Мне нельзя тебя хотеть
Шрифт:
Оделся и достал из шкафа кожанку, а Пашка отлип от стены и двинулся за мной к выходу.
— Если Серега снова начнет слухи пускать, скажи, ладно? — толкнул дверь кабинета и мы вышли в коридор, а Пашка снова достал телефон и начал кому-то набирать.
— Ты меня пугаешь брат. Что решил за бывших своих впрягаться? Стареешь?
Я если честно и сам себя пугаю, но вслух разумеется не сказал. Ухмыльнулся задумчиво и закрыл кабинет на ключ, а потом зашагал вслед за другом по коридору. По дороге отметил, что в отделе кадров горит свет, значит Ира еще не закончила дела.
— Ну так, что? — снова глянул на друга и тот нехотя кивнул раздражаясь на несвойственную мне дотошность.
— Ладно, брат, ты же знаешь, что сделаю как просишь.
27
Дом Суворовых находился за городом в поселке с десятками таких же пафосных и огромных дворцов. Геннадич бывший начальник управления и проблем с деньгами у них никогда не было. Так уж вышло, что он решил осесть именно в этом городе, может, потому что тут похоронена его супруга, а может потому что сын работает здесь, да и сам Геннадич лишь года три назад ушел на пенсию, когда закончился его контракт, а продлять он не стал, ссылался на возраст.
Поэтому они и выкупили этот полу дворец и живут сейчас здесь. Хотя как живут, Пашка не захотел тут оставаться, и мы сняли трешку, а Дашка только недавно с учебы вернулась, но отчего-то тоже не рвалась жить с отцом. Все же каким бы ни был Геннадич мировым, характер у него тот еще. Наверно поэтому детям с ним сложно.
— Батя скорее всего в беседке. Иди, я догоню. Дашка просила зайти забрать ее ноутбук.
Кивнул и подцепил пакеты из багажника.
Над оформлением двора явно поработал ландшафтник, что даже в апреле когда кажется все выглядит мрачно и убого, двор Суворовых будто только с обложки. Выложенные камнями дорожки, начинающий зеленеть газон и разные хвойные, посаженные в точно выверенных местах. Круто, одним словом. Любил бывать здесь, баня у Геннадича зачетная, как и мангальная зона, выложенная рыжим кирпичом и камнями в виде полукруга.
Как и сказал Пашка, его отец уже стоял у разожжённого костра и орудовал клюкой, мешая угли.
Пашка почти точная копия своего отца. Тот такой же высокий и не смотря на возраст подтянутый. В свои пятьдесят с небольшим он выглядит достойно. Уверен он мог бы даже найти себе бабу, если захотел бы. Вот только после смерти жены он так и не решился привести в дом ни одну.
— Марк, вы приехали. Я даже не слышал, как, — при моем появлении отец Пашки обернулся и сгреб меня в объятия, и тут же отстранился сжимая плечо и с улыбкой глядя на меня. — Не изменился нисколько, только вроде как в плечах раздался.
— Да в зале пропадаю. Чем еще заняться-то после работы? — ответил, пожимая плечами и глянул в сторону огня. — Угли уже готовы, можно нашампуривать?
— Да, я уже сделал, только с подноса переложить на мангал, а Павел где? — Геннадич окинул взглядом двор и вопросительно на меня посмотрел. Его этот взгляд чуть менее расслабленный чем секунду назад навел на определенные мысли, но я их отогнал. Мало ли.
— Домой решил зайти,
Сгрузил пакет на стол и начал доставать полторашки с разливухой, но отец Пашки отвлек, встал сбоку и красноречиво замолчал, ожидая, когда гляну на него.
— Я, признаться, хотел с тобой поговорить.
— Давайте, о чем? — повел плечом откладывая пачку чипсов в сторону и оставив пакет вопросительно замолчал.
— О Дарье, — ответил, и каждая клеточка моего тела напряглась, и пришлось приложить все силы, чтобы не выдать как на меня подействовала его фраза.
— Даше? — переспросил, невзначай, кажется, получилось натурально.
— Паша сказал, она у вас решила пожить, я полагал, вы знакомы уже…
— Да, я просто… — черт его взгляд выбивает из колеи особенно когда он вот так смотрит: пристально, будто читает мои мысли. — Не ожидал что о ней.
— Да, мы недавно повздорили, она ушла из дома, но я спокоен, если она у вас мне волноваться не о чем, верно? — снова на секунду дольше задержался на мне взглядом и я подавил желание провести вдоль ворота свитера пальцем, ослабляя невидимую удавку на шее.
— Да, конечно, проблем нет. Мы присмотрим, — блядь Пашка ну где ты уже?
— Собственно, к тебе у меня есть просьба, — Геннадич достал из кармана портсигар и предложил мне сигарету, и я естественно взял без раздумий, и затянулся, когда тот поднес мне зажигалку. — Даша хочет устроиться в управление, и я не могу уговорить ее передумать…
Промолчал, делая еще затяжку, а Геннадич продолжил.
— Она не послушала меня и подала документы для поступления, я мог сделать пару звонков и ее анкету уничтожили бы, но проблемы это не решит.
— Вы хотите, чтобы я забрил анкету вашей дочери? — кашлянул, убирая сигарету, все же Геннадич курит слишком крепкие.
— Я хочу, чтобы ты отговорил Дашу поступать на военную службу, — Суворов кладет руку на мое плечо и сжимает. — Я знаю тебя с малых лет, Марк. Ты мне как сын.
— С чего вы взяли, что она меня послушает? — хмурюсь. — Она подала документы вопреки вашему запрету.
— Даша была влюблена в тебя, — внутренности скручиваются от брошенной фразы. — Тебя она точно послушает.
— Влюблена? — вскинул брови стараясь не выдать тот мандраж который проник в вены и добрался до кончиков пальцев. — Вы шутите, мы же почти не виделись с ней, когда бы она успела?
— Дарья все детство за тобой бегала, просто вы с Павлом не замечали ее, — пояснил, а меня кажется начало подташнивать. — И мне не нужно, чтобы ты противился ее поступлению, я прошу тебя отговорить мою дочь.
— Отговорить? — заметил что к беседке идет Пашка и выдохнул, мысленно радуясь что тяжелый разговор окончен. И нервы почти целы.
— Покажи ей, что служба это не для нее, убеди отказаться от поступления. Я пытался, но как видишь… — развел руками и я все понял. — Она в штыки воспринимает мои попытки ее убедить. Но вдруг твои слова подействуют. Сделай доброе дело, пока моя дочь живет у вас…
— Ну что, уже жарите? — Пашка подошел, и я бросил в его сторону короткий взгляд и снова на Геннадича.