Миссия в ионическом море
Шрифт:
– Вы не сможете атаковать оба корабля, - гневно сказал Грэхэм, - На "Торгуде" тридцать две пушки и четыре сотни человек, а на "Китаби" – двадцать пушек и сто восемьдесят человек. Они превосходят вас больше, чем на сто восемьдесят человек. Нет позора в отступлении перед настолько превосходящими силами.
Когда он это сказал, некоторые из стоящих на квартердеке кивнули, у других же на лицах появилось отчужденное и холодное выражение. Только Пуллингс и Моуэт нахмурились с очевидным неодобрением. Стивен подумал, что обнаружил преобладающее чувство согласия с замечанием
– Что ж, профессор, - любезно сказал Джек, - я полагаю, что вы рискуете влезть в мой монастырь.И Грэхэм, спохватившись, извинился и ушел.
Склонившись над гамаками по правому борту, Джек через сверкающее море наблюдал за противником: фрегат и двадцатипушечный корабль теперь находились на расстоянии не более двух миль, идя под всеми парусами и неизменно сохраняя свой первоначальный курс, в то время как при ветре с зюйд-оста "Сюрприз" двигался в их направлении в крутой бакштаг на левом галсе.
"Господи, как я рад, что мы все точно рассчитали" - сказал про себя Джек и улыбнулся при мысли о чувстве невыносимого бессилия, прибудь они слишком поздно из-за канатов и тросов, оставшихся на берегу. Он улыбнулся и даже хохотнул вслух.
Теперь уже на квартердеке присутствовали все офицеры и молодые джентльмены, все марсовые, сигнальщики, посыльные и рулевые, вместе со всеми остальными, кто имел право передвигаться по кораблю, а Стивен и профессор Грэхэм приткнулись у среза полубака, позади капитанского клерка и казначея.
– Кажется, еще невероятно долго ждать, прежде чем хоть что-нибудь произойдет, - вполголоса сказал Грэхэм.
– Осмелюсь спросить, вы видели много морских сражений?
– Я видел начало нескольких, - ответил Стивен, - но как только становится жарко, я ухожу вниз, в безопасное место.
– Вы невероятно склонны подшучивать и острить сегодня утром, - сказал недовольно Грэхэм. Затем, кивнув в сторону другого борта, где Джек и Пуллингс что-то обсуждали и от души рассмеялись, когда закончили, спросил: - Вам знакомо слово "фей", которое мы используем на севере?
– Нет, - ответил Стивен. Он прекрасно знал это слово, но не хотел обсуждать с Грэхэмом опасно-приподнятое настроение своего друга.
– Я не суеверный человек, но если эти джентльмены в браке, и если их жены...
– Все на корму, - приказал Джек, и свист дудок и топот сотен ног заглушили слова Грэхэма.
– Я не собираюсь выступать с речью, - обратился капитан Обри к команде.
– Мы знаем друг друга слишком хорошо, чтобы упоминать о долге. Когда мы были в Медине, мне пришлось приказать вам не стрелять в противника первыми, а поскольку он так и не начал, нам пришлось отплыть несолоно хлебавши. Некоторые из вас остались недовольны. На этот раз все будет по-другому. Эти два турецких военных корабля восстали против своего султана.
Страдания турецкого султана не впечатлили сюрпризовцев: выражение их лиц не изменилось
Так что, очевидно, нужно немного вправить им мозги и заполучить обратно наших пленников, корабли и пушки. Как я осмелюсь упомянуть, вы знаете, что на них немалая команда, так что, вероятно, сразу мы не пойдем на абордаж, а поколошматим их издалека.
Стреляйте по корпусам, прямо по корпусам, помните: целить низко и точно, методичная стрельба с точностью "оплаченной почты" на каждом ядре. Мистер Пуллингс, очистить корабль к сражению и сигнал "все по местам".
Но делать оказалось почти нечего - уоррент-офицеры и старшины получили кучу предупреждений и уже все приняли меры: мистер Холлар, например, завел кранцы и палы на верхушки мачт еще пару часов назад. Киллик уже убрал в трюм лучшую одежду и имущество Джека, а подаренный Дианой несессер, весь в ужасных отпечатках и потеках от какао Грэхэма, лежал тщательно упакованный в двойном ящике в хлебной кладовой.
Все, что оставалось, так это погасить огонь на камбузе, плотникам - сбить переборки кают Джека и штурмана, а орудийным расчетам - заняться массивными восемнадцатифунтовыми зверюгами, которые составляли компанию Джеку в его каюте, что и было сделано.
Офицеры доложились Пуллингсу, а Пуллингс подошел к Джеку, отсалютовал шляпой и сказал:- Корабль подготовлен к сражению, сэр, если вам будет так угодно.
– Благодарю вас, мистер Пуллингс, - сказал Джек, и они встали бок о бок, улыбаясь и глядя вперед в сторону правой скулы на своё приближающееся будущее.
На "Сюрпризе" воцарилась тишина, большая часть матросов хранила молчание, как и обычно перед битвой: молчание, но не очень обеспокоенное, поскольку мало на борту находилось тех, кто не налетал на врага, подобного этому, уже много раз.
С другой стороны, не столь многие налетали на врага при таких ставках, и некоторые думали, что их капитан откусил больше, чем мог прожевать. Большинство матросов очень хорошо знали, что Медина оставила занозу у него в сердце, о чем несколько глупых людишек вскоре и заявили.- Это все отлично и здорово, - сказал Уильям Пол, услышав эту новость, - отлично и здорово, пока мне за это не нужно платить своей шкурой.
– Постыдился бы, Билл Пол, - заявила остальная часть орудийного расчета.
"Сюрприз" под боевыми парусами спускался с наветренной стороны, капитан стоял у штурвала, пушки выкачены, пороховые мартышки сидят позади них на кожаных сумках для зарядов, ячейки для ядер полны, сетки от щепок натянуты, лагуны с водой повсюду, палубы смочены и посыпаны песком, влажные войлочные экраны наложены поверх люков, ведущих к пороховому складу далеко внизу, где старший канонир сидел посреди своих маленьких смертоносных бочонков.
Моуэт командовал носовым плутонгом пушек главной палубы, Хани, старший штурманский помощник, следующим, с тремя мичманами у каждого, все - старшие мичманы, а младших, завтракавших с ним, Джек оставил у себя на квартердеке в качестве адъютантов.