Миссия Шута
Шрифт:
Рядом ворочался на своей постели принц. Наконец он бесшумно поднялся с кровати и подошел к окну. Некоторое время он молча смотрел, как капли дождя падают в грязь.
– А потом оно уйдет? – едва слышно спросил он, но я знал, что вопрос обращен ко мне.
Я вздохнул, дожидаясь, пока мой голос обретет твердость.
– Нет.
– Никогда?
– Придет день, и появится кто-нибудь другой. Но первого ты никогда не забудешь.
Он продолжал стоять у подоконника.
– Со сколькими животными ты был связан?
Сначала я не хотел ему отвечать.
– С тремя, – сказал
Он повернулся ко мне.
– А у тебя будет еще одно?
– Сомневаюсь.
Дьютифул вернулся в свою постель. Я слышал, как он возится с одеялами. Я думал, что теперь он будет спать, но принц спросил:
– А Уиту ты тоже будешь меня учить?
Нужно, чтобы кто-нибудь научил тебя никому не верить сразу, сказал я мысленно, а вслух произнес:
– Я ничему не обещал тебя научить.
Некоторое время Дьютифул молчал.
– Было бы неплохо, если бы кто-нибудь меня чему-нибудь научил, – угрюмо заявил он.
И вновь мы надолго замолчали. Я надеялся, что он заснул. Меня встревожило, что его слова повторили мои мысли. Дождь упрямо стучал в толстое стекло окна, темнота наполняла комнату. Я закрыл глаза и сфокусировал свое сознание. Осторожно, словно шел босиком по разбитому стеклу, я потянулся к принцу.
Он ждал меня, словно напружинившаяся перед прыжком кошка. Он ждал меня, но не чувствовал, что я стою у границ его разума. Его Скилл был грубым, неуклюжим инструментом. Я слегка отступил и внимательно осмотрел Дьютифула со всех сторон, словно он – молодой жеребец, которого я намереваюсь объездить. Его осторожность определялась смесью дурных предчувствий и агрессии – оружие и щит, которыми он едва владел.
К тому же это был не чистый Скилл. Трудно описать, но его Скилл напоминал белый маяк, окруженный зеленой тьмой. Для фокусировки принц использовал Уит. Однако при помощи Уита невозможно войти в контакт с разумом другого человека, ты способен лишь ощутить присутствие животного, обитающего в разуме каждого из нас. Так обстояло дела и с Дьютифулом. Лишившись кошки, помогавшей ему сосредоточиваться, его Уит превратился в широко раскинутую сеть. Он искал родственную душу. Как и мой Уит, вдруг сообразил я.
Я отшатнулся и вернулся в собственное тело. Мне пришлось поднять стены, чтобы защититься от его неумелых манипуляций со Скиллом. Однако я не мог отрицать очевидного факта. Связывающая меня и Дьютифула нить Скилла становилась все прочнее. И я не представлял, как ее разорвать, не говоря уже о том, чтобы извлечь мой Скилл-приказ из его сознания.
Да, ситуация становилась все более тревожной. Я не хотел формировать связь с другим животным. Но теперь, когда Ночной Волк ушел, мой Уит постоянно искал выхода, словно корни, стремящиеся к воде. Сегодня я увидел неутолимую жажду в глазах принца, отчаянное стремление к сопереживанию и дружбе. Неужели и от меня исходит такое же ощущение тоски? Я закрыл свое сердце и заставил себя лежать неподвижно. Время излечит скорбь. Я повторял эту ложь до тех пор, пока не пришел сон.
Я проснулся, когда льющийся из окна свет коснулся моего лица. Открыв глаза, я остался лежать. Бледное сияние наполняло комнату после сумрака бури, словно
Я поднял голову, чтобы посмотреть на них, но комната закачалась у меня перед глазами, будто я выпил слишком много вина. И на меня нахлынула реальность – долгий путь до Баккипа, встреча с Чейдом и Кетриккен, жизнь Тома Баджерлока. Я осторожно сел.
Принц все еще спал. Я повернулся и обнаружил, что на меня сонно смотрит Шут. Он лежал на своей кровати, подперев подборок кулаком. Шут выглядел усталым, но ужасно довольным и вдруг показался мне очень молодым.
– Этой ночью я не рассчитывал увидеть тебя в постели, – вместо приветствия заявил я. – Как ты вошел? Перед сном я закрыл дверь на задвижку.
– Неужели? Интересно. Я тоже не ожидал увидеть тебя в твоей постели.
Я пропустил его выпад мимо ушей и поскреб щетину на подбородке.
– Нужно побриться, – пробормотал я, с тоской думая об этой процедуре, моя рука не касалась бритвы с тех пор, как мы покинули Баккип.
– Обязательно. Я бы хотел, чтобы мы выглядели прилично, когда вернемся в замок.
Я подумал о разорванной кошкой рубашке, но кивнул. Потом вспомнил про перья.
– Я хочу кое-что тебе показать, – начал я, засовывая руку под подушку, но в этот момент принц глубоко вздохнул и открыл глаза.
– Доброе утро, мой принц, – приветствовал его лорд Голден.
– Доброе, – мрачно ответил Дьютифул, – Лорд Голден, Том Баджерлок. – Он выглядел лишь немногим лучше, чем вчера вечером, после долгого дня пути. Он вернулся к прежней холодной манере разговора.
Я облегченно вздохнул.
– Доброе утро, мой принц, – с легким поклоном сказал я.
Так начался новый день. Мы поели в нашей комнате. Вскоре после завтрака принесли выстиранную одежду. Лорд Голден вновь выглядел роскошно, да и принц больше не походил на оборванца. Как я и предполагал, моему костюму стирка не помогла. Я попросил у слуги иголку с ниткой, чтобы слегка заузить рукав. На самом деле мне требовался потайной карман. Лорд Голден посмотрел на меня и вздохнул.
– Мне придется изрядно раскошелиться на новую одежду для тебя, Том Баджерлок. Постарайся привести в порядок хотя бы свое лицо.
Бриться пришлось только мне. Лорд Голден приказал принести для меня горячую воду, бритву и зеркало. Пока я брился, лорд уселся у окна и принялся наблюдать за жизнью маленького городка. Вскоре я почувствовал, что принц не сводит с меня пристального взгляда. Сначала я не обращал на него внимания, но, порезавшись во второй раз, осведомился:
– Неужели вы никогда не видели, как мужчины бреются?