Миссия в Венецию
Шрифт:
Он действительно сел в поезд, взяв в свидетели Карла и Марию, а сам сошел на ближайшей станции и вернулся в Венецию, чтобы затаиться на улице Монделло. Ему удалось замести следы и скрыться от преследования на некоторое время. Возможно, за ним тоже шли по пятам эти два господина — черный и белый. Однако ему не удалось обмануть их. Они поняли, что Луиза Покатти знает, где скрывается Трегарт, и пытали ее до тех пор, пока она не показала его тайную квартиру. И тоща они пошли в этот дом на улице Монделло. Удалось ли Джону скрыться?
—
— Ни о чем другом я не мог бы мечтать, но, к сожалению, я уже приглашен на обед. — Он взглянул на часы. — Мне надо торопиться, чтобы не опоздать.
— Я так благодарна вам, Дон, за это прекрасное утро. Я теперь буду рекомендовать вас своим знакомым как знающего свое дело гида.
Дон рассмеялся:
— А я не стану рекомендовать вас своим знакомым как обворожительную и любознательную спутницу. Боюсь, что конкуренция будет огромной и без этой рекламы.
Она протянула ему руку и, улыбаясь, исчезла в дверях отеля.
Когда Дон Миклем подошел к своему палаццо, на ступеньках сидел Джузеппе.
— Входи, — сказал Дон и подтолкнул Джузеппе к дверям дома. Они прошли в кабинет, Дон предложил гостю стакан вина и спросил: — Есть новости? Узнал что-нибудь о девушке?
— Плохие новости, синьор. Вы знаете, что ее этой ночью убили?
Дон кивнул:
— Да. Ты узнал, где она жила?
— На Новой набережной. Вместе с отцом. У них там маленький домик возле ресторана Луиджи.
— Отец уже знает?
— Да, синьор. Это для него страшный удар. Он болен и стар. Раньше он работал гидом, но потом попал в аварию и лишился обеих ног. Дочь его содержала.
Когда Джузеппе ушел, получив распоряжение явиться снова в половине третьего, Дон позвонил Черри:
— Через двадцать минут подавайте обед. А пока принесите мне сухой мартини.
— Хорошо, сэр, — поклонился Черри и вышел из комнаты.
Дон подошел к телефону и снял трубку.
— Соедините меня с отелем «Четхем» в Париже и поскорей, — сказал он.
— Мы позвоним, синьор.
Дон положил трубку и беспокойно заходил по комнате. Он даже не заметил Черри, который появился в комнате, неся на подносе мартини.
— Простите, сэр, — сказал Черри с достоинством, — звонила леди Деннинг. После оперы она дает ужин и была бы рада видеть вас у себя.
— Позвоните ей и скажите, что я уже приглашен. Я ведь говорил, чтобы вы не принимали никаких приглашений.
Черри остолбенел:
— Сэр, я позволю себе напомнить о ваших обязанностях перед друзьями. Этот дом, сэр, всегда играл важную роль в светской жизни города. Я могу также добавить, что ваши вечера и обеды гремели на всю...
— Мне очень жаль, Черри но у меня сегодня есть дела поважней обедов. А теперь будьте добры оставить меня в покое.
— Очень хорошо, сэр, — сказал Черри, и его двойной
Дон закурил сигарету и одним глотком отхлебнул половину мартини. Зазвонил телефон, и он сразу же отставил стакан.
— Вы заказывали Париж, синьор?
— Да, спасибо. Это отель «Четхем»?
— Да, месье, это регистратура, — ответил мягкий голос по-английски.
— Есть ли среди ваших гостей мистер Джон Трегарт?
— Один момент, месье... Алло, месье, да мистер Трегарт живет у нас.
Дон облегченно вздохнул:
— Он в отеле?
— Думаю, да.
— Это говорит Дон Миклем. Не могли бы вы соединить меня с мистером Трегартом?
— Один момент, месье.
Последовала долгая пауза, потом раздался щелчок и в трубке прозвучало:
— Алло! Джон Трегарт слушает.
Дон слишком давно разговаривал с Трегартом и не мог вспомнить его голос. К тому же он никогда не говорил с ним по телефону. Этот слабый далекий голос мог принадлежать Джону, но с таким же успехом он мог принадлежать любому другому мужчине.
— Это Дон Миклем. Вы помните меня, Джон?
Последовала пауза, после чего в трубке снова раздался голос:
— Да, я помню вас, мистер Миклем.
Дон прижал трубку к уху, напряженно вслушиваясь в каждое слово:
— Как ваши дела, Джон? Мы давно не виделись.
— Мне кажется, не слишком давно. Как вы поживаете?
Что-то казалось Дону странным в этом голосе. Люди так не говорят. Это был безжизненный голос, и исходить он мог от призрака, но не от человека.
— Я в Венеции, — продолжал Дон. — У меня есть письмо для вас. Ваша жена очень беспокоится.
— Беспокоится? Почему?
Этот сухой металлический голос действовал Миклему на нервы.
— Дорогой мой — строго сказал он, — она уже почти шесть недель не имеет никаких известий от вас. Поэтому и беспокоится. Что с вами случилось? — Последовала долгая пауза. Дон прислушивался к молчащей линии. Ему казалось, что он слышит чье-то прерывистое дыхание. — Алло? Вы еще здесь, Джон?
— Да, — вяло ответили ему. — Что вы сказали?
— Ваша жена уже шесть недель не получала от вас известий. Что с вами случилось?
— Шесть недель? Не может быть, я ей писал.
— Она получила от вас лишь одно письмо. Что с вами случилось, Джон?
— Шесть недель...
Голос умолк, и снова наступила долгая тишина. Дон уже хотел заговорить, но услышал звук, от которого озноб пробежал у него по телу. Это был сдерживаемый плач мужчины.
— Джон! — закричал Миклем. — Что с вами? Вы больны?
Длинная пауза, и снова тот же невыразительный голос:
— Не знаю. Просто мне кажется, что я, может быть, сошел с ума. Я не знаю, почему я здесь, я не знаю, что делаю. О, ради бога, Миклем, приезжайте и спасите меня.