Младший наследник
Шрифт:
Последнюю фразу Мария сказала на другом языке. Я её, конечно, не понял, но почему-то она мне не понравилась.
— Говорить это было не обязательно, — выдавил я.
— Но я всё равно это сказала. Итак, называй адрес и жди скорую посылку. Или ты думал, я тебе по электронной почте что-то отправлю? Вот уж дудки.
Какой-какой почте?
Пришлось сбегать к Харе, потому что об этом я и не подумал — точного адреса я и не знал. Хара же быстро надиктовала Марии всё, что нужно. На этом мой разговор с Вяземской закончился.
Замечательно.
Следующее утро я потратил на тренировку. Нет, не с энергией — это была жалкая попытка сделать так, чтобы моё новое тело нельзя было сломать напополам одним тычком. Жалкая, потому что пробежать, не задыхаясь, я смог от силы три минуты. Кто же знал, что всё будет так плохо! Эх, Сабуро, самому-то не стыдно?
О том, что было после бега, даже говорить не хочется, но когда Хара увидела моё совершенно измученное красное, как спелый помидор, лицо, она решила, что я опять собрался помирать. Я и сам так думал — и всё же, пронесло.
После завтрака (довольно мучительного — тело, конечно, помнит как пользоваться палочками, но стоит на этом сосредоточиться, как я сразу их роняю; тут хоть вообще не думай и не смотри) пришло время медитации. Акира, маленький поганец, подпортил мне настроение. Подумать только, у него энергии больше, чем у меня! Даром, что пользоваться ей не умеет. А если бы мог?
Будь это магия, резерв которой вообще никак не увеличить, я бы вообще впал в депрессию. Так есть хоть какая-то надежда не быть примерно настолько же сильным, как какой-нибудь червяк.
Я заперся у ебя и сел в позу лотоса. В этот раз энергия отзывалась куда охотнее, чем обычно. Мне даже показалось, будто её стало чуть больше. Хотелось бы, чтобы увеличение резерва стало значительным; впрочем, кто знает, на сколько ещё дней я могу отключиться — я решил, что лучше бы мне не позволять себе это прямо сейчас.
Поэтому я и попросил Хару растрясти меня, когда придёт Фукава. Вообще-то, это не очень полезно — недостаточно бережное отношение даже может нарушить поток и привести к травмам, насколько я помню. Но Хара всегда была деликатной — когда пришло время, она лишь пару раз едва заметно дотронулась до моего плеча и и позвала меня по имени.
Разминая затёкшие за несколько часов конечности, я глянул на настенные часы: полпятого. Поздновато этот парень заявился. Впрочем, откуда мне знать, как тут учатся?
Хотя, Фукава бы ещё учился. А он этого, судя по всему, не делает.
— Что-нибудь случилось, пока меня не было? — спросил я.
Хара покачала головой.
— Только приходил тот мальчик, Акира. Он говорил, что хочет… Что он вас побьёт.
— И что же?
— Я дала ему печенья. Он ушёл.
Вот вам и боевое рвение.
Вообще-то, как-то зайдя на кухню,
Как оказалось, в нашем доме неожиданно много сладких закусок. Сам я к сахару безразличен — по крайней мере, особой страсти точно не испытываю, но с чаем что-нибудь сточу; что б я ещё от еды нос воротил. Но как-то не соотносятся количество предположительно полезных вещей и все эти яркие пачки с конфетами, печенье, какие-то батончики… Ай-яй-яй, Хара, ну что за самоуправство!
Впрочем, говорить ей об этом я ничего не стал. Предположительно, она здесь не на рабских условиях работает (оно, вроде как, в Оясиме и вовсе запрещено), а ведь даже в глушь со мной поехала с насиженного места. Должна же у человека быть радость в жизни. Хоть у одного в этом доме.
Прекратив эти размышления, я спустился на первый этаж, чтобы наткнуться на недовольного Фукаву в прихожей. Он стоял, скрестив руки на груди, и выглядел крайне недовольно, но хотя бы не стал срывать злость на Харе — если бы он попытался, она выглядела бы куда более беспокойно. А это уже что-то — значит, ещё не совсем последние мозги растерял.
— Ну привет, Фукава, — поздоровался я. — Я вижу, ты уже подготовился к своей работе?
Я намекал на его вид. Вчера Фукава и его дружки были в одинаковых клетчатых брюках да белых рубашках — очевидно, какая-то форма. Сейчас же парень был в простой серой футболке и поношенных штанах. Явно искал, что будет не жалко замарать.
Фукава оскалился.
— Ты что, думаешь, что можешь так со мной разговаривать, просто потому что у тебя есть номер моей матери? Ну давай, наябедничай на меня, мудак!
Хара аж вздрогнула, прячась за моей спиной — Йоши был не менее громким, чем Айка; разве что боялся так кричать, когда был рядом с ней.
— Если ты устроишь истерику, я снова тебя ударю. Тут уже нет доброго дяденьки-полицейского, который закончит драку. Ну как твой живот после вчерашнего, а?
Фукава едва заметно вздрогнул.
— Да пошёл ты к чёрту!
— Да-да, обязательно, — фыркнул я. — Для начала, иди-ка разбери все последствия урагана у нас перед домом. А как закончишь, можешь и за задний двор приняться — хотя, сомневаюсь я, что ты за день управишься.
Скрипнув зубами, Фукава отозвался:
— Да я закончу всё за день и больше никогда не приду, ясно?!
— Ну не-ет, так не пойдёт, — покачал головой я в ответ. — Уговор был такой: ты работаешь на меня месяц. Думаешь, я не найду тебе занятие?
Йоши топнул ногой, как недовольный ребёнок, которым он и был.