Младший научный сотрудник 4
Шрифт:
— Ну как, нравится техника? — спросил Егор у Нины, обруливая очередной жигуленок по крайней полосе.
— Класс, — призналась она, — начинаю понимать итальянских королей дизайна.
— Каких королей? — недопонял он, и я счел нужным прояснить этот вопрос:
— Итальянских мастеров модной одежды так называют, по-другому кутюрье — слышал?
— Ну слышал, педики они все, — проворчал Егор.
— Не все, но кое-кто таки да, — согласился с ним я, — специфика работы у них такая…
— Какая? —
— Женскую одежду моделируют мужчины — тут поневоле свихнешься. А про кого из них ты слышала, интересно знать? — уточнил я у Нины.
— Про кого, про кого… — задумалась она — Армани, Валентино, Гуччи, Версаче… хватит?
— Еще такие есть Дольче и Габана, — добавил Егор, — видел на одной выставке их логотип.
— Есть и такие, — сказал я, — Доменико Дольче и Стефано Габбана их зовут, если точно. Но они только-только начинают, с Валентино не сравнить.
— Но одежду они шикарную шьют, и Валентино, и Гуччи с Армани, — вставила свои пять копеек Нина, — хотя и педики.
А мы тем временем добрались по МКАДу уже и до Мичуринского проспекта, свернули на него и мчались мимо каких-то прудов по обе стороны трассы.
— И денег у них куры не клюют, — добавил я к нининым словам, — так что и на шикарные тачки хватает, и на все остальное. Приехали…
Егор завернул на стоянку возле правительственной клиники, Нина тут же умчалась на станцию метро, сказав, что вернется ровно через два часа, Егор открыл капот Мазератти, приготовившись чего-то там поправить. Ну а я побрел к главному входу в больницу.
— О, Балашов, — обрадовался мне, как родному, усатый вахтер в проходной, — тебя тут с самого утра ждут — не дождутся.
С товарищем Андроповым я довольно быстро справился — там все резко пошло на поправку еще в прошлый раз, так что и делать-то мне по сути почти ничего не пришлось.
— Я слышал, — сказал в финале процедуры Юрий Владимирович, — что тебя на дачу в Заречье перевели.
— Так точно, товарищ председатель, — ответил я, — вчера и перевели, теперь я там безвылазно буду обитать.
— Ну и ладно… — с непонятной интонацией протянул Андропов, — ну и обитай… про меня только не забывай. Как вообще у тебя дела идут?
Ну надо ж, внутренне развеселился я, начальник самого могущественного секретного подразделения на планете интересуется, как у меня дела.
— Как у матросской тельняшки, Юрий Владимирович, — выбрал я наиболее дипломатичный ответ, — одна полоса белая, другая черная.
— У тельняшек синие полосы, — поправил меня он, и я не нашелся, что тут можно было ответить.
— Ладно, иди уже, — отпустил он меня мановением руки, — там эта девочка тебя заждалась.
И я пошел, солнцем палимый… ну то есть палимый лампами дневного света, кои висели тут во всех помещениях. Девочка
— Ты для начала успокойся, родная, — предложил я ей, — излишнее волнение никогда еще не помогало справиться с болезнями. Это я тебе точно говорю.
Битых полчаса я промучался с этой Гаянэ, но в итоге добился своего… поражение нервной системы локализовалось и окуклилось. По крайней мере дальнейшего распространения мне удалось не допустить, и это хорошо.
— Нужно будет как минимум еще два сеанса, — сообщил я ей.
— И что тогда? — с тревогой в голосе вопросил Ашот.
— Тогда она будет ходить сама, — любезно ответил ему я, — с вероятностью 90% примерно.
Потом этот Ашот мне деньги какие-то совал, но я не взял — мол, когда все закончится, тогда и поговорим про деньги, а пока преждевременно. И третьим пунктом моей программы на сегодня значился народный артист Миронов.
— Андрей Александрович ждет вас на первом этаже в комнате 112, — сообщил сопровождающий, я туда и отправился.
А в комнате 112 меня ждал маленький сюрприз — вместе с Мироновым заявился и товарищ Ширвиндт.
— Тэээк, — сказал я, — я так понимаю, что вам, Александр Анатольевич, тоже медицинские услуги понадобились?
— Нет, Петя, — скромно ответил тот, — я тут по другому поводу. Кстати можешь звать меня Сашей и обращаться на ты.
— Тогда на первое медицина, — отрезал я, — а потом все другие поводы. Выйдите… ну то есть выйди пожалуйста в коридор, Саша, на период процедур… если нетрудно. А потом продолжим.
Ширвиндт слегка смешался, но мою просьбу выполнил без замедления. А я приступил…
— Андрюша, — сказал я ему через пять примерно минут, — а у тебя вообще все рассосалось само собой. Дальнейшее мое вмешательство будет излишним…
Андрюша аж расцвел от такой новости, а я напомнил ему про санаторий и посоветовал поменьше нервничать.
— Ну а теперь можно и Александра… то есть Сашу позвать, — продолжил я, открыл дверь и позвал Сашу.
— Речь, как я понимаю, пойдет про концерт ко дню милиции? — спросил я у него.
Глава 18
Стендап на ТНТ
— Угадал, — ответил снова вошедший в палату Ширвиндт. — Это дело закрутилось само собой, я так и не понял почему — так что теперь в сторону отойти ни у кого из нас не получится.
— Можно поподробнее, — попросил я, устраиваясь поудобнее на колченогом больничном стуле.
— Можно, — милостиво разрешил мне он, — лучше, если Андрюша расскажет, он ближе к теме.
И он кивнул Миронову, а тот начал.