Мистерии Осириса: Заговор сил зла
Шрифт:
Узнав от своей экономки о случившемся, Собек не мог отделить свои собственные ощущения от реальности.
Когда на пороге жилища возникла фигура этого забавного человечка, у которого был скорее довольный жизнью вид, Собек спросил себя, что за манипуляцию уготовила ему судьба.
— Меня зовут Секари, я с конфиденциальным визитом.
— Кто тебя отправил?
— Фараон.
Собек хмыкнул.
— Он отказывается меня видеть!
— Следствие еще идет, и он не может вести разговоры с главным подозреваемым. Иначе
Бывший начальник всей стражи царства пожал плечами.
— Допустим... Ну, а визирю известно о твоем визите?
— Никоим образом.
— Мои двое тюремщиков не замедлят ему сообщить!
— Совсем нет, потому что их только что сменили. Те, кто их заменил, служили под твоим началом и поддерживают тебя безоговорочно.
Собек высунулся из окна. Секари не солгал.
— Тогда выходит, что тебя действительно послал царь! Какова твоя роль в действительности?
— Повиноваться фараону.
— И что он тебе приказал?
— Он убежден в твоей невиновности, но не может нарушить закон. А тебя губят доказательства.
— Да просто Хнум-Хотеп жаждет моей головы! Вот и все!
— Ошибаешься. Дело, которое у него заведено на тебя, не дает ему возможности действовать иначе.
— Меня пытаются утопить, а в это время истинный виновник скрывается в темноте.
— Чтобы все между нами было ясно, — серьезно сказал Секари, — я требую четкого и окончательного ответа на единственный вопрос: ты заодно с виновными стражниками?
— Вовсе нет! Если бы среди моих подчиненных были бы паршивые овцы, я бы давно их выявил. Поверь мне, они недолго числились бы среди стражников!
Искренность Собека поражала.
— Стало быть, царь прав: ты являешься жертвой махинации. Я подтвержу это визирю.
— Счастлив узнать это, но что это изменит?
— Ты прикован к этому месту, а я нет. Дай мне след, и я его использую.
— Но у меня нет абсолютно никаких следов! Новый начальник всей стражи уже назначен?
— Нет, на данный момент существует несколько начальников, и каждый оставляет желать лучшего.
— Они раздерутся между собой, а безопасность царя будет в небрежении! Что у вас там во дворце произошло на самом деле?
— Один портовый рабочий — без документов, ливиец по происхождению, и не установленный бандит проникли во дворец. Обоих прикончили, но у нас нет ни одной ниточки, с помощью которой мы могли бы выйти на заказчиков преступления. Единственное — но слабое — утешение: они не были друг с другом связаны. Иными словами, существуют две различные структуры, желающие устранить Сесостриса.
— Ливийцы, сирийцы, ханаане... Искать надо с этой стороны... Но моя экономка говорила о трех бандитах.
Секари улыбнулся.
— Случай с писцом Икером совершенно иного рода, потому что его пытались превратить в мстителя. Великий Царь, пораженный
Лицо Собека помрачнело.
— Ты действительно уверен в этом Икере?
— Царь официально назначил его единственным воспитанником дворца и Царским Сыном.
— А если им все еще продолжают управлять?
— Когда ты лучше его узнаешь, ты поймешь, что Икер понял причину своих заблуждений и готов за фараона отдать свою жизнь.
Собек, казалось, был раздосадован.
— Если визирь упечет меня в рудники, вокруг меня будут только бандиты.
— Раз ты не виноват, не вешай носа и не будь пессимистом.
— Расследование продолжается, скоро состоится процесс. Обстоятельства против меня, а у меня ни тени следа! У меня десятки врагов, а тот, кто нанес мне удар, остается невидим!
— В последнее время у тебя был какой-нибудь конфликт с высокопоставленным чиновником?
— Десятки! Эти нежные сердца не выносят, когда им говорят о каре за их преступления. Они требуют охраны, но так, чтобы стражников не было видно!
— А подозреваемые есть?
— Весь двор! Напрасно я ворошу в голове все события — ничего определенного! В конце концов я решил, что это визирь устраняет меня, чтобы подставить под удар фараона.
— Повторяю тебе, Хнум-Хотеп — верный подданный своего царя.
Собек в отчаянии с силой вдавился в кресло.
— Твое дело я беру в свои руки. И я выдерну тебя из этой переделки.
На этот раз секретный агент явно ощущал, что приукрашивает будущее.
32
Единственный воспитанник дворца Икер, одетый в великолепные льняные одежды, в ритуальном парике, сопровождал царя на празднике богини Усерет-Всемогущей. Праздник вели жрицы Хатхор под предводительством самой царицы.
Последние несколько дней юноша жил как в непрерывном сне. Он, скромный деревенский мальчик, готовившийся к карьере деревенского писца, чтобы служить неграмотным крестьянам, шел теперь под восхищенными и ревнивыми взглядами чиновников и придворных рядом с Хозяином Обеих Земель.
Конечно, судьба давала ему всего лишь краткую передышку. И он полной грудью наслаждался этими чудесными мгновениями, исполняя свои обязанности так естественно, что это обезоруживало наблюдателей. Многим бы хотелось посмеяться над ним и назвать его деревенщиной и мужланом, но у Икера был вид царского писца, воспитанного при дворе! И теперь поползли новые слухи: этот парнишка не может не быть родным тайным сыном Сесостриса, о существовании которого тот по неизвестным причинам до сих пор молчал.