Миссия ранга «Жизнь». Дилогия
Шрифт:
Но Надо ли? Брать командование «на себя» умею давным-давно, а тут скорее требуется показать (самому себе в том числе), как я могу улучшить ситуацию практически с самого низа.
Турция уже объявила войну России. Англия, Франция и другие «члены НАТО» пока нагнетали обстановку. Нужно сказать получалось, офицеры и чиновники военного ведомства ходили нервные. Но в общем, в Большую Войну мало кто верил, почему-то склонялись к мнению, что воевать опять будет Турция, а Европа только побряцает оружием и будет заниматься «гадостями» - вроде закрывания глаз
Всю осень и зиму нас гоняли на учениях, но «по гвардейски». Львов Илья Софоклович*, наш командир полка, был выходцем из гвардии и самой важной обязанностью военного считал умение маршировать, браво делать «на караул», лихо петь песни Хорошо ещё, фехтование и фланкирование Львов считал достаточно важными делами. А вот стрельбы нет.
Правда, ружья были такими, что не особо и постреляешь моё ружьё, к примеру, было изготовлено ещё до войны с Наполеоном**. Так что по здравом размышлении, бывший гвардеец действовал вполне логично в пределах своей компетенции.
– Иван, ты опосля учёбы в город пойдёшь?
– подошёл Сашка, тоже «молодой», но уже начавший держаться со мной почтительно.
– Аа да пойду. Только смотри, в городе бедокурить не будем, наберём табаку да вина ну и с бабами, если получится, сговоримся и в часть. А то будет как в прошлый раз.
– Да ить, Вань, оно мы завсегда, - «застеснялся»Сашка, почтительно глядя на мой кулак перед носом.
Получилось «как в прошлый раз», но не по нашей вине
Улочки Евпатория произвели бы прекрасное впечатление на археолога (но не туриста), но здесь и сейчас не слишком впечатляли. К примеру, отсутствие канализации Или женщины, спешно закрывающие лица при виде посторонних мужчин***.
– Не ндравится мне здесь, - решительно и громко говорил Семён Ногавицин, успевший «причастится» и сильно размахивающий руками, - погода не пойми какая, да бабы чернявые, носатые Да закутались так думаешь, что скромные, ан мне вон такая скромница чуть елду не оторвала, в сарай за собой тащила. Т олько глаза блестят да голос молодой, ну и когда юбки задрала видно, молодая баба, сочная Но нет бы по человечески, а то тьфу, как собаки какие! Да и морды лица не видно может, она там страшная как незнамо кто.
– И не говори, Сёма, - поддакнул Сашка, бережно тащивший бурдюк с дешёвым вином литров на двадцать пять, - местные, оне странные. За ножики хвататься любят да угрожать, а я давеча тоже из сапога вытащил, да говорю «Иди сюды, соколик ». И что? Повизжал чисто баба, воздух покромсал в двух саженях от меня да сбежал.
– Эт татары местные, - с видом эксперта высказался я, - они завсегда такие шуму от них много, а ежели что в кусты. Но в спины бить умеют, этого не отнимешь****.
– Да тут и без татар, - озабоченно высказался Семён, замедляя шаг, - эвона.
Метрах в ста из-за поворота вышла компания матросов, квартирующих в Евпатории. По старинной традиции Флот враждовал с Армией и без драк редко обходилось. И пусть
Полтора десятка матросов, демонстративно разминающих кулаки и начавших выкрикивать оскорбления Неприятно.
– Крысы сухопутныя, ну-ка винчишко оставляйте да из карманов всё вываливайте, тогда смилостивимся по фонарю поставим, да в часть отправим!
– Га-га-га, Пантишка, хорошо сказанул.
– Пятнадцать, - озабоченно констатировал Семён, - не отмахаимси.
– Ежели режики не вытащат, то отмахаимся, - неуверенно сказал Сашка, поглядывая на меня.
– Если не вытащат, отмахаимся, - успокаиваю сослуживцев, - мы чай на кулачках хорошо дерёмси. Я ить и до армии один против дюжины в деревне выходил, ну а опосля обучения у нашего фельфебеля и против двух могу. Правда ежели деревенских мужичков, матросики-то чай тоже учёные, по кабакам привыкшие кулаками махать.
– Подходи, залётныя, - заорал внезапно возбудившийся Семён, - чичас я вам уды на шеи намотаю!
Сашка сплюнул, нехорошо поглядывая на товарища сейчас тот их сильно подставил и драка грозила стать «грязненькой».
– Ну вы напросились.
Матросики бросились на нас «свиньёй», побежав по неширокой улочке, Впереди был откормленный детина явно импровизированный таран да ещё и со свинчаткой в руке.
Откровенно меня это развлекает. Несмотря на несовершенное человеческое тело, Тайдзюцу я знаю, как никто на Земле. Да, не та растяжка, не та реакция, нет регенерации Но и противник не тот! А предугадать, как именно будет действовать очередной кулачный боец или фехтовальщик... Это я могу хоть как опытный ирьенин, хоть как мастер тайдзюцу.
– Бух! и «живой таран» отлетает назад, сбивая товарищей а всего-то нехитрая «Волна».
– Налетай, родимые, чичас зубы подешевеют! дурниной ору я и лезу вперёд. Сейчас, пока они сгрудились, можно многое успеть.
– Нна! тычок носком сапога по голени.
– Ссу ! и молоденький конопатый матросик оседает со страдальческим лицом.
Голову чуть влево, пропуская кулак со свинчаткой и удар костяшками пальцев в бицепс занесённой руки.
Хватаю за воротник пожилого матроса и наношу ему резкий, но не сильный удар по сонной артерии отдохни.
Снова за воротник, но ужё Семёна, рвущегося в бой.
– За моей спиной следи, пьянь!
Коленом в пах темноволосому, тут же толкаю его навстречу подлетающим противникам.
Снова встречный блок костяшками кулака в бицепс и вдогонку пробиваю «солнышко».
«Ловлю» увесистую плюху в плечо видел, но увернуться не успевал, связки не те. Да и не привык ещё к медлительности человеческого тела то дзюцу Ускорения пытаюсь исполнить, то ещё что-то.
Противники как-то быстро «закончились», но «тяжёлых» нет ни тебе сломанных челюстей, ни сотрясений мозга Матросики в сознании, но драться не могут «вавки» крайне болезненны. Ругаются