Мистер Икс

Страуб Питер

– Джой – в отличие от тебя, Нетти, или меня – не так повезло в жизни, – сказала Мэй. – А в своих бедах она винит нашего папу.

– Мы говорим сейчас не о ее бедах, – недовольно проворчала Нетти, – а о том, что она сделала.

– Мы говорим сейчас о Данстэнах, – сказал я. – Тетя Нетти, а ведь вы с Джой не такие уж разные, а?

Она швырнула мне еще один яростный взгляд:

– Я Данстэн,если ты

это имеешь в виду. Хочешь, я сейчас докажу тебе, что это так?

Прежде чем я успел ответить, Нетти сунула ладони под мышки и, нахмурившись, уставилась на стол Кувшин приподнялся, перенесся на другой конец стола и долил чаю в мою чашку. Затем подплыл по воздуху к чашке Мэй, которая сказала: «Нет, спасибо, мне достаточно». Звякнув кубиками льда, кувшин приземлился на стол.

Нетти повернула голову к Кларку. Тревога пробежала по его лицу:

– Нет! Я не…

Он приподнялся на три фута над своим стулом и поплыл к плите, будто в сказке о ковре-самолете.

– Нетти, сейчас же опусти меня!

Она заставила его сделать полный оборот и вернула на стул. Прижав руки к груди, Кларк сделал два шумных вздоха;

– Ты же знаешь, мне не нравится, когда ты так делаешь.

– Однако ты женился на мне.

– А мненравится, – защебетала Мэй, – и всегданравилось.

Нетти вытерла лоб и зафиксировала взгляд на своей сестре. Хихикая, Мэй взмыла над стулом, облетела вокруг стола и вернулась на место.

Нетти сердито смотрела на меня:

– Еще хочешь?

Единственное, что я мог проговорить: «Да…» Сдвинув брови, Нетти скорее смотрела не именно на меня, а на мое положение в комнате. Капелька пота выкатилась у нее на лоб из-под волос. Жжение, предвестник моих «приступов», распускалось в груди. Я чувствовал, как мое существо цепко схвачено и удерживается внутри – в точности как это делал со мной Мистер Икс С тем же чувством беспомощности перед неодолимой силой я поднялся в воздух над стулом. Мощным порывом ветра меня повлекло в гостиную. Меняя направление, ветер швырнул меня назад, в кухню, и перевернул вниз головой за мгновение АОтого, как влепить в стену. Крик ликования вырвался у меня из горла. Я подплыл к столу и увидел, что Нетти глядит в никуда, брови нахмурены, а лицо влажно от пота. Я перелетел к своему стулу, завис над ним, покачался вправо-влево, влево-вправо и вертикально опустился на сиденье.

– Тебе, гляжу, это нравится больше, чем мне, – проворчал Кларк.

– Потому что Нэд – Данстэн. –Нетти вытерла лицо салфеткой. – Чем старше, тем быстрее садятся батарейки.

– Нетти, я вчера ездил к вашему старому дому, – сказал я. – И там что-то со мной произошло. Объяснить это я не в состоянии, но могу рассказать, как все было.

У меня закружилась голова, а потом вдруг вижу стою посреди комнаты, там на каминной полке были чучело лиса и медные часы.

Не отрывая взгляда от Нетти, я краем глаза заметил, как Мэй подалась вперед, прижав руки к груди. Нетти коснулась салфеткой лба.

– И еще в той комнате был ваш отец, – продолжал я. – На нем был бархатный смокинг, в одной руке он держал сигару.

– Как выглядел наш отец? – спросила меня Мэй.

– Усталым. Но мне показалось, что он скорее делал вид, что это так.

– Что-то не узнаю я отца по твоему описанию: он был очень энергичным мужчиной.

– Зато я узнаю, – возразила Нетти. – И Джой тоже узнает.

– Он говорил со мной, – сказал я.

– Джой вот тоже все твердит, что папа часто разговаривает с ней – оттуда, из нашего старого дома. – Мэй тепло взглянула на меня. – Похоже, твоя данстэновская «доля» наконец-то проявила себя, да только вышло это чересчур сильно – в качестве компенсации за потерянное время.

– Что он сказал, когда заговорил с тобой? – спросила Нетти.

– То, что он сотворил моего отца. Я думаю, его сын назвал себя Эдвардом Райнхартом, когда вернулся жить в Эджертон. Мне бы хотелось знать другое: кто был его матерью?

– Ты хочешь знать, кто была та женщина, которая водила шашни с Говардом? – спросил Кларк. – Кандидаток предостаточно.

– Наша мать частенько говорила, что некоторые из прекрасных дам были не теми, кем поначалу казались, – сказала Мэй. – Папа ей говорил: «Ни единая из них».

– «Прекрасных дам», – повторил я.

– Люди тогда отправляли своих сыновей в школы-интернаты, – сказала Нетти, – с целью завести правильные знакомства, связи. И помнишь, Мэй, когда мы были маленькими девочками, нас в город редко возили. А учителя приезжали к нам на дом.

– Папа нас берег.

– Да только не уберег от того, что заставило бить ветровые стекла машин и срывать электропровода вдоль Вэгон-роуд.

Мэй выпрямилась на стуле:

– Я вышла из себя. Вот и все. Отец тогда очень рассердился, но я не могла совладать с собой и сделала то, что сделала.

– Ты увидела двух девочек, смеявшихся над тобой?

– Все, что я помню, это как папа кричит на меня своим низким сильным голосом. Всю дорогу домой я плакала.

– Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном, – предложила Нетти. – День рождения нашего внучатого племянника через день после похорон нашей племянницы. Нэд, ты хочешь устроить вечеринку на свой день рождения? Я могу испечь сладкий картофельный пирог.

– Спасибо вам огромное, – сказал я, – но вы же знаете, что случается в мои дни рождения. Не хотелось бы портить праздник.