Младший брат дракона
Шрифт:
– Извиняюсь. У нас тут, говорят, в последнее время вампиры появились, вот и приходится быть настороже. Хотя сам я ещё ни одного не встретил. А ты, и вправду, к королю едешь?
Дилль сразу погрустнел.
– Вправду. Хотя, если честно, лучше бы я в Тригороде остался.
Монах недоверчиво посмотрел на парня.
– Бывал я Тригороде - ничего такого в этом городишке нет, из-за чего следовало бы там оставаться, - безапелляционно заявил он.
– Или ты, дружище, мне врёшь, или...
– Или, - вздохнув, подтвердил Дилль.
– Долго рассказывать.
– Исповедуйся - облегчи
– Иди ты, - беззлобно ответил Дилль.
– Я в силу Единого не очень-то верю.
– А если под чарочку-другую? Здесь кабак неподалёку, там подают отличный окорок, ну и хмельное отменное. Между прочим, мальцы именно оттуда меня и выдернули. Вампир, вампир...
– С этого бы и начинал, - Дилль погремел кошелём с остатками медяков.
– Показывай дорогу.
Когда Пембл, злющий и замёрзший, отыскал Дилля в кабаке, тот уже был, мягко говоря, изрядно навеселе. А монах, представившийся парню, как брат Герон, прикладывал поистине титанические усилия, чтобы не уснуть прямо за столом.
– ... и тогда я ему крикнул "испробуй-ка силушки бога..." Эй, ты меня слушаешь?
– Кнешна, - подтвердил долгим кивком монах.
– Испробуй силушки Бога - это действительно мощно. А говорил, что в Единого не веришь.
– А как же в него верить, если я его не видел?
– удивился Дилль.
– В драконов, к примеру, верю. В магию верю - вон на каждом шагу лавки чародейские. Или фонари замагиченные, что светят у нас в Тригороде на главной площади. Их у нас, кстати, аж три штуки. Да хотя бы вот доказательство, что она есть, - с этими словами он показал зачарованный амулет монаху.
– А твоего Единого никто не видел, хотя, конечно, за церковью все признают некую силу.
– Порочная мысль, - покачал головой Герон.
– Ты вампира видел?
– Не-а.
– Правильно, иначе уже давно бы на том свете почивал. Но ведь ты веришь, что вампиры есть.
– Ну-у, рассказывали всякое... К тому же, тела людей находили без крови и с укусами на шее.
– Я читал в монастырской библиотеке, что после вмешательства Единого, целые вампирские кланы переставали существовать, - привёл заключительный довод монах.
– И прочая нечисть креста - символа Единого, боится. Значит, он есть.
– Символ?
– Единый. Подожди, ты же мне что-то рассказывал.
– Да. А на чём я остановился?
– Что-то про "отведай". Или "испробуй" - пытаясь вспомнить, наморщился монах.
– В общем, про еду.
– Точно! Подсовывает мне "мамочка" тарелку, а там такая гадость. Я ей и говорю, отведай сама, что наварила. А она...
– А она тебе эту тарелку на голову опрокинула, - послышался рядом с ними сердитый голос Пембла.
– Я тебе где велел ждать? Почему покинул гостиницу? Накладываю штраф в два золотых окса из твоего будущего жалования.
Брат Герон выпучил глаза, услышав про такой безумный штраф. На лице его отчётливо читалась мысль "если штраф в два золотых, то какое же должно быть жалование у драконоборца?" Похоже, под воздействием винных паров мысли монаха имели свойство самопроизвольно материализовываться, потому что этот вопрос услышали все. Пембл машинально ответил "десять оксов", потом спохватился и жестом велел Диллю выметаться
Диллю, конечно, было жалко двух золотых, но с другой стороны он ещё ничего, кроме обещаний не получил. Однако, если так пойдёт и дальше, то он приедет в столицу уже в роли должника. Чтобы больше не нарываться и не испытывать терпение королевского курьера, он попрощался с монахом (тот даже всплакнул) и поплёлся вслед за Пемблом в гостиницу.
*****
Собратьев по несчастью у Дилля прибавилось. В Верхнем Станигеле Пембл недаром остановился на целый день - он рекрутировал ещё одного "убийцу дракона" - охотника по имени Йура. Охотник - заросший бородой до самых глаз, оказался мужиком ещё менее разговорчивым, чем королевский курьер. Диллю из него удалось вытянуть только то, что Йура - лучший охотник во всей округе, в одиночку ходил на саблезубых медведей, круглый год жил в лесу, а в городе появлялся только сбыть добычу да взять заказ на новое саблезубое чучело. Разумеется, при встрече с Пемблом он не устоял против искушения получать десять золотых в месяц (на всякий случай - это его заработок за несколько удачных лет), вот так и оказался в одной компании с Диллем.
Больше длительных остановок в пути не было - то ли Пембл выполнил план по набору кандидатов в смертники, то ли в его списке болванов больше никого не значилось. Дни текли однообразно до отвращения. Дилль взял пример с Йуры и честно пытался спать всю дорогу, однако его деятельная натура протестовала против такого времяпрепровождения. С другой стороны: чем можно заняться в почтовой карете в обществе молчаливых спутников? Единственными развлечениями были безуспешные попытки разгадать тайну зловещего амулета да разглядывание пергамента, который Дилль обнаружил у себя на следующий день после отъезда из Верхнего Станигеля.
Этот клочок выделанной кожи содержал короткую надпись: "Сия грамота дана драконоборцу Диллитону Тригородскому в утверждение того, что он не вампир, а верный слуга Единого нашего Бога". Подпись: брат Герон. И печать в виде креста, выжженная на тонкой коричневой коже. Когда браг Герон успел нацарапать "сию грамоту", Дилль решительно не помнил. Видимо, в промежутке между бесчисленными пробами вин из погреба (кстати, хозяин кабака разрешал монаху, как постоянному клиенту, ходить в погреб самому).
"Славно мы в с Героном посидели, - вздохнул Дилль, - пока этот клятый Пембл не пришёл и не попортил компанию".
В этот момент Диллю в голову пришла мысль, а почему, собственно, Пембл искал его по всем закоулкам Верхнего Станигеля, если мог дать приказ через свой амулет? Ведь в Бафине он так и поступил, и Дилль был вынужден, даже того не понимая, сам прийти туда, где курьер его ждал.
Он озадаченно почесал в затылке - улучшения мыслительной деятельности не произошло. Обращаться с расспросами к Пемблу, очевидно, было бессмысленно, а потому Дилль за неимением другого занятия принялся думать на эту тему. Полчаса спустя единственным предположением, более менее похожим на правдоподобное, осталось то, что его амулет на какое-то время перестал действовать, из-за чего королевский курьер и не смог приказать Диллю явиться на почтовый двор. А, возможно, амулет вообще перестал действовать.