Мне бы в небо 2
Шрифт:
Ребята осмелились войти в комнату только минут через пять. Сперва запихнули внутрь Андрея, и тут же закрыли за ним дверь, чтобы проверить, как я поступлю. Кидаться на него с кулаками я не стал, да и орать то же. Поэтому через пару минут вломились и все остальные. Теперь каждый лично хотел меня поздравить.
А через пару часов я получил ещё один подарок. Приехали Мама, дядь Коля и бабушка. Владимир Алексеевич знал об этом подарке, поэтому увольнительная была подписана уже давно. Вот так и вышло, что свои восемнадцать лет я встретил вдали от дома, но в кругу
А на следующий день я в отличном настроении летел к своему будущему экипажу.
С Семёном Григорьевичем получилось договориться вообще без проблем. К тому же одна из бутылок коньяка предназначалась именно ему. В честь такого знаменательного события он даже сократил сегодняшнюю программу тренировок и позволил нам расположиться в комнате отдыха КДП (Командно-диспетчерский пункт). Всё равно на сегодня, кроме моего вылета, других не ожидалось. Просто, когда мы закончим, необходимо будет сообщить диспетчеру, что я собираюсь улетать.
Валера сперва всячески пытался отнекиваться. Заявил, что не будет пить и вообще алкоголь запрещён на территории тренировочного центра. Ну а вот Света согласилась сразу. И только из-за её согласия нам удалось уговорить Валеру.
Мы с Лёхой всячески старались не злоупотреблять, но под пристальным взглядом Светы получалось как-то не очень. Вскоре я ощутил, что мне уже достаточно. Ещё хоть капля и я останусь вместе с ребятами. Садиться за штурвал в таком состоянии было нельзя. Хоть я и видел в прошлой жизни пилотов, которые летали под градусом, но сам никогда не был в их числе.
Света захмелела быстрее всех, что было не удивительно. Она была самая маленькая из нас, а пили мы на ровне. И сразу же её понесло. Раньше она довольно безобидно шутила над Валерой, а вот сейчас начала отрываться по полной. Она в открытую начала заигрывать с парнем, задавая ему очень откровенные вопросы. Будь Валера трезвым, он гарантированно предпочёл бы спастись от рыжей бестии бегством. Но алкоголь прибавил ему храбрости. И валера начал предпринимать попытки флиртовать со Светой.
Я даже не понял, как так произошло, но в один прекрасный момент Света оказалась на коленях у Валеры. Мы с Лёхой тут же поспешили ретироваться. Кажется, наш план сработал.
Пока мы по-тихому, как нам казалось, выбирались из комнаты отдыха, перевернули стул, едва не выломали дверь и пролили пару стаканов с лимонадом. Но нам всё же удалось выбраться незамеченными. Лёха даже умудрился прихватить с собой оставшийся коньяк.
— Не пропадать же добру. Им сейчас явно не до коньяка будет. А мы с тобой ещё выпьем, — сказал Митюнин и я был с ним полностью согласен, совсем забыв о том, что мне ещё предстоит возвращаться в академию.
Правда, толком выпить мы не успели. На грохот, поднятый нами, при попытке бесшумного покидания комнаты, прибежал дежурный, который доложил обо всём Шпаку. Но инструктор прекрасно всё понимал, когда давал нам добро на попойку. Поэтому он даже не пытался на нас наезжать.
— А где Репин с Васильевой? — спросил Семён Григорьевич, когда застал нас с Лёхой и полупустой бутылкой коньяка.
— Так, они...
— Это дело хорошее. А то совсем парень извёлся весь. Вроде и все данные есть, чтобы отличным пилотом быть, но постоянно думает непонятно о чём. Ладно, будем считать, что я ничего этого не видел. Репин с Васильевой могут оставаться в комнате отдыха. Всё равно диспетчерам сегодня она уже не понадобится.
— А как же я? Мне ещё в академию возвращаться.
— Какая тебе академия Фомин? В таком состоянии я тебя никуда не отпущу. Сегодня остаёшься на базе. Твоему руководству я сообщу. А теперь поднимаемся и стараемся держаться на ногах. Дежурный, помоги мне довести этих архаровцев до машины.
Глава 20
На следующий день пробуждение было отвратительным. И всё из-за того, что Семён Григорьевич решил, что пяти часов на отдых нам будет достаточно. Он ввалился в комнату к ребятам, где мы с Лёхой вырубились сразу же как там оказались, и начал орать что есть мочи. Причём орал, что на аэродроме тревога, а мы тут дрыхнем.
После вчерашней попойки мозги толком не соображали. И мы реально подскочили и бросились на улицу, прямо в чём были. Хорошо ещё, что раздеваться перед сном мы не стали, так скинули куртки и шапки.
Морозный воздух моментально выгнал из нас остатки сна. А абсолютная тишина на территории аэродрома как-то совершенно не была похожа на тревогу.
— Ноги в руки и бегом до диспетчерской. Поднимаете Репина и Синицину. На всё про всё у вас пять минут. Через которые я буду ждать на взлётке. Сегодня будете у меня летать без самолётов, — усмехнулся Шпак и двинулся в сторону ВПП, радостно что-то насвистывая себе под нос.
— Мы попали, — простонал Митюнин, схватившись за голову. — Теперь весь день будет гонять нас и в хвост, и в гриву.
— Ну а ты, как хотел? Вчера нам было хорошо, а сегодня будет ещё лучше... — также скривившись от предвкушения чудесного денька, ответил я. — А теперь пойдём, разбудим нашего именинника и его боевую подругу.
Бабулька, конечно, молодец — нашла себе молоденького мальчика. Хотя чего это я, сам от неё недалеко ушёл. Ну да ладно. Рад за Валеру. Надеюсь, теперь он сможет собраться с мыслями и перестанет допускать все эти глупые ошибки.
День выдался просто волшебным. Семён Григорьевич отрывался по полной, выжав из нас все силы. К вечеру мы устали настолько, что даже разговаривать не хотелось. Но инструктор был очень собой доволен. Ещё бы, мы весь день носились по ВПП, прыгали, кувыркались. Изображали самолёты и даже устраивали показательные бои. В которых победил Валера, разделав нас всех словно маленьких детей.
Он-то и на боевых тренажёрах летал, а вот нам не довелось. Отсюда и такой результат. Да и не нужны нам были воздушные сражения, не на истребителей мы учимся. Но Шпаку было без разницы. Мы должны были страдать, и мы страдали.