Мийол-ученик
Шрифт:
То врывается дядюшка из побочной семьи клана Орр с потрясающей новостью: элита клана, ведомая долгом, ввязалась в чернолесье в сражение с вечным зверодемоном и в результате поголовно полегла. То врывается курьер с не менее потрясающей новостью: оказывается, на главную резиденцию гильдии Ис напала коалиция конкурентов, в результате штурма там все убиты, а сокровища — подчистую разграблены. Не успевают присутствующие опомниться от этих страшных вестей, как спустя каких-то четверть часа потрясает очередная новость: да, элита Орр и впрямь билась с вечным зверодемоном — но победила! Теперь-то никто не усомнится в мощи этого мифического клана, а трофеи могут поправить его состояние. Ещё четверть часа — и снова всех присутствующих сотрясает до основания донесение о штурме резиденции
Немалая доля трагикомедии романа заключена в лавировании среднего состава двух семейств под влиянием этих далёких бурь. Где-то там, вдалеке, творятся подвиги, вершится политика, льётся кровь. А на оглашении помолвки это отзывается фарсом — притом совершенно непристойным. Создаётся полное ощущение, что собственной позиции в жизни просто нет ни у кого из многочисленных, обезличенных номерами вместо имён тётушек, дядюшек, почтенных патриархов и чтимых матрон. Подобно кронам деревьев, кланяющимся под ветром, они гнутся исключительно в сторону выгоды. Легко и непринуждённо их мнения меняются даже на прямо противоположные… и потом обратно… и снова крутой поворот на шестнадцать румбов!
Причём никто не видит в этом ничего странного. Вот вообще никто!
Кроме одной маленькой девочки, подслушивающей в углу разговоры взрослых — и ближе к финалу перестающей изливать сарказм на зигзаги ситуации. То ли от усталости, то ли…
На этом фоне описываются также запутанные личные отношения потенциальных супругов, имеющих уже не численные, а символьные обозначения: флегматичного Ла ян-Орр, холерической Ши то-Ис, сангвиника Йо то-Ис и меланхоличной Ун инь-Орр. Правда, эти две пары — Ла плюс Ши и Йо плюс Ун — являются финальной, так сказать, конфигурацией. Потому что да, финал у «Торжества суеты» вроде как счастливый: пары объединяются именно по условно подходящим характерам, а не по исходным условиям и с откровенно неприятными кандидатами — отвалившимися из-за многократного почти-срыва помолвки, инспирированного грозными вестями и в итоге трансформировавшегося в подготовку к двойному торжеству…
Да. О какой-то там любви речи не шло изначально и не идёт теперь, финальный результат всего лишь более приемлем. Но мало-мальски проницательный читатель не может не задаться вопросом, сколь прочно это «счастье» и даже — состоится ли вообще парная свадьба? Раз уж во время помолвки, за смешной срок около полутора часов, всё столько раз переменилось без малого полностью, то что может случиться за следующиймесяц?
Зыбкость всякого статуса, тщета усилий и суетность мелких людишек — вот что доминирует в атмосфере романа Илката. Который сразу после публикации читался как пародия, во времена упадка Империи — как предвосхитившее своё время прозрение о грядущем падении нравов, ну а после падения — чуть ли не как реалистическая зарисовка. Но общая неустойчивость мнения толпы, тотальная людская зависимость от «авторитетов», «силы», «достатка» и прочих подобных наваждений — это самая суть «Торжества суеты» для вдумчивых читателей во все времена.
И… эту суть, пусть не в такой гротескной форме, как у Илката, наблюдал собственными глазами прямо сейчас Мийол.
Для начала: Элойн после визита в Чёрный Пассаж приоделась. И в салон красоты с самого осветления сбежала на битых три часа. А вот призывателя, даром что также унёсшего из торговых рядов пару интересных обнов, попросила одеться по-старому. В тот самый наряд, в котором она увидела его впервые: приличный, практичный, но явно не богатый (иные кандидаты на каждый день облачаются в нечто поизящнее) и сверх того, что важно, не модный. Подмастерье возражать не стал, хотя догадывался, зачем это нужно и против кого готовит интригу новая подруга.
Стоило увидеть реакцию её старых
Полностью, до самого донышка.
Ах, ты сегодня прямо блистаешь. Да, красотка несомненная. (Аура зависти активирована). Где ты такое платье раздобыла? О, именно там? (Аура зависти эволюционирует до второго уровня). А сколько пришлось за него выложить? Сколько-сколько? (Аура зависти эволюционирует до третьего уровня). Говоришь, только-только из того самого салона, даже причёска ещё не растрепалась? (Аура зависти эволюционирует до четвёртого уровня, спровоцирована попытка перехода в контрнаступление). Дорогая, тебе не кажется, что такой класс для вечного неофита немножко так, вот самую малость, не по средствам? Гляди, разоришься! (Аура зависти слабеет до третьего уровня, смешиваясь с аурой злорадства). Или ты рассчитываешь на своего нового друга? Ну-ка, ну-ка, дай нам познакомиться с таким богатеньким дойным бычком. (Хищный интерес). Ну что ты, право, как ты могла такое подумать? И вовсе никто никого ни у кого не хочет отбить в, хи-хи, личное интимное пользование! (Наглая, плохо затёртая ложь).
Ой, так он всё это время тут стоял? А мы и не заметили. (Циничная ложь в глаза). Дорогая, а тебе не кажется, что он для тебя слегка так… эм… слишком молод? В юности увлечения такие нестойкие — смотри, первое очарование пройдёт, а восемь лет разницы останутся. И да, фигурка у него очень даже сочная: весь такой стройненький, крепкий, высокий — так и хочется облизать от краёв к, хи-хи, середине. (Аура зависти возвращается к четвёртому уровню). Но кроме фигуры… он что, прям всё своё достояние тебе отдал, себе ничего не оставил? Не выглядит богатеньким, вот вообще. (Аура злорадства эволюционирует до второго уровня). Может, он клановый? Нет? (Аура злорадства рывком достигает четвёртого уровня). Так он такой же простец. Ах, как досадно. (И снова плохо затёртая ложь на подкладке пренебрежения).
Что? Уже расплатился с кредитом… и даже заработал на ближайшее время… как? Прямо в чернолесье? (Сладкий ужас, смешение чувств). Это же очень опасно! Хотя если, как вы говорите, в сопровождении Пастыря, то уже не очень. Только неясно, каким чудом твой новый друг получил такого проводника и лидера. Прям очень странно такое слышать. Очень. Странно. Что? Мэтр Никасси похлопотала? (Недоумение, зависть, растерянность). Да с чего бы вдруг сама Морозная озаботилась такой мелочью? Или он и ей тоже, хи-хи, приглянулся как мужчинка? Как пикантно!
Повтори.
Быть не может. Ему же шестнадцать! Ну, пусть почти семнадцать… и бесклановый! Точно бесклановый? Но — подмастерье?! (Аура зависти, шока и ступора разбухает до габаритов не менее чем морского зверодемона).
Многоуважаемый, вы не могли бы ненадолго убрать свою аурную маскировку?
Вот пхур. Реально подмастерье…
А мы тут такого рядом с ним наговорили… блош! Блош! (Адресная сжигающая ненависть изливается незримым потоком на Элойн; вспышки страха — растерянности — неверия — отчаяния — страха — паники; немедля следуют неловкие попытки принесения извинений в адрес нового друга с прозрачнейшими намёками, что извинения могут принять любые, вот прямо вообще любые формы — ну, кроме убийства и пыток).
Коллективная невысказанная мысль: одна надежда, что в смысл этой милой девичьей болтовни он не вникал: мы ведь совсем уж прямым текстом ничего не говорили… хи. Хи-хи. Хи.
Эх.
«Напрасные надежды. Слух у меня отличный, мозги работают, чувствительность тоже не дремлет — спасибо Атрибуту. Часть намёков, связанных с какими-то былыми конфликтами Элойн на всё той же почве зависти, ревности и увода любовников налево я всё равно пропустил, но вот то, что было сказано о текущей ситуации — и правильно понял, и хорошо запомнил.