Мистер Безупречность
Шрифт:
— Бросал бы ты курить.
Он усмехнулся.
— Ты говоришь между прочим или это действительно тебя занимает?
Паола подобрала скрепку и играючи бросила в его сторону. Оба рассмеялись. Она любила своего отца. Бывают ли еще на свете такие замечательные отцы? Да, наверное, они понимают детей, тоже пытаются решить их проблемы… Но у нее все как-то иначе. Паола закончила музыкальный колледж, но работала преподавателем всего два года. Не понравилось. Памятен тот день, когда она решилась сказать об этом. Несколько недель она молчала, а потом откровенно
— Так ты, значит, не хочешь быть занятой весь день, и намерена начать концертировать…
— Да. — А сердце пустилось вскачь. Ей так не хотелось огорчать его…
— Ну что же, неудивительно, — сказал он с улыбкой.
Паола восприняла это с огромным облегчением. Она знала, что он-то ее поймет.
— А почему бы тебе не поработать в моей фирме? Можно подладить расписание работы к репетициям и выступлениям.
— Папуля, я просто обожаю тебя! — И Паола бросилась к нему на шею.
— Ну, ну, не так страстно! — буркнул отец. — Я ведь, так или иначе, нуждаюсь в работниках. — Он отстранил дочь и посмотрел на нее с симпатией и нежностью. — Я надеюсь на тебя.
— Ты не пожалеешь, — пообещала Паола и многозначительно прищурилась…
И действительно, с того дня минуло три года и у него не было причин сожалеть. Однажды она решила вновь подступиться к нему с разговором, окончательно решив для себя, что в исполнительском искусстве она, вероятно, не достигнет особых высот. За последний год она все чаще обращалась к сочинительству, исподволь почувствовав к этому призвание и склонность.
Резкий звонок телефона на столе отца вернул Паолу к реальности.
— Да-а, — протяжно произнес отец. — Привет, душечка. — Он понизил голос и прикрыл трубку рукой: — Это твоя мать.
Паола кивнула. Она машинально взяла со стола брошюру, посвященную фильтрованию воды в бассейнах, и почему-то задумалась, есть ли бассейн у Мэтта Нормана. Вдруг совершенно четко она представила его себе в плавках. Ох, Паола, у тебя уже так давно нет друга!
— О’кей, о’кей, — соглашался отец.
Паола взглянула на него. Отец усмехнулся и поморщил нос: видимо, слова матери пришлись ему не по душе.
— Да, конечно. Она здесь. Передам. О’кей. Увидимся. — Он повесил трубку. — Мать просила передать тебе приглашение на ужин. Приедут Тони и Сузан, привезут кое-что из китайского ресторана.
Тони был одним из четырех братьев Паолы, а Сузан его женой.
Паоле нравились деликатесы китайской кухни. И Сузан пользовалась ее расположением. Тони скорее походил на мать, вечно наставлял ее, как жить дальше. Вообще никто из домашних ее не понимал, за исключением отца, он единственный, кто давал ей возможность быть самой собой. Может быть, отсюда и ее упрямство.
Она уже собиралась сказать «да», когда ее осенило: она сообразила, что ей предстоит сделать для следующего раунда.
— Да, это звучит весьма заманчиво, но я не смогу быть. У меня свидание.
Паола поспешила домой, где приняла душ, расчесала волосы, и пока они сохли, принялась изучать телефонный справочник. Пробежала
Паола взглянула на часы. Уже половина седьмого. Пора двигаться. Она включила щипцы для завивки, и пока они нагревались, принялась внимательно разглядывать себя в зеркале ванной комнаты.
Конечно, овал лица у нее не идеальный, зато нос красивый, прямой, а кожа нежная. Ах, что ни говори, лицо самое обычное. Ей бы хоть толику шарма Ким с ее янтарными, красиво уложенными волосами и голубыми глазами королевы. Но у нее самой, правда, очаровательные ямочки на щеках и волосы густые и пышные. Она вздохнула. Как выглядишь, так выглядишь, и ничего тут не поделать. Нужно пользоваться тем, что имеешь.
Завив волосы, Паола принялась копаться в шкафу в поисках наряда. А вот и белый габардиновый костюм! Прекрасно! К нему подойдет пояс из коричневой крокодиловой кожи. Теперь осталось подобрать подходящие к поясу туфли на высоких каблуках. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Паола надела на руку золотой браслет, вдела в уши большие золотые серьги, надушилась духами «Шалимар» и громко заявила:
— Доставай свои перчатки, Мэтт Норман, ибо я уже в пути.
Положив трубку, Мэтт погрузился в дела, все время мысленно возвращаясь к разговору с Паолой. По крайней мере, он ей не лгал. Действительно, работы много и имеет смысл взять ее домой. После обильного обеда о еде вообще не хотелось думать, какой там ужин!
Ровно в пять в дверь его кабинета тихонько постучали.
— Да?
Дверь открылась, и впорхнула хорошенькая блондинка с милой улыбкой.
— Привет, Мэтт. Все не разгибаешься?
Он уловил интонацию сострадания. Джил Кармишел пришла сюда совсем недавно, но уже заявила о себе как опытный юрист. Несколько недель назад он сделал ошибку, пригласив ее отужинать, хотя всегда придерживался строгого правила: никаких романов на работе. Для Джил все же было сделано исключение. Эта женщина будоражила его воображение, манила.
С недавних пор Мэтт стал всерьез задумываться о женитьбе. Джил Кармишел имела определенные основания считаться подходящей кандидатурой. Импозантная, симпатичная, умная — с такой не стыдно выйти в свет. Уж она-то точно знает, какой вилкой следует есть и как вести беседу и с друзьями и с коллегами. Правда, у нее был небольшой, но все же ощутимый недостаток: она тоже юрист.
И после одного из свиданий в его сознание закралась мысль, что их отношения ни к чему не приведут. Самолюбивая и целеустремленная, Джил выкладывалась из последних сил и вынашивала амбициозные планы. Это было ясно, как дважды два. Порой Мэтт недоумевал: зачем вообще он ей понадобился. Кажется, ее не интересовало даже то, что союз с ним мог избавить ее от долгих лет восхождения по служебной лестнице.