Младший наследник. Том 2
Шрифт:
— Тогда идём, — я поманил мальчика рукой, поворачиваясь в нужную сторону. — Ты ведь хочешь поскорее удти?
Джун кивнул. Он побрёл следом, быстро перебирая своими коротенькими детскими ногами.
Прошло не больше часа, прежде чем я смог разглядеть что-то вдалеке. Это была… это ведь кабина лифта?
Очень интересно. Лучше мне не пытаться искать логику в чужом разуме. Хотя бы ради собственного рассудка.
Мы с Джуном добрались до кабины и вошли после недолгих размышлений. Стоило нам оказаться
«Страхи», «Мечты», «Душа», «Память»… Память! Я нетерпеливо нажал на нужную кнопку. Раздался звон. Затем кабина двинулась — это можно было сказать по грохоту и слабой тряске.
— Мы едем за воспоминаниями? — спросил Джун; с того самого момента, как мы здесь очутились, он был куда более вялым, чем обычно.
— Да, — кивнул я. — Надеюсь, в этот раз я их получу.
— А я помню… — вдруг сказал Джун. — Я помню, как ты обещал, что поможешь мне. Но я думал, что ты лжёшь.
— Правда? — удивился я. — Что ещё ты помнишь?
Джун мотнул головой.
— Больше ничего. Только это.
Лифт остановился. И снова звон — двери открылись, выпуская нас в помещение.
Блестящая плитка на полу, куча экранов до самого потолка — я даже не могу сказать, на что это может быть похоже. Осматриваясь, я подошёл к одному из экранов: под ним был лист с датой и подпись: «Первая встреча с отцом». Я повернулся к соседнему экрану — там красовалась подпись «Мамины похороны».
Отлично, тут хотя бы есть какая-то система. Правда, продолжая осматривать экраны, я понял, что большинство из них не имеют никаких подписей, кроме "???».
Я хмыкнул. Затем вернулся к «Маминым похоронам» и нажал на единственную красную кнопку.
Всем, что я увидел, был белый шум вперемешку со смутными образами и обрывками фраз, которые и разобрать-то было нельзя. Как и ожидалось, память сильно повреждена — мне остаётся только надеяться, что воспоминаний о дне смерти это не коснулось.
Правда, сначала их стоит найти. Я с тоской посмотрел вперёд — комната была такой длинной, что я не видел её конца, и мне казалось, что всё вокруг застилают эти несчастные экраны. Похоже, придется отправиться к противоположной стене.
— Вам помочь?
Я вздрогнул. Как-то неприятно это звучало — только вот сказана эта фраза была моим собственным голосом. Точнее, голосом Сабуро постарше. Он и материализовался передо мной с вежливой улыбкой, пустыми глазами и бейджиком.
— Хранитель памяти? — скептично прочитал я. — Как занятно… Да, помощь мне, вообще-то, не повредит. Мне нужно узнать кое-что конкретное.
— Конечно, — отозвался хранитель памяти. — Что именно вас интересует?
— Обстоятельства смерти Сабуро. И кто подбил его на это.
Хранитель застыл.
— Я думаю… Я думаю осталось кое-что, что может вам подойти, —
Он двинулся вперёд вдоль одной из стен, выискивая определённый экран. Прошло некоторое время, прежде чем хранитель наконец остановился, чтобы указать на подпись.
— Встреча с дядей номер тридцать четыре, — объявил он. — Это может вам помочь. Включить?
— Конечно, — кивнул я. Зря я что ли сюда пришёл?
Хранитель нажал на красную кнопку. Экран зажёгся и некоторое время был белым. Затем была вспышка — она ослепила меня всего на секунду, но, открыв глаза, я осознал, что больше не нахожусь в хранилище памяти Сабуро.
Это была его комната. Я сидел на коленях возле смутно знакомого старика — тот гладил меня по спине и говорил что-то успокаивающее.
— Я понимаю, Сабуро. Они портят тебе жизнь. Бедное, бедное дитя… — скорбно сказал он. — Так ты согласен мне помочь? Знаю, это страшно, но тебе ничего не будет.
— Не будет? — спросил я, слегка покачиваясь на месте. — Дядя… Так надо?
— Это необходимо, — кивнул старик. — Тогда мы все будем счастливы. Я, ты, Рико. Нужно только всем сердцем пожелать… чтобы клан Кикучи был уничтожен.
— Но я не хочу, — пробурчал я. — Разве это то, что я должен сказать?
— Сабуро! — рявкнул старик. Я вздрогнул и сжался, и на мгновение мне показалось, будто в голове каша из мыслей, никак друг с другом не связанных. Заметив мою реакцию, старик покачал головой. — Прости меня, Сабуро. Я просто хочу тебе помочь.
— Да, дядя, — пискнул я.
— Ты же знаешь, Рико и Ами мои драгоценные дочери… И ты, мой любимый внук. Как я могу не желать тебе добра? Думаешь, я тебя обманываю? Как ты можешь, Сабуро?
Я помотал головой.
— Прости, дядя…
— Ничего, — вздохнул старик. Затем он вынул лист из рукава, развернул его и показал мне рисунок. — Смотри внимательно. У тебя есть краска? Нужно сделать основу, а затем покрыть кровью некоторые места.
— Я найду краску, — кивнул я. — Сейчас всё сделаю, дядя.
Затем все потускнело. Я понял, что на этом воспоминание кончилось, и я снова вернулся в хранилище воспоминаний под внимательными взглядами Джуна и хранителя.
— Это то, что вы искали? — спросил последний.
Я медленно кивнул.
— А больше ничего нет?
— Боюсь, это всё, что сохранилось, — покачал головой хранитель.
Всё равно неплохой результат. Итак, дядей оказался глава Минами, отец тёти Рико и матери Сабуро… то есть, мой дед. И почему он его так звал? Сказал бы сразу, что дед во всём виноват, и других кандидатур бы и не осталось.
Значит, этот Минами так обозлился на клан Кикучи, что решил уничтожить его с помощью глуповатого и психически нестабильного внука. Но тот явно напутал с желанием, и вышло как вышло.