Мийлора

Патрацкая Наталья

– Надя, я человек добрый, но не настолько, чтобы все нажитое непосильным трудом оставить Нинель и двум мужикам, я еще хочу пожить. Твое присутствие меня бы устроило.

– Знаете, все так странно, но как нам окно закрыть? – спросила я, уводя тетку в сторону от ее слов.

– Отдохнуть не даешь. Хотя ты права, здесь холодно, не теплее, чем в гробу.

Достань в шкафу мешок, в нем две норковые шубки, одну мне, ту, что длиннее, тебе ту, что короче. Там же новые сапоги и два черных платка. Мы это оденем, а на улице нас ждет моя машина с шофером. Детка, ты зайдешь в квартиру

напротив, дашь им деньги и ключи, они все сделают. Меня представишь, как свою мать.

Я даже не успела удивиться, и просто выполнила ее приказ. Мы вышли из квартиры, я отдала соседке ключи и деньги, она глянула на приникшую тетку и промолчала.

На улице стоял джип, огромный и темный. За рулем сидел весьма приличный мужчина средних лет. Он слова не вымолвил, подождал, когда женщины сели в машину и поехал туда, куда видимо и сам знал. Я поняла, что это он стрелял в Нинель, но сказать о своей догадке не решилась. Тетка бодренько сидела рядом с шофером, а я одна была на заднем сидении и задремала от общей усталости последних дней, и особенно часов. Поэтому в окно я не смотрела. Меня и будить не стали.

Вечером машина остановилась у великолепного дома, расположенного за высоким кирпичным забором. Рядом стояли похожие, двух этажные дома, состоящие из трех секций. Судя по всему, это был престижный, дачный поселок не для самых бедных мира сего. Тетке принадлежала средняя часть дома, состоящая из двух этажей и нескольких комнат. Шофер имел свою комнату на первом этаже, моя и теткина спальни находились на втором этаже. Из окна был виден кирпичный забор, ветви деревьев, и кусочек неба. Я походила по комнате и вскоре услышала стук в дверь.

Я подумала, что это тетка ко мне идет, но вошла маленькая женщина, неся в руках поднос с едой, от которой я не могла отказаться, голод давно давал о себе знать.

В комнате было все, что нужно, даже стоял компьютер, и висел плоский экран телевизора. Я включила компьютер, Интернет к нему уже был подведен. Я написала письмо на свою фирму, где работала, и коротко объяснила свою отсутствие на ближайшую неделю. Письма я не успела отправить, как за дверью послышался очередной стук.

Я подошла к двери, открыла. На меня смотрели глаза шофера, вращаясь от ненависти.

– Вы что-то хотели? – спросила я безразличным голосом.

– Нет, я хотел вас предупредить, чтобы вы никому не писали, где вы находитесь.

Все остальное – можно, – процедил сквозь зубы мужчина неопределенного назначения.

– И еще, тетку не ищите, ее уже здесь нет, но вы неделю будите жить здесь.

Я промолчала, понимая, что события этого дня выходят за рамки моего понимания.

– Да, здесь есть электронная защита, нажмите на кнопку и к вам никто не войдет, даже я, – показав, где находится кнопка, монстр удалился.

Я нажала на кнопку, потом попыталась открыть дверь, она не открылась, теперь я подумала о том, а как я выйду из помещения, и вновь обошла место своего заточения, при этом я обнаружила двери в ванну, туалет, мини кухню и продукты на неделю. Все у меня было, но для чего все это было нужно, мне было неведомо.

Неделю я прожила в заточении, сколько

бы я не жала на кнопку дверь не открывалась и не пищала. Окна не открывались, но вентиляция работала.

По Интернету я никому ничего больше не сообщала, понимая, что это лишнее в моем положении. Мой сотовый телефон молчал, питание в нем закончилось, а блок питания куда-то предусмотрительно исчез. Поражала тишина маленького поселка, звуки практически до меня не долетали.

Я готовила пищу, ела, мыла посуду и мыла полы пару раз. Пыли практически нигде не было, я все вымыла от своей брезгливости, чтобы вокруг жили мои микробы, а не чужие.

Через неделю за дверью послышался шум, в кнопке засветился светодиод. Я нажала на кнопку и дверь открылась. Передо мной стояла моя тетка Капа, но выглядела она изумительно хорошо, только, что не младше меня.

– Надя, надеюсь, ты отдохнула и о жизни подумала, вела себя ты вполне прилично, тебя снимали с нескольких камер, а я в это время сменила несколько свою внешность. Так, что теперь мы можем с тобой поговорить. Идем на первый этаж.

Мы спустились на первый этаж, где был накрыт стол на троих. К нам присоединился шофер. Я продолжала молчать, то ли от страха, то ли от внутреннего возмущения.

– Надя, да скажи ты хоть слово! – вскричала тетка Капа.

– Тетя Капа, – начала я говорить.

– Так, меня теперь зовут Кира Андреевна.

– Хорошо, Кира Андреевна, – пролепетала я тихим голосом.

– И это правильно, с этого момента ты не моя племянница, а моя младшая сестра. У тебя тоже новые документы. Твой имидж претерпит изменения. Теперь ты – Мийлора Андреевна.

– А проще имя не было?

– Нет, тебе сделают крутую химию, и будешь Мийлора, что надо. И цвет волос станет немного темнее.

Я вздохнула обреченно, но это никого здесь не волновало.

– Мийлора, не вздрагивай, а привыкай к имени, вскоре приедет твой жених, вы поженитесь, ты сменишь ФИО, и у тебя будут новые, железные документы.

– А он кто? – спросила я и напрасно.

– Познакомитесь при встрече, бежать не пытайся, здесь все схвачено, живи спокойно, дольше проживешь.

Я вновь замолчала, осознавая, что Нинель здесь была до ранения. Я встала и пошла наверх, к себе, меня никто не окликнул, не остановил. Когда я осталась одна, закрыв дверь на электронную защиту, я подумала, что моя тетка, что-то на себя вообще не похожа, да и знала ли ее раньше? Скорее нет, чем да, теперь я понимала, почему моя мать с ней не общалась. Еще у меня возникла мысль, что с помощью меня тетка проводит очередную махинацию.

Следующая неделя была неделей моей холености. Меня привели в нужный вид в дорогом, частном санатории, после чего мы с теткой стали больше походить друг на друга, и имя Мийлора стало моей частью.

Надо сказать, что до появления у тетки я училась и работала, так вот теперь я полностью зависла, не имея контакта с внешним миром. И тут приходит тетка и говорит, что я могу вновь учиться, но о работе речь пока не идет. Она протянула мне студенческий билет и зачетку на мое новое имя. Я не успела удивиться, как она меня в очередной раз удивила: