Мне нечего сказать
Шрифт:
Луиза была на кураже, а негодование и сутулость ветром сдуло, словно никакого конкурса сегодня и не было. Даже пожилой водитель такси обратил внимание на маленького вундеркинда, посетившего его скромный автомобиль, порадовав жалкую персону мудростью, до которой старик, видимо, никогда не думал. И Скарлетт, робко улыбнувшись, почувствовала гордость за одиннадцатилетнюю девочку, показывающую такие невероятные умственные возможности. Какой ещё ребенок способен сделать такой итог в одиннадцать лет? Из всех знакомых и незнакомых детей Скарлетт отдавала предпочтение только Луизе Боннар — рыжеволосой француженке, выделяющейся из серой массы.
— Прямо-таки
— Сколько длилась война за независимость Америки? — спросила Луиза. — Больше восьми лет. А как нам это узнать? Мы должны воспользоваться начальной математикой и посчитать в уме две даты: девятнадцатое апреля 1775 года и третье сентября 1785 года. Как ответ получаем восемь лет. Даты ведь тоже цифры, которые можно посчитать посредству математики, изучаемой ещё в первых классах. То же самое можно сказать и про английский язык, где так же есть цифры, которые иностранцы, китайцы, например, учат, чтобы правильно на нём разговаривать. И нам тоже приходится высчитывать на английском языке.
— Ну а биология? — уточнил водитель, заинтересовавшись беседой.
— Это совсем просто. Взять, к примеру, хромосомы. Будь у человека на две хромосомы меньше, мы бы стали дельфинами. А как высчитываются хромосомы?
— Математикой!.. — хором ответили водитель и Скарлетт.
— Что и требовалось доказать, — улыбнулась Луиза.
— Говорила мне мама, не пропускай школу… — ухмыльнулся водитель такси.
Вечер в семейном кругу
Каждый день Зибелль возвращалась домой после десяти часов вечера. Сегодня не было исключения. Вернувшись к полуночи, она припарковала пикап в гараже, закрыла подъездные ворота, поставила территорию на сигнализацию и вошла в дом.
Войдя внутрь, она сбросила туфли, обратила внимание на то, что в гостиной работает телевизор, а на кухне держится терпкий аромат приготовленного ужина, в который добавили запеченное мясо и какой-то гарнир. Желудок потребовал перекусить перед сном, но Зибелль первым делом прошла в гостиную и заметила, что Скарлетт сидит в темноте, в полном одиночестве, наблюдая за любовной сценой в драматическом фильме о любви.
— Не спиться? — спросила Зи, наливая себе стакан виски.
— Ждала тебя, чтобы отчитаться за проделанную работу, — спокойно ответила Скарлетт.
— Почему ты говоришь шепотом? — заметила Зи.
— Не хочу разбудить Луизу, — призналась Скарлетт. — Девочка устала за сегодня, поэтому рано легла спать.
— Серьезно?! — вскинула брови Зи. — Моя дочь уже спит? Что ты с ней сделала? Подмешала снотворное?
— Нет, конечно, — улыбнулась Скарлетт. — После конкурса мы вернулись домой, немного порисовали, поужинали, кстати, еда ещё не остыла, потом включили фильм и она, начав зевать, сказала, что сильно устала и пойдёт к себе в спальню. Думаю, уже уснула. Ты прости за лишнюю трату, но мы решили, что вместо готовки, лучше заказать еду в ресторане.
Налив себе ещё, Зи прошла к дивану и рухнула на него.
— Из-за денег не переживай, — сказала она, делая очередной глоток. — Я вижу, вы с дочерью подружились, большего мне не надо. Луиза никогда ещё не ложилась так рано, а раз уж ты ещё здесь и не сбежала, сверкая пятками, контакт налажен. Спасибо за помощь, Скарлетт. Дочь для меня
— Думаю, я поняла, почему все няни сбежали, — ухмыльнулась Скарлетт. — Стоило начать беседу о математики, как таксист медленно начал сходить с ума. А Луиза, поймав вираж, весь вечер заваливала меня терминами, пытаясь научить высшей математики, в которой я ничего не понимаю. Пятичасовое занятие и мой разум очистился от проблем, связанных с семьей и амнезией. В голове не осталось ничего, кроме математики и всех рассуждений, связанных с царицей наук.
— Как ты это выдержала? — вскинула брови Зи.
— Не знаю, — повела плечами Скарлетт. — Возможно, такая встряска мозга помогла немного расслабиться. К тому же, Луиза очень хороший ребенок, с которым мне вправду понравилось проводить время. Незабываемые ощущения.
— Нет слов! Ты первая, кто смог выдержать такой напор моей дочери. Ты случайно не садистка, которой нравится что-то такое?
— Может и садистка, — хихикнула Скарлетт. — Я открыла новую главу своей жизни. И если мне до конца своих дней придется выслушивать математические примеры, термины и задачки, в которых я ничего не понимаю, думаю, жизнь удалась. Луиза — восхитительный человек.
— Это правда, — охотно согласилась Зи. — Послушай, я хочу переодеться и принять душ. Может быть, поужинаем перед сном. Что скажешь? Составишь мне компанию?
— С удовольствием, — улыбнулась Скарлетт. — Переодевайся, а я пока погрею пиццу.
Во время поедания куриных ножек и пиццы, купленных в ресторане, Скарлетт стала расспрашивать француженку обо всем, что приходило на ум. Первым делом она спросила о рождении такой очаровательной дочери, на что Зи стала рассказывать про своё прошлое.
Оказалось, что француженка в девятнадцать лет стала женой очень влиятельного американского бизнесмена, ведущего дела по всей Европе. Он был старше её на четырнадцать лет, но это не помешало их крепкой любви, в которой Зибелль познала себя желанной женщиной. Связь крепла, проблем никаких не было, и через полгода после свадьбы Зи узнала, что ждёт ребенка. Все складывалось чудесно, пока мужа не увезла скорая помощь, вызванная прямо на совещание. Ему стало плохо, вырвало прямо на стол заседаний и в итоге потеря сознания. Придя в себя, он и его беременная жена узнали, что у него неоперабельный рак. Врачи дали всего год, но супруг так и не вышел из больницы, скончавшись уже через два месяца.
Оставшись в полном одиночестве, Зибелль оказалась перед выбором. Она могла родить и жить на пособия мужа, которые начала получать от компании после его похорон. Или же сделать аборт и начать все сначала, заняв место мужа в акционерной компании. К удивлению друзей и родственников Зибелль выбрала второй вариант, лишившись не только мужа, но и их общего ребенка. Выбор был сделан и обычная француженка, не имеющая высшего образования, родившаяся в семье обычного плотника и кухарки, заняла место в совете директоров. Объясняя это тем, что муж очень любил свою работу и сам начал развивать все с нуля, она начала вносить небольшие изменения, открыла благотворительный фонд, благодаря которому подтянулись не только инвесторы, но и политические деятели. И вот спустя какие-то двадцать лет Зи поставила детище мужа на восемьдесят шестое место в списке самых дорогих компаний мира.