Младший вовсе был дурак
Шрифт:
— Так оставайся в Бюро! Для картотечных у Люциуса всегда место найдется.
— Я не был занесен в Картотеку. Я — спонтанный перемещенец.
— Грустно. Но ты все равно попросись, вдруг, возьмут.
Я промолчал. Я пока и сам не знал, хочу ли навсегда остаться в Бюро, а даже если и хотел, Люциус вряд ли меня оставил бы. Я помеха, нерешенная задачка, которую бросили, не дорешав и не узнав правильный ответ. Так что пусть себе воюют, а у меня в понедельник коллоквиум.
— Готов? — в спальню заглянула Лаврентьева.
Несмотря
— Я скоро, Василиса Ивановна, — пообещала девушка. — Разберусь с клоном, и вернусь.
— До встречи, — кивнула старушка. — И с тобой, Сереженька, не прощаюсь. Чует мое сердце, еще не раз свидимся.
— Загляну к вам на следующей неделе, — пообещал я. — С уборкой помогу.
Тепло попрощавшись с Василисой Ивановной, мы с Ленкой вышли на улицу.
Февральский вечер порадовал крепеньким морозцем и мелкой снежной крошкой, сыпавшейся с неба. Оранжевые фонари светили уныло, будто понимали, что при всей современности, им ни за что не сравниться с магическими факелами, освещавшими коридоры Бюро. По дороге проносились автомобили, но прохожих было мало. Видимо, мороз заставил любителей вечерних прогулок заменить обычный моцион просмотром криминальной хроники и очередного юмористического сериала.
— Бр—р! Холоднее, чем в Бюро, — поежилась Лаврентьева. — Ты домой?
— Наверное, — неуверенно пожал плечами я. — Если сегодня десятое, значит, родители из командировки еще не приехали. Хорошо, что время в Бюро течет быстрее, чем здесь, а не наоборот. Вернулся бы я лет через двадцать… представляю, как родители бы обрадовались. Сорокалетний студент—первокурсник.
— Иные так и возвращались.
— Ты сейчас куда?
— В “Плазма—сити”. Мой клон наверняка там — по четвергам в клубе для девушек вход бесплатный, и музыка неплохая. Подкараулю ее в туалете, подзаряжу магией, чтобы память не теряла, и вернусь. Хочешь со мной?
— Пошли. Делать все равно нечего. Только, — я смутился, — нужно зайти домой, у меня нет денег.
Ленка хохотнула и вытащила из кармана тысячу рублей.
— Узнаешь?
Я вызвал пелену и посмотрел на купюру — обычный лист золотой бумаги.
— Всеобщие, — улыбнулся я. — Тогда поехали.
Мы пошли на остановку, сели в автобус и добрались до ночного клуба без приключений. Кондуктор невозмутимо приняла нашу фальшивку, отсчитала сдачу и пробурчала что-то насчет того, что молодежь сегодня пошла невежливая, места пожилым людям не уступает, а одевается черти как.
Охранники на входе в “Плазма—сити”, содрав с меня за вход триста рублей, тиснули на тыльную сторону ладони ультрафиолетовую печать, и подмигнули Лаврентьевой. Ленка уверенно повела меня в раздевалку. Мы сдали вещи и прошли в зал.
Танцпол “Плазма—сити” вмещал около пятисот человек, а сегодня явилось и
— Потанцуем? — крикнул я Ленке. — Заодно поищем твою близняшку!
— Давай к барной стойке! — крикнула Лаврентьева и начала пробираться сквозь толпу танцующих. — Там обзор лучше!
У барной стойки обзор оказался действительно неплохим. Находилась она на небольшом возвышении, а если прибавить к тому высоту огромных трехногих табуретов, мы с легкостью могли осмотреть весь зал, если бы было немного светлее. Я взгромоздился на стул и протянул верзиле—бармену сторублевку.
— Два светлых пива.
Ленка села рядом и приблизила лицо к моему уху.
— Смотри внимательнее, она где-то здесь!
Я потягивал пиво и смотрел, но в колыхающемся людском море не мог разглядеть ни одного человека. Стробоскопы делали моментальные фотографии, на которых акцентировалась только одна деталь. Вспышка: чьи-то глаза, вспышка: татуировка на бицепсе, вспышка: растянутые в улыбке губы, вспышка: копна рыжих волос, залитых лаком с блестками. Таким образом рассматривать танцующих можно часами, и не факт, что найдешь нужного человека. Если Ленкин клон вообще сегодня пришел в “Плазма—сити”. Пелена тоже не помогла, магии в клоне осталось очень мало.
Неожиданно басы затихли, и ди-джей объявил медленный танец. Толпа взревела и быстренько разделилась по парам. Часть девушек и парней отошли к стенам, часть уселась за свободные столики в зоне барной стойки. Освещение изменилось, бешеная скачка красных и синих огней сменилась плавными желто-оранжевыми переливами.
И тут я увидел ее. Невысокую брюнетку со стройной спортивной фигурой, одетую в облегающий красный топ и джинсы на бедрах. Ленкин клон сидел за столиком и целовался с каким-то светловолосым парнем.
Я толкнул Лаврентьеву в бок и кивнул в сторону сладкой парочки.
Ленка улыбнулась, а потом ее глаза удивленно расширились. Я посмотрел на клона и замер. Ленкина копия, если не считать цвета волос, целовалась не просто с каким-то парнем, а со мной. С моей копией, если не считать дурацкой клетчатой рубашки, какую я никогда бы не надел.
— Это что? — я закрыл рот и растерянно повернулся к Лаврентьевой. — Это что, мой клон?
Глава 29
Младший вовсе не дурак
Не сговариваясь, мы с Ленкой встали и направились к сладкой парочке. Ленкин клон заметил нас раньше своего спутника, и поднялся навстречу. Мой клон, увидев, что его девушка встала, посмотрел на Ленку и замер. Замешательство длилось ровно секунду, затем он открыл рот и произнес: