Мистериум
Шрифт:
Он сказал гаитянскому водителю сделать остановку в Штаб-квартире по дороге в аэропорт.
Гай Маррис был в своём кабинете. Демарш сказал, что зашёл попрощаться; его снова вызвали на службу.
Его друг пожелал ему удачи и пожал руку. В дверях он сунул пачку бумаг в карман вестона Демарша. Никто не сказал о них ни слова.
Был небольшой снег, сказал гаитянин, но скоро снег пойдёт по-настоящему.
Глава двенадцатая
Линнет договорилась с директором школы отвезти Декса домой, как можно незаметнее,
Выпал свежий снег, и задние колёса проскальзывали каждый раз, как машина сворачивала за угол. За время поездки никто не сказал ни слова. Когда машина остановилась, Линнет помогла Дексу выбраться с заднего сиденья. Она заметила, что его кровь запачкала обивку. Директор быстро уехал и оставил их одних посреди снегопада.
Линнет повела Декса вверх по лестнице к его квартире. Он был ещё в сознании, когда открывал дверь ключом, но снова отключился, добравшись до запачканной кровью постели.
Линнет научилась оказывать первую помощь за три года в христианских ренунциатах. Она сняла с него рубашку и размотала грязную, промокшую повязку у него на руке. Декс застонал, но не проснулся. Из раны под повязкой ленивыми толчками выходили кровь и гной. Линнет как можно осторожнее очистила её мокрой тряпочкой, но совсем избежать боли было невозможно; Декс вскрикнул и попытался отодвинуться.
— Простите, — сказала она, — но это необходимо.
— Дайте мне что-нибудь. Аспирин.
— Что?
— В бутылочке на кухонном столе.
Она принесла маленькую мензурку с таблетками и вгляделась в наклейку. Текст был английский, но совершенно непонятный.
— Это наркотик?
— Болеутоляющее. И понижает температуру.
По его просьбе она вытряхнула из бутылочки четыре таблетки, и он проглотил их, запив водой.
— У вас есть что-нибудь дезинфицирующее? — спросила она.
— Нет. Хотя погодите, в аптечке есть немного «Бактина»…
— Для очистки ран? — Её не нравилось, как бегают его глаза. Возможно, он уже ничего не соображает.
— Для порезов, — сказал он. — Им брызгают на порезы.
Она нашла «Бактин» и поэкспериментировала с ним, пока не поняла принцип действия аэрозольного распылителя. Когда она вернулась к постели, глаза Декса опять были закрыты. Он не пошевелился, пока она не приступила к дезинфекции раны; после этого он начал кричать, пока она не дала ему прикусить угол сложенную в несколько раз наволочку.
Рана была несомненно огнестрельная. Пуля прошла сквозь мягкие ткани плеча. Надо бы было затянуть рану швом, но иглы с ниткой под рукой не нашлось. У него была стерильная вата в пакетике в медицинском ящичке в ванной, и она использовала её часть, чтобы затампонировать рану, и чистый бинт, чтобы перевязать её. Однако температура оставалась высокой.
Она подтянула к кровати кухонный стул и принялась наблюдать за ним. В течение часа температура понизилась,
За окном было тускло и серо. День клонился к вечеру. Она позвала его, и он открыл глаза.
— Декс, мне нужно идти. Я вернусь. Если смогу — до комендантского часа. Вы ведь будете здесь, да?
24
жаропонижающее
Он сощурился, вглядываясь в её лицо.
— Да куда ж такой пойду?
— Куда-нибудь, где можно натворить ещё каких-нибудь дел, в этом я не сомневаюсь. — Она накрыла его вторым одеялом. В комнате холодно, а у него ни камина, ни газовой горелки.
Она поспешила сквозь потоки сухого колючего снега к городской медицинской клинике.
В городе Ту-Риверс не было больницы. Это здание было ближайшим её аналогом: набитое кабинетами консультантов кубическое сооружение с окнами дымчатого стекла и просторным вестибюлем с плиточным полом. Доктор Эйхорн будет сегодня там, если ей повезёт. Она назвала себя солдату у дверей и спросила, где она может его найти.
— Первый кабинет налево, — ответил он. — Там я его видел в последний раз, мисс.
Доктор Эйхорн был медицинским архивариусом, вызванным сюда, как и сама Линнет, прокторами. Это был высокий лысый южанин аристократической наружности, профессор медицины со степенью в области естественной истории. Она нашла его за столом в консультационном кабинете. Завёрнутый в два шерстяных свитера и шарф, он хмуро листал страницы медицинского журнала; нос его венчали очки с линзами толстыми, как лупы ювелира. Он вскинул взгляд, и глаза его сузились, выражая комбинацию подозрения и раздражения:
— Мисс… э-э… Стоун? Мы виделись в комиссариате, так ведь?
— Да… — Теперь, когда она пришла сюда, она не знала, с чего начать.
— Я могу вам чем-то помочь?
— Да, можете. — Бери быка за рога, сказала она себе. — Доктор Эйхорн, мне нужен курс сульфапрепаратов.
— В смысле, вы заболели?
— Не я. Друг.
Он был как заиленный пруд. Требовалось время, чтобы смысл сказанного достиг дна. Эйхорн отложил журнал в сторону и откинулся в кресле.
— Вы — та женщина-антрополог из Бостона.
— Да.
— Не знал, что вы ещё и медицинское светило.
— Сэр, ничего подобного. Но я проходила подготовку в христианских ренунциатах, и я знаю, как применять лекарства.
— И как их выписывать?
— Моя цель — предотвратить инфекционное заражение раны.
— Раны, говорите.
— Да.
— Один из объектов ваших антропологических изысканий? — Вопрос был неприятный, но Линнет кивнула. — Понимаю. Что же, возможно, будет лучше, если пациент сам придёт ко мне.