Миссия Зигмунда Фрейда. Анализ его личности и влияния.
Шрифт:
Сказанные в шутку слова "кто сильнее" имеют достаточно серьезный подтекст. В годы помолвки Фрейдом владело страстное желание полностью контролировать Марту такое желание, естественно, предполагало сильную ревность ко всякому, кто мог бы вызвать у нее интерес, кроме него, например к ее кузену Максу Майору, к которому она была когда то равнодушна. "Настало время, когда Марте было запрещено упоминать его как Макса, только как господина Майора". По поводу другого молодого человека, влюбленного в Марту, Фрейд пи сал: "Когда я вспоминаю о твоем письме Фрицу и дне, проведенном нами на горе Кален, я теряю над собой всякий контроль, готов уничтожить весь мир, включая нас обоих, чтобы начать все сначала — даже с тем риском, что в нем уже не будет Марты и меня, — я сделал бы это без всяких колебаний".
Но ревность Фрейда не ограничивалась другими молодыми людьми, она равным образом затрагивала и чувства Марты к ее собственной семье. Он требовал от нее, "чтобы она не просто обрела способность подвергать
Тот же дух обнаруживается в отношении Фрейда к брату Марты, Эли. Марта доверила последнему свои деньги, которые она и ее жених хотели потратить на покупку мебели для квартиры. Кажется, Эли вложил деньги в дело и колебался — отдать ли их все сразу. Поэтому он предложил им купить мебель в рассрочку. В ответ на это Фрейд послал Марте ультиматум, первым пунктом которого было требование написать брату гневное письмо, в коем его следовало назвать "подлецом". Даже после того как Эли вернул деньги, Фрейд требовал, чтобы "она более ему не писала, пока не пообещает порвать всякие отношения с Эли".
Взгляды Фрейд" на мужское превосходство включали признание естественного права мужа контролировать жизнь своей жены. Типичным примером может служить его критика Джона Стюарта Милля. Фрейд хвалил Милля, как "того человека, которому, вероятно, лучше всех в наш век удалось освободиться от господства обычных предрассудков. Но, с другой стороны… во многих вещах он утрачивает здравый смысл вплоть до абсурд?".
Что же он полагал "абсурдным" в идеях Милля? Для Фрейд? это были взгляды на "жен скую эмансипацию и на… женский вопрос во обще". Тот факт, что Милль считал замужнюю женщину способной зарабатывать столько же, сколько и ее муж, вызывает у Фрейда следующие слова:
"Вот пункт, где Милля не сочтешь человечным… Поистине это мертворожденная идея — погрузить женщину в борьбу за существование так же, как мужчину. Если б я, например, пред ставил мою нежную милую девушку борцом- конкурентом, это лишь заставило бы меня по вторить сказанное ей семнадцать месяцев тому назад, когда я признался, что влюблен в нее, и прошу ее оставить эту борьбу ради тихой деятельности в моем доме, где нет конкуренции… Я думаю, что все реформы законов и системы образования потерпят поражение перед лицом факта, что задолго до того времени, как муж чина должен был начать борьбу за достижение положения в обществе, природе уже предопределила судьбу женщины, наделив ее красотой, очарованием и нежностью. Закон и обычай должны вернуть женщине многое из того, что они у нее отняли, роль ее наверняка останется неизменной: очаровательная возлюбленная в юности, любимая жена в зрелые годы".
Воззрения Фрейде на эмансипацию женщин, конечно, не отличались от взглядов среднестатистического мужчины — европейца 90–х годов прошлого века. Но Фрейд ведь не был средне статистическим индивидом, он сам восставал против некоторых закоренелых предрассудков своего времени, однако в этом вопросе держался самой традиционной линии и называл "абсурдным" и "бесчеловечным" Милля за взгляды, которые через пятьдесят лет стали общеприняты ми. Эта установка показывает, сколь сильна была необходимость ставить женщин в подчиненное положение и сколь значительную принудительную силу имела она для Фрейда. Очевидно, что его теоретические взгляды были зеркальным отражением этой установки. Смотреть на женщин как на кастрированных мужчин, лишенных собственной сексуальности, исполненных ревности к мужчинам, обладающих слаборазвитым Сверх — Я, пустых и ненадежных — все это лишь слегка рационализированная версия традиционны. предрассудков всех времен. Человек, подобный Фрейду, то есть наделенный способностью критического восприятия обыденных предрассудков, должен был испытывать воздействие сильных внутренних побуждений, чтобы не видеть рационализации в этих считающихся научны. и утверждениях.
Фрейд придерживался таких взглядов и полвека спустя. Когда он критиковал американскую культуру за ее "матриархальный" характер, один из его посетителей, доктор Уортис, спросил: "Разве вы не думаете, что равенство партнеров было бы наилучшим вариантом?" На что Фрейд отвечал: "Это практически невозможно. Неравенство должно существовать, а верховенство мужчины — это меньшее из двух зол".
Если годы помолвки Фрейда были полны яростного ухаживания и ревнивой лести, то в его супружеской жизни активная любовь и страсть почти отсутствовали. Как и в столь многих традиционных браках, завоевание восхитительно, но потом могущественный источник страстного чувства засыхает. В ухаживании присутствует мужская гордыня, после женитьбы для нее нет места, остается лишь одна функция, которую жена должна исполнять в браках такого рода — функция матери. Она должна быть безусловно предана мужу, заботиться о его материальном преуспеянии, всегда подчиняться его нуждам и прихотям, вечно быть женщиной, которая для себя уже ничего не желает, женщиной, которая ждет — то есть матерью. Фрейд был пылким влюбленным до женитьбы, поскольку он должен был доказать свои мужские качества,
Отсутствие эротической страсти, рецептивность фрейдовской любви к своей жене легко продемонстрировать множеством важных деталей. Самыми впечатляющими являются письма Флиссу. Жена в них практически не упоминается, если не считать чисто бытовых поводов. Понятно, Фрейд пишет в них подробнейшим образом о своих идеях, о пациентах, профессиональных успехах и разочарованиях. Но куда важнее то, что он часто описывает свои депрессивные состояния, пустоту своей жизни, которая для него полна смысла и приносит удовлетворение лишь при успешности работы. Отношения с женой вообще не упоминаются как важный источник счастья. Ту же картину мы пол учим, взглянув на то, как проводил Фрейд время дома или во время отпусков. На протяжении недели Фрейд принимал пациентов с восьми утра до часу дня, затем полдничал, немного гулял в одиночестве, работал в своей приемной с трех до девяти или десяти вечера. Затем он выходил на прогулку с женой, ее сестрой или со своей дочерью, а потом до часу ночи писал письма, если вечером не было гостей. Обеды не были временем дружеского общения. Хорошим примером может служить привычка Фрейда "при носить на обеденный стол последнюю из своих антикварных покупок, как правило небольшую статуэтку, и ставить ее перед собой — как своего рода собеседника. Затем статуэтка возвращалась на рабочий стол, а через пару дней оказывалась на обеденном". По воскресеньям Фрейд утром навещал мать, днем приходили друзья и коллеги — аналитики, а к обеду — мать и его сестры. Затем он работал над рукописями. Его жену воскресным утром посещали друзья, и неплохим комментарием к тому, сколь активным был интерес Фрейда к жизни собственной жены, могут служить слова Джойса о том, что если среди посетителей его жены был "кто либо, кто вызывал у Фрейда интерес, то он спускался в гостиную на несколько минут.
Летом Фрейд немало путешествовал. Отпускной период был поводом для того, чтобы компенсировать время тяжелой и продолжительной работы на протяжении года. Фрейд любил путешествовать, но не в одиночестве. Однако каникулы лишь в незначительной части предназначались для того, чтобы возместить нехватку времени на общение с женой дома. Как указывалось выше, он путешествовал за границу с друзьями — психоаналитиками или даже с сестрой жены, но только не с женой. Этому факту даются различные объяснения, одно из них было предложено им самим, другое — Джойсом. Последний пишет: "Его жена, занятая другими делами, редко могла позволить себе путешествия, да она и не могла соревноваться с Фрейдом в неустанной гонке и всепожирающей страсти к осмотру достопримечательностей… Но чуть ли не каждый день он посылал открытки или телеграммы жене, а раз в несколько днем писал ей длинны. письма". Опять таки примечательно, на сколько традиционным и неаналитичным делается мышление Джойса, как только речь заходит о его герое. Любой муж, которому доставляет удовольствие времяпрепровождение в обществе жены, просто обуздал бы свою страсть к туризму — ровно настолько, чтобы она могла принять в нем участие. То, что эти объяснения имеют характер рационализаций, становится еще яснее, если учесть, что Фрейд дет иное толкование своим путешествиям без жены. В письме из Палермо, где он был с Ференчи, Фрейд писал своей жене: "Ужасно жаль, что ты не можешь увидеть все эти здешние красоты. Чтобы наслаждаться ими в компании семи или девяти, или хотя бы трех человек, я должен был бы быть не психиатром и предполагаемым основателем нового направления в психологии, а производителем чего-нибудь полезного, вроде туалетной бумаги, спичек или пуговиц. Этим вещам мне учиться уже поздно, так что я продолжаю наслаждаться эгоистически, но с глубоким чувством сожаления".
Нет нужды говорить, что Фрейд занят тут типичными рационализациями, практически неотличимыми от тех, к коим прибегают другие мужья, наслаждающиеся отдыхом более в компании своих приятелей, нежели жены. Примечательно только то, насколько слеп был Фрейд, несмотря на весь свой самоанализ, в вопросе собственного брака, какие рационализации им выдвигаются без малейшего их осознания. Он говорит о семи, девяти или даже трех лицах, которых ему пришлось бы взять с собой, хотя речь идет об одной жене, то есть о двоих. Затем он выставляет себя бедным, хоть и известным ученым, а не богатым промышленником, производящим туалетную бумагу — и все это лишь для того, чтобы объяснить, почему он не берет свою жену в поездки за границу.
Наверное, самое ясное выражение проблема тичности фрейдовской любви содержится в сновидении, вошедшем в "Толкование сновидений". Оно таково: Я написал монографию о каком то растении. Книга лежит передо мною, и я переворачиваю цветную вклейку. На каждой из них находятся засушенные образцы дерева, слов но взятые из гербария". Из сопутствующих ассо циаций Фрейда я выделю следующую: "Этим ут ром я бросил взгляд на новую книгу через витри ну книжного магазина. Книга была озаглавлена "Виды цикламен"; видимо, монография об этом растении. Цикламены, отметил я, — любимые цветы моей жены, и я упрекнул себя за то, что так редко проношу ей цветы, которые она так любит".