Младший вовсе был дурак

Одинец Илья

— Ладно, не пугай, не сбегу.

Лаврентьева выразительно посмотрела на брюнетку. Ленкин клон дернул плечом точно так же, как оригинал, и фыркнул:

— Вы как хотите, а я еще танцевать хочу.

— Пусть идет, — разрешила Лаврентьева. — В туалете мы уже были.

Я понимающе кивнул и сделал в памяти зарубку при случае поинтересоваться, каким образом происходит зарядка клона магией.

— Нужно найти укромный уголок, — предложила Ленка.

— Пошли в туалет. Там музыка немного потише, да и бежать некуда.

Я потащил Ивана

к противоположной стене. Между дверями с блестящими табличками «М» и «Ж» я притормозил, а потом распахнул первую. Нас с Ивашкой из женского туалета погонят пинками, а на Ленку в мужском только покосятся с любопытством. И уж точно никто не будет возражать, если мы запремся в одной из кабинок.

У писсуаров никого не было, зато из одной из кабинок доносились характерные звуки.

— Заходи, — позвал я Лаврентьеву, — и приготовься к газовой атаке.

— Убить тебя мало, Пономарев, — выдохнула Ленка. — Нашел место для свидания!

Я хмыкнул и втолкнул Ивана в кабинку.

Разместились со всеми удобствами: королевичу уступили «трон», а мы с Лаврентьевой встали, закрывая спинами дверь. Деваться его высочеству было некуда.

— Рассказывай, — потребовал я. — С самого начала.

— А чего рассказывать? — вздохнул Иван. — Родился во дворце, детство провел во дворце, вырос во дворце и умереть должен был там же, рядом с троном. Думаете, быть младшим королевичем приятно? Ничего подобного! Все внимание доставалось старшему, Александру, его готовили к престолонаследию, носились с ним, как с величайшей драгоценностью, пылинки сдували. Среднему, Николаше, тоже часть почестей доставалась, он у папеньки в дублях ходил, ну, на случай, если Сашка в озере утопнет, или на скачках убьется. Его почти как старшего учили, а на меня внимания никто не обращал. Бродил я по дворцу, да со скуки мух считал. Матушка только, пока жива была, со мной играла, да грамоте обучила.

— Так ты что, от тоски сбежал? — спросил я. — Тю! Маменькин сынок.

— И не от тоски вовсе, — королевич покраснел. — Хотел правду узнать, так не перебивай. Как папенька на Изабелле женился, совсем невмоготу стало. Тоскливо. Сашка к трону готовился, Николаше невесту подыскивали, чтобы с соседним королевством породниться, а я лишним оказался. Начал я книжки всякие читать, да с людьми приезжими разговаривать. Много чего разузнал: про соседние земли, про магию, про иные миры… и начал потихоньку учиться.

— Со скуки?

— Не перебивай, — пихнула меня локтем Лаврентьева.

— Во дворце меня все за дурачка принимали. Я сначала обижался, а потом понял, что это очень даже хорошо. Взял вещички, да в печную перебрался. Устроился, как мог, и стал книги старинные собирать, ингредиенты для зелий покупать, и колдовать потихоньку. Но тут неприятность случилась: Сашку на охоте оборотень покусал, и стал он в волка перекидываться. Никому не сказал, только мне, потому как знал, что в моих книжках может рецепт содержаться, как его обратно в человека превратить.

— Короче, Склифосовский, —

поторопил я Ивана, потому что историю оборотня частично знал — лично провожал его наследное высочество в Семеновские леса.

— Рецепт в книгах действительно нашелся, “Дар жизни”, называется, только вот не зельем он оказался, какое приготовить можно, а могучим амулетом. Как узнал об этом Сашка, скис. Оно и понятно: кого оборотень покусал, сам оборотнем станет, а со временем и вовсе в волка обратится и всю жизнь по лесам бегать будет.

“Дар жизни”, где-то я уже слышал это название. Уж не этот ли артефакт пообещала Тьма “графу Дракуле”? Любопытно. И грустно. Быть королевичу Александру волком до конца дней.

— Стало Сашке не до трона, — продолжал Иван. — А тут новая беда: папенька объявляет, что невесту для Николаши подыскал. Женится Николаша на принцессе Ролане и будет нам корабельные сосны возить.

— И ты остался единственным наследником престола, способным править королевством, — подвел итог я.

Его высочество печально кивнул.

— Ты меня пойми! Меня ж не готовили! Да и не хочу я королевством править! У меня другая судьба! Нельзя мне домой возвращаться!

Ленка фыркнула, а я подвел итог:

— Испугавшись престола, ты с помощью своих волшебных книг нашел своего двойника и поменялся с ним местами. Ловко. Но знаешь, братец, мне на твоем месте не шибко понравилось.

— Не понравилось, так не понравилось, — пожал плечами Иван. — Пусть тогда Изабелла королевством правит. Ничего хорошего из этого не выйдет, но меня это не касается, я домой не собираюсь.

— Как это не собираешься! — неожиданно возмутилась Лаврентьева. — Ты нарушил десяток правил путешественников по иным мирам! Самовольно вмешался в жизнь своего двойника, бросил на произвол судьбы отца, целую страну! Да за это тебя запросто повесить могут!

— Не повесят, — неуверенно отозвался Иван. — Не имеют права.

— Ишь как заговорил! — уперла руки в бока Лаврентьева. — А ну вставай!

— Это еще зачем?

— Затем! Конвоируем тебя в родное измерение, и там выражай протесты сколько душе угодно.

— Помогите! — заорал его высочество. — Убивают!

Я бросился на королевича и зажал ему рот.

— Заткнись, — посоветовал я. — Не захочешь домой возвращаться, переправим тебя в Бюро. Старший демон не посмотрит на твое королевское происхождение, выпотрошит и съест на завтрак.

Королевич побледнел, икнул и замахал руками, делая знаки, что будет слушаться.

— Вот и славно, — улыбнулась Ленка. — Но на всякий случай я все-таки предприму кое-какие меры.

Девушка вытащила из-за пазухи медальон в форме шестигранника и приложила его ко лбу Ивана.

— Звено со звеном,

Рукав с рукавом.

Кто магией связан,

Кровью повязан.

Шаг вправо, шаг влево,

Действуй умело,

Предел — три метра.

Сломает, как ветку.

— Это что, заклинание? — испуганно прошептал его высочество.