирая струны на своей гитаре. Тали'Зора, как он заметил, тоже присутствовала.
– Без неуважения, капитан, но я думаю, что вы последний человек,
– Вы правы, Вакариан. Тем не менее, я должен поговорить с коммандером Шепард - произнёс Галларди.
– А я вам говорю...
– Впусти его, Гаррус - послышался спокойный голос Шепард.
Турианин кивнул и отошёл, позволяя Галларди пройти. Он прошёл мимо рабочего стола коммандера и остановился у края лесенки, ведущей в приватную часть каюты Шепард. Авгус заметил, как Гаррус прошёл мимо него и уселся на кушетку возле Шепард. Сама коммандер продолжила играть, делая паузы только для того, чтобы чуток поправить струны. Август также заметил полупустой стакан и бутылку на столе.
– К вашему сведению, капитан, я больше не могу опьянеть - просто произнесла Шепард.
– С имплантантами Цербера я могу перепить крогана, пока он не завалится под стол, и всё ещё оставаться трезвой.
Галларди выругался про себя. Если бы он это знал, можно было бы избежать всей ситуации.
– В этом случае, коммандер, приношу свои извинения - произнёс Август.
– Я позволил личному опыту затуманить оценку и высказаться неуместно.
– Личному опыту?
– спросила Тали.
– В моём взводе младший офицер однажды проиграл всю свою зарплату и напился, чтобы об этом забыть - объяснил Галларди.
– Во время следующей высадки его отряд понёс потери в девяносто восемь процентов. Выжил только он. В тот день у меня стало на несколько друзей меньше, и я поклялся никогда больше такого не допустить.
Какой-то момент Шепард молча продолжала играть, а затем произнесла:
– Понятно. В таком случае, ваши извинения приняты, капитан.
Последовало неловкое молчание, пока Шепард не продолжила.
– Однако мы оба знаем, что главная проблема не в выпивке, не так ли?
Галларди кивнул.
– Не в ней.
Он взглянул на стол Шепард и заметил стоящее на нём изображение Лиары.
– Вы действительно заботитесь... о ней, не так ли?
– спросил Август. Шепард мрачно усмехнулась.
– Что дальше, э? 'Шепард, вы помните цвет собственной крови'?
– спросила коммандер, явно передразнивая кого-то, кто задавал ей этот вопрос раньше.
– Я пришёл сюда, чтобы разрешить этот конфликт, а не усложнять его дальше - нахмурившись, произнёс Галларди.
– Хотела бы верить в это, капитан - сказала Шепард.
– В таком случае, скажите мне вот что. Что заставляет вас так ненавидеть пришельцев? Что они сделали, чтобы заслужить ненависть Человечества? Потому что я отказываюсь верить, что это просто слепая ксенофобия.
– В какой-то мере и это - ответил
– Нас учат презирать пришельцев, мутантов и еретиков, как только мы достаточно большие, чтобы понимать слова. Наши самые первые молитвы, которым учим детей, включают слова о ненависти к ксеносам.
– Но почему?
– спросила Шепард.
– Просто - ответил Август.
– Такова воля Императора.
Шепард фыркнула.
– И этот ответ убивает возможность дальнейших аргументов, не так ли? Потому что что я могу сказать против слов живого бога и мученика?
– Ничего. Воля Императора абсолютна - заявил Галларди.
– Но снова, почему? В смысле, конечно, у Маэтерис есть свои проблемы, но она хорошая персона, и серьёзно помогла нам...
– Ха, Маэтерис - саркастически усмехнулся Галларди.
– Глупо считать, что остальные из её народа ведут себя как она. Помните её отношение до того, как она узнала, что здесь нет элдар?
Шепард кивнула.
– Это было то, что можно назвать самой вежливой речью среднестатистического элдар. Как правило, они просто источают заносчивость - продолжил Галларди.
– Они презирают всех, кто не элдар. Помните термин, который она использовала, мон-кей? В грубом переводе это означает 'млекопитающее' или 'обезьяна'. Потому так они на нас смотрят - как на животных. Согласен, они, вероятно, не врождённо злые существа, но из-за масштабов их заносчивости это невозможно заметить.
Август продолжил.
– Посмотрим, кого ещё можно посчитать хорошими пришельцами? О да, тау! Относительно юная раса, мирно предлагающая всем стать частью их так называемой Империи. Всё, что от вас требуется, это принять их концепцию 'Высшего Блага', и ваш мир будет ассимилирован в Империю Тау.
– А если нет?
– спросил Гаррус.
– Очень скоро вы увидите силы вторжения тау нависающими над вашей планетой - ответил Галларди.
– Это 'Присоединяйся или умри', завёрнутое в красивую обёртку. Это покрывает наших 'хороших пришельцев', и вы знаете остальных - Орки, Некроны, Тираниды. А ещё есть сотни других чудовищных рас пришельцев вроде Кю'орл, Ллакримоле, Хруд и Локсатл, одни хуже других. И не стоит забывать про Тёмных Элдар.
– Тёмных Элдар?
– спросила Шепард
– Лучшее объяснение, которое я могу представить, это что у элдар есть собственная вариация еретиков. Возьмите всё хорошее, что есть в Дальновидящей, замените это свирепо творческой жестокостью, и получите представление о Тёмных Элдар - объяснил Галларди.
– Теперь вы знаете, какие у нас соседи. Сами скажите, заслуживают ли наши ксеносы нашей ненависти.
Шепард на момент умолкла.
– Я понимаю вашу позицию, Галларди, правда. Но я хочу, чтобы и вы поняли мою. Просто оглядитесь. Вот Гаррус и Тали, они встали против невозможных вызовов, когда остальная галактика отвернулась. И они лишь двое из многих. Они хорошие персоны, они мои друзья, и я с радостью отдам жизнь за любого из них.