Младший научный сотрудник 4
Шрифт:
— Понимаешь, в чем дело, Петя, — с неожиданным смущением сказал Миронов, — вчера нас обоих вызывали на Петровку-38 и там долго беседовали на предмет этого концерта.
— Неужели сам Чурбанов беседовал? — ужаснулся я.
— Нет, до этого пока не дошло, пока нами занялся его помощник по фамилии Федорчук… Павел Иванович.
— Не слышал про такого, — дал я такую ремарку.
— Я тоже до вчерашнего дня, — согласился с ремаркой Андрей, — а теперь вот услышал. Если коротко, то концерт ко дню милиции… не тот,
— Это где-то рядом с площадью Дзержинского, — предположил я.
— Совершенно верно, Большая Лубянка, 13. Время начала 19 часов. Список выступающих вчерне утвержден — кроме тех, что ты упоминал в нашей гримерке, туда добавили еще Ярмольника и Градского.
— А зал там какой? — зачем-то решил уточнить я, — на этой Большой Лубянке.
— Нормальный там зал, — вступил в разговор Ширвиндт, — около тысячи вмещает.
— Значит, осталось всего ничего, — не слишком веселым голосом сказал я, — составить программу, написать недостающие номера и утвердить ее в соответствующих инстанциях.
— Насчет утверждения нам было обещано, что все пройдет максимально быстро и без препятствий, — опять подал реплику Ширвиндт. — Затык с номерами…
— Не, с Ярмольником и Райкиным-младшим, по-моему все ясно, — быстро сообразил я, — первый курицу покажет и еще что-нибудь такое, второй спляшет и расскажет про зоопарк.
— Да речь не про них, — досадливо отмахнулся от моих слов, как от мухи, Миронов, — речь про меня и дуэт Саши и Миши. У нас все номера старые и в новую концепцию, которую уже утвердили на самом верху, немного не вписываются.
— Йэс, сэр, — козырнул я, — задачу понял, сэр — мне нужно два-три дня… максимум четыре. Потом у вас будут новые номера, и у Андрюши, и у Саши с Мишей. Но только ведь взаимодействовать с залом все равно вам придется по обстановке, такое не распишешь заранее… справитесь?
— Куда же мы денемся, Петя, — вздохнул Ширвиндт, — постараемся изо всех сил.
— Ну тогда я побежал, — сказал я, но Миронов меня притормозил:
— Ты, говорят, совсем близко к нашему высокому руководителю теперь находишься?
— Ну да, — не стал скрывать я, — метров сто, если по прямой. А что?
— Не можешь один вопросик порешать? — скромно улыбнувшись улыбкой Геши Козодоева, продолжил он.
— Смотря какой, — глубоко вздохнул я и подумал — ну вот, начинается…
— Моего родственника за границу не выпускают, а он очень хочет…
— В госсекреты родственник, надеюсь, не посвящен?
— Ничего такого, — отмел этот пункт Миронов, — обычный творческий работник.
— Ну тогда напиши на бумажке его координаты, попробую… но результат, конечно, гарантировать не могу, тут уж как фишка ляжет.
— Я в окно смотрел, как ты подъезжал, — добавил
— Итальянский автопром, — просветил его я, — компания Мазератти такие выпускает.
— Из гаража Леонида Ильича?
— Ну откуда же, — отвечал я, — я пока на такую тачку не заработал.
— Прокатиться можно?
— Почему нет… — сказал я, — сейчас дождемся Нину и поедем — прямо к Сатире могу подвезти.
— Привет, — весело поздоровалась с артистами Нина, — давно не виделись.
— А ты все хорошеешь, — приложился к ее ручке Ширвиндт, Нина при этом зарделась и не нашлась, что ответить.
Вместо нее я высказался:
— Ну мы едем или что?
А потом добавил Егору:
— Этих двух товарищей подкинем на службу, ладно?
Егор был убит наповал двумя звездами в пределах вытянутой руки, поэтому сказать в ответ ничего не сказал, а только открыл заднюю дверь, туда и провалились они оба. А я уж с краю разместился.
— На Маяковскую, — напомнил Миронов, Егор и рванул прямо со стоянки на максимально возможной скорости.
Мичуринский проспект плавно перетек в Воробьевское шоссе, а тот в свою очередь в Кутузовский, по которому мы и домчались за какие-то минуты до нужной нам Маяковской площади. Мимо, кстати, нашей свежеполученной квартиры в доме 26. Егор лихо затормозил прямо у ступенек театра Сатиры, где в это время курил главреж Плучек в компании Спартака Мишулина.
— Ничего себе, — прищурился Спартак на вылезающих с заднего сиденья Миронова с Ширвиндтом, — на каких авто наши сотрудники теперь разъезжают…
А Плучек совсем ничего не сказал, но взгляд его, коим он окинул сначала Нину, а потом меня, мне не очень понравился… ну и ладно, взгляды к делу не пристегнешь и вещественными доказательствами они тем более являться не смогут — пусть смотрит, как хочет. Сказал только на дорожку двум теперь уже партнерам:
— Самое позднее через три дня. Я с вами свяжусь, когда будет готово…
И Егор стартовал от нехороших взглядов подальше с проскальзыванием шин по асфальту.
— А интересно, — заметил я, — зимой как на такой машинке ездить? Она же в самом маленьком сугробе увязнет.
— В Италии зимой снега не бывает, — философски заметил Егор, — а у нас тут я даже и попытки выехать из гаража не сделаю. Зимой надо на УАЗики переходить. В крайнем случае на Волги с зимними шипами.
— Это верно, — заметил я. — А бензину-то сколько это Кватропорто жрет, не замерял?
— Почему не замерял, — даже немного обиделся он, — в районе 20 литров на сотню примерно. По-божески… ты мне лучше вот что расскажи, друг ситный, — перепрыгнул он в сторону, — что за дела у тебя с этими артистами? Или это секрет?