Митридат
Шрифт:
– Когда же я вернусь, отец?- нетерпеливо воскликнул Махар.
– Тебе, я вижу, понравилось царствовать,- вновь улыбнулся Митридат.
– Я должен отомстить своим подданным, предавшим меня,- с угрозой в голосе произнес Махар.- Со мной грубо обращались, перебили всех моих телохранителей, советников и наложниц. Такого я простить не могу. Когда я вернусь, то залью Мазаку кровью этих гнусных смутьянов!
– Сколько у тебя было телохранителей, сын мой?- спросил Митридат.
– Сколько ты мне дал, столько и было,- пожал плечами
– А много ли было наложниц? Отвечая, Махар слегка смутился:
– Немного, отец. Всего девять.
– По ком же ты больше скорбишь, Махар?
– Мои воины меня недолюбливали, так что мне не жаль никого из них,- небрежно ответил Махар.- К тому же всех этих людей всегда можно заменить. Вот наложниц мне действительно жаль,- Махар грустно вздохнул,- я столько времени потратил, выбирая каждую из них. Одна мне приглянулась стройными ногами, другая- красивым задом, у третьей была совершенно потрясающая грудь, у четвертой лицо как у богини…
Махар перечислял своих наложниц, живописуя их внешние достоинства, а Митридат, глядя на него, все больше хмурил брови.
И это его старший сын, ценящий женские прелести выше своих преданных слуг, выше войска! Оказывается, для него царствование было всего лишь временем безграничных наслаждений. И теперь он зол на каппадокийцев, лишивших его этого. Можно не сомневаться- этот юноша сдержит свое слово, если вновь воцарится в Каппадокии. Он жестоко отомстит своим бывшим подданным и в первую очередь мазакенам, посмевшим перебить его любимых наложниц.
Митридат расстался с сыном, стараясь не показать, как он в нем разочаровался.
Ночью Митридату не спалось. Он вел мысленный спор со своим вторым «я», вдруг пробудившемся в нем.
«Махар рано увлекся женщинами,- думал Митридат,- поэтому женщины для него теперь на первом месте».
«Этим Махар пошел в тебя. Разве нет?»- язвительно прошипел внутренний голос.
«Даже самые прекрасные женщины не могли отвлечь меня от моих замыслов,- оправдывался Митридат.- Свидетели- боги, я не избегал опасностей, даже на ложе с женщиной я не забывал о делах государства».
«Это потому, что с ранних лет при тебе находились суровые воспитатели,- отвечал внутренний голос.- В первую очередь Тирибаз. Это благодаря ему в тебе помимо сладострастия живет неуемное честолюбие, страсть к лошадям и оружию».
«Значит, я окружил Махара не теми людьми, дал ему плохих советников?»- вопрошал Митридат самого себя.
«Ты виноват не только в этом,- молвил внутренний голос,- но также в том, что надолго оставил Махара без своего внимания, увлекшись другими заботами. И прежде всего сестрой Лаодикой».
«Я воевал в Колхиде,- оправдывался Митридат,- потом покорял мосхов, а еще нужно было строить крепости, дороги, корабли…»
«И все же у тебя оставалось время и на женщин,- не унимался внутренний голос.- Избавившись от Антиохи, ты сразу же взял в жены Роксану,
«Это была не прихоть, я должен был проучить Ариарата, моего племянника!»- защищался Митридат.
«Ты проучил его, пронзив кинжалом,- говорил неумолимый голос,- а вскоре женился на его матери, спровадив Роксану в Амис».
«Я любил Лаодику!»
«Значит, Роксану ты взял в жены, не любя?»
«Я же вернул Роксану из Амиса после смерти Лаодики…»
«И снова отправил ее туда уже вместе с Нисой, поссорившись с ней из-за бывшей блудницы Гипсикратии».
«Роксана слишком много на себя берет!»
«Не больше, чем дозволено царице и твоей супруге. Неужели у Роксаны меньше прав на тебя, чем у какой-то Гипсикратии?»
«Права здесь ни при чем. Роксана смеет упрекать меня в разврате, будто из-за женщин я забросил дела государства».
«А это не так?»
«Не так, клянусь Митрой!»
«А сколько наложниц в твоем гареме?»
«Неважно».
«Конечно неважно, важно другое: твой старший сын унаследовал не только твою внешность, но и твое сластолюбие»,- подвел итог внутренний голос.
«Значит, виноват все-таки я?»
«В Махаре течет твоя кровь…»
«Я не был таким слабовольным».
«Ты был им до поры, пока не попал в руки Тирибаза. Это Тирибаз сделал из тебя настоящего царя и воина!»
«Стало быть, я доверю Тирибазу и своего сына»,- принял решение Митридат.
Тирибаз, взявшийся за воспитание Махара, постоянно огорчал Митридата отзывами о нем.
Махар плохо ездит верхом! Он не умеет стрелять из лука, не умеет обращаться с мечом и копьем! Махар груб и ленив! Он пристает к служанкам и обожает подолгу разглядывать статуи обнаженных нимф и богинь.
Махар в свою очередь жаловался отцу на своего воспитателя.
Тирибаз каждый день заставляет его скакать верхом, причем нарочно подбирает самых резвых лошадей, а у него уже все тело в синяках от частых падений. Тирибаз смеет кричать на него, хотя он сын царя! Тирибаз оставляет его без еды, если ему не удается попасть в цель из лука. Тирибаз не позволяет ему долго спать. Он просто замучил его!
Митридат разрывался между жалостью к сыну и суровой необходимостью, поскольку он не хотел, чтобы его старший сын был хоть в чем-то слабее его самого.
«Пусть Махар сластолюбив, как я, но пусть он и во всем остальном не уступает мне: с первого выстрела попадает в цель, не знает усталости, не боится боли. И главное: пусть мастерски владеет оружием, иначе какой он царь!»- думал Митридат, всякий раз оставляя жалобы Махара без внимания.
Вскоре Митридат узнал от Тирибаза, что Махар страдает падучей болезнью. Однажды он свалился с лошади и стал биться в конвульсиях с пеной у рта.