Митридат

Полупуднев Виталий Максимович

«Это ли Митридат?» – спрашивала она себя в недоумении. И хотя царь сохранил гордую осанку и могучую широту плеч, он выглядел в глазах Табаны молодящимся стариком, которому возбужденность заменяет подлинную страсть и силу. Нелепая черно-синяя, крашеная борода лишь усиливала это впечатление.

«И это тот богатырь, который угрожает Риму и стремится к господству над всеми народами?». Царица невольно усмехнулась от такой мысли. Многое, что ей казалось неясным до встречи с Митридатом, сейчас обрисовалось с поразительной отчетливостью. Сразу после ухода высокого гостя она приказала подать помойное ведро и сама вылила в него царский териак и бросила целебную траву. После

чего вымыла руки очищающей морской водой, которую ей привозили в бурдюках из Прекрасной гавани.

Выслушав сбивчивые рассказы тайных соглядатаев из числа участников полевания, царица пыталась представить мысленно вертлявую амазонку, которая сейчас охотится в степи вместе с мужчинами. Охотится? За какой дичью? На кого она хочет накинуть невидимую сеть своих чар?..

Табане был понятен замысел Митридата. Щедрый царь почти всех дочерей раздарил князьям разбойничьих племен на Кавказе, дабы обеспечить себе беспрепятственный проход через «скифские запоры». И, конечно, не без тайного расчета прихватил с собою в Неаполь эту большеротую чернавку, которая если не блещет красотой, зато имеет одно огромное преимущество перед скифской царицей – молодость, свежесть юности! К тому же она дочь великого царя! И если Фарзой прельстится ею и возьмет ее в жены, она едва ли удовольствуется скромным положением младшей среди царских жен! Митридат совсем не для того хотел бы породниться с Фарзоем, стать его тестем, как он стал тестем Тиграна, царя Армении. Если его замыслы осуществятся, то главной в Неаполе станет уже не Табана!

Да и судьба Скифии сольется с судьбой этого старика, который уже скатился с вершины былого могущества и продолжает падать все ниже, увлекая за собою народы и царства!.. А Фарзой прост, ой как прост! Страшно подумать, как он будет управлять Скифией, когда она, Табана, умрет?.. Он сегодня, возможно, уже никого не видит, кроме распаленных речей безумного старика!

Сотворяя молитвы, скифская царица предприняла встречные меры. К роксоланам и агарам поскакали всадники с ее посланиями. В Пантикапей, Фанагорию и дальше были направлены тайные люди. Они должны были видеть и слышать все и доставлять вести в Неаполь. Замыслам и действиям великого заморского царя невидимо и незаметно были противопоставлены хитрость и решительность недужной телом, но сильной умом и духом женщины.

Фарзою, увлеченному шумными празднествами и ристаниями, шепнули сквозь веселый гомон молодецкого пира, что прекрасная и мудрая Табана ждет его к себе. И хотя скифскому царю не очень понравилось, что его тревожат в час разгула, он не замедлил появиться у ложа супруги при свете чадящих плошек, испускающих запах горелого сала. Неровный свет волнами ходил по закопченным сводам царицына покоя. Больная ворочалась с трудом, дубовая кровать скрипела. Белая кошечка, внезапно разбуженная, соскочила на пол бесшумно и выгнула спину колесом.

Устроившись на ложе поудобнее, Табана жестом руки удалила всех слуг. Уставилась глазами на разгоряченного Фарзоя, который принес сюда запахи вкусных яств и крепких вин, сдобренных острым душком конского пота, пропитавшего его одежду во время конной охоты.

– Как чувствует себя моя супруга, царица Скифии? – спросил он.

В раздумье пожевав втянутыми морщинистыми губами, Табана ответила глухим голосом:

– Слава богам и тебе, мой повелитель! Я чувствую себя не намного хуже, чем твой гость царь Митридат, на лице которого я узрела обреченность! Он жив и деятелен, но тень судьбы уже легла на него. Увы! Мне нечему позавидовать у этого человека! И если мой факел почти догорел, но еще тлеет, то факел Митридата пылает, чтобы погаснуть

сразу. Таково откровение свыше. И тебе надо знать это, как пастырю своего народа, его вождю и избраннику!

– Это ты и хотела сказать мне?

– И это, и другое, хотя и этого достаточно, чтобы задуматься. А задуматься есть над чем! Митридат сегодня силен, собрал немалое войско, которое предано ему. Это надо помнить!.. Но у Митридата нет завтрашнего дня, ибо он одинок, как в поле дуб, и сила только в нем самом!.. За его спиной нет народов, которые считали бы его своим отцом и богоданным владыкой, он растерял их!.. А под его ногами нет питающей земли, в Тавриде он всего лишь пришелец, беглец, преследуемый врагами!.. Да, Митридат – дуб, только вырванный из земли ураганом! Он еще зеленеет, но уже валится долу и при падении грозит многих раздавить. Твоя забота, как бы такого не случилось со Скифией!

– Но, сердце мое, ведь Митридат признанный царь Боспора и всей Тавриды, а мы – данники его! Все народы слушают его голос! Он прикажет – и все племена пойдут в поход!..

– Народы его слушают, ты прав, но в поход едва ли пойдут! Не решатся покинуть родные пределы, могилы отцов и дедов, не рискнут оставить беззащитными селения и очаги свои ради дальнего похода! Вот пришлое войско пойдет, ибо ему деваться некуда и терять нечего! А языги или аланы, а тем более роксоланы и, как я думаю, скифы своих земель не бросят!

– Что же ты советуешь, дорогая супруга?

– Пока кланяйся Митридату, обещай все, что он потребует! Но запомни: ты велик лишь как царь Тавриды! Идти тебе отсюда некуда!

– А если царь Митридат потребует?

– Это будет не так скоро. К тому времени боги скажут свое слово!

– Победит ли Митридат спесивых римлян?

Табана рассмеялась, стали видны ее желтые зубы.

– Рим велик и могуч! Он прислал для войны с Митридатом сначала Суллу, потом Лукулла и Помпея! И все они били Митридата, отняли у него власть, прогнали его на чужбину! Завтра Рим пришлет еще десять таких же полководцев, которые побеждают не потому, что они богатыри, а потому, что за их плечами стоит всесильный Рим! Нет, Фарзой, если Митридату не удалось одолеть римлян там, за морем, то здесь, повторяю, он всего лишь беглец!.. А беглецу Рима не повергнуть!

– Что еще ты хотела сказать мне?

– А то, что я скоро умру! И знаю – тебе будет нужна другая на мое место!

– Никто не займет твоего места, Табана!

– Пока я жива – никто! Боги не допустят этого! Но после моей смерти так будет!.. Из моих рук получил ты союз с агарами и роксоланами и мир на северных рубежах! Что ты получишь от Митридатовой дочери? Аркан, которым она свяжет тебя с Митридатом?.. Тогда ты станешь врагом римлян, а это совсем плохо!.. Может, твоей женой станет Сатеник, аланская царевна?.. Тоже не очень хорошо. Она поссорит тебя с роксоланами и поможет укрепиться аланам! Аланы же хотят сожрать и роксоланов и скифов!.. Подумай над всем этим, Фарзой! Не спеши с решениями!

– Боги знают, что ты говоришь, любезная жена! Ты жива и будешь долго жить по милости богов! И никакой другой царицы в Неаполе не увидят!

– Спасибо на добром слове. Я устала, иди к гостям, а на досуге подумай о нашем разговоре!

II

Митридат показал свои способности. Общаясь со скифскими князьями, он стал появляться уже не в греческом хитоне и не в персидском кандии. Он облачился в скифские шаровары и замшевый кафтан, расшитый варварской мишурой. Его бородатая физиономия, нависшие брови, хищный нос и огненный взор поразили воображение степного народа.