Мистер Икс
Шрифт:
– Я же сказал, я – пас.
Я подошел к столу, с которого, как мне показалось, Эрл Сойер убрал фотографию в рамке – фотографию его самого в юности.
– Иди сюда. – Роберт с неохотой пошел через комнату. – Подержи под светом руку.
– Если ты так настоятельно требуешь…
Роберт протянул вперед под лампу правую руку ладонью вверх, вытянул пальцы. Ни единой складки не разделяло его ладонь, и кончики пальцев были идеально гладкими, без рисунка. Его рука словно была изготовлена из поразительно напоминающего живую
– Когда раздавали отпечатки, хватило не всем, – ухмыльнулся Роберт. – Не сказал бы, что мне их очень недостает.
«Нехватка их доставляет тебе больше страданий, чем ты позволяешь себе признать», – подумал я. Он убрал руку из круга света:
– Ты еще столького не знаешь…
– Ничего, на данный момент достаточно, – сказал я, однако Роберта уже не было рядом.
108
Перед складом на Лавандовой сидел на корточках мальчишка в лохмотьях – руки опущены меж колен, в пальцах зажата сигарета. Плечи его дернулись, рука с сигаре-той поднялась, губы сомкнулись вокруг фильтра. Он выучил наизусть каждый жест Френчи Ля Шапеля. Когда я подошел к мальчишке, тот вскочил на ноги и юркнул за дверь. Брякнул засов.
Прижав ладони к двери, я прошептал:
– Мне нужен Нолли Уидл. Слова поглотила тишина.
– Нолли! Ты помог мне выбраться из Хэтчтауна в прошлую пятницу ночью, помнишь? Мне надо с тобой поговорить. – И эти слова встретила выжидающая тишина. – Плачу за беседу пять баксов.
Я услышал шарканье шагов. Детский голосок деловито произнес:
– Десять.
– Идет, – согласился я.
– Подсунь под дверь, – велел голос.
– А ты отодвинь засов.
– Деньги вперед.
Я сунул десятку под дверь. Засов пошел в сторону, и створка с дребезгом приоткрылась на фут. Яскользнул внутрь. Закрывшаяся за спиной дверь отрезала путь свету. Не мне – кому-то другому.
Нолли шепнул:
– Смойся.
Маленькие босые ноги удалились по земляному полу. Глаза стали привыкать к темноте, и я разглядел смутные контуры маленьких фигур, собравшиеся у стены напротив, – будто птицы, которые устраиваются на ночь.
Неясная фигура Нолли двинулась к боковой стене склада:
– Говори потише.
– Ты помнишь меня?
– Ага, – сказал Нолли.
– За нами тогда бежали двое.
– Люди говорили, ты с одним разобрался. – Голос его звучал, как воздух, вырывающийся из проколотого колеса.
– Не я, кто-то другой, – прошептал я. Нолли издал шипящий звук, который я воспринял как смешок. – Мне показалось, там был кто-то еще. Тот, кто видел нас, но сам оставался невидимым. Кто-то, которого ты знаешь. Человек, который платит тебе за услуги.
– Ну, мало ли кому какие мы услуги оказываем… – сказал Нолли. – Это ничего не значит.
– Я сегодня
Неотчетливый силуэт Нолли застыл на месте. У стены склада кто-то проговорил:
– Черная Смерть.
– Заткнитесь там! – шикнул Нолли.
– Вы зовете его Черной Смертью? – прошептал я. Тихий голос проговорил:
– На живодерню его, Нолли, на живодерню его. Нолли подался ко мне:
– Ни сном, ни духом ты не должен был узнать о нем. Ты, видать, что-то напутал. И говоришь ты о двух совершенно разных мужиках.
– А что это за живодерня? – спросил я Нолли.
– Это куда они всех отводят, – прошептал в ответ мальчишка. – В смысле, не только лошадей.
Нолли попятился, но я ухватил его за подол рубахи и затянул поглубже в угол, Нолли подчинился с мрачной, разрывающей сердце податливостью. Я присел на колени и вложил еще одну пятерку в его ладонь:
– Ты очень боишься, я знаю. Если честно, я – тоже. Но это очень важно для меня.
– Вопрос жизни и смерти?
– Жизни и смерти.
Так тихонько, что я едва услышал, Нолли прошелестел:
– Его имя нельзя произносить вслух, потому что он слышит даже сквозь стены. Те, кто видит его, когда он не хочет, чтобы его видели, горько потом об этом жалеют. Это Ч. С. Ты понимаешь, о ком я?
– Да, – шепнул я в ответ.
– Он выходит по ночам, и так было всегда. Ч. С. не совсем человек. Многие из наших ребят считают, что он вампир. А я говорю, он не вампир, а дьявол из ада.
– Говоришь, так было всегда?
– Он появился здесь с тех пор, как появился Хэтчтаун.Ч. С. и естьХэтчтаун, вот что я думаю. Потому-то все так и происходит.
– Как так? – спросил я. Нолли презрительно фыркнул:
– Вода поднимается, стоки не работают. Каждый раз, когда наводнение, нас заливает водой и грязью. Хэтчтаун, одним словом… Ч. С. – он такой как мы,с одной разницей: он – демон. Зуб даю, это сам мистер Хэтч сотворил Ч. С, но лучше б он этого не делал.
Я прислонился спиной к стене и закрыл лицо руками. Нолли пригнулся еще ближе:
– А про Эрла Сойера – еще пять долларов. Я дал ему банкноту.
– Мистер Сойер – вредный и мерзкий старик, – сообщил Нолли. – От него дождешься скорее по уху, чем доброго слова.
– Где он живет?
– Я его частенько видел в районе Кожевенной. Но когда хочет лечь на дно, он ныряет в свою нору, как лиса.
– Ну, ладно. – Я поднялся на ноги. Нолли потянул меня к выходу и отодвинул дверь. Я шагнул на улицу, и, к моему удивлению, Нолли выскользнул за мной следом. Быстро глянув по сторонам, он что-то зашептал так тихо, что я едва заметил движение его губ.