Мне нужен папа

Чи Майя

В приёмной оказалось пусто. Да и на других этажах было немноголюдно из-за обеденного перерыва. Уже выйдя из здания, Степан позволил себе шумный вздох. Затем посмотрел на адвоката, нервно стирающего белым платочком пот со лба, и с полуулыбкой сказал:

— Чувствую себя крутым перцем!

— А я — выжатым лимоном, хоть ничего и не сделал. Просто посидел на кресле для фона.

Они оба помолчали немного и направились к своим автомобилям. Однако Тимофей окликнул своего клиента и попросил пройти в салон для передачи некоторых бумаг касательно дела Натальи. А после, уже сидя в машине спросил:

— Понимаю, что

лучше мне не совать нос в чужое дело, но всё же. Чего так испугался Илья? Мне казалось, он уже ничего не боится. По крайней мере, в прошлый раз вёл себя как петух.

— Он всегда им был. Пока вокруг него крутятся бабы, Верухин чувствует себя пупом земли, *****.

Лугинин, впервые слышал от Степана мат. Видимо, нервишки потрепались не только у него. Только нужного ему ответа до сих пор не последовало, а любопытство не давало покоя. Сидящий рядом мужчина не спешил с разговорами, явно обдумывая прошедшую встречу.

— Я вот думаю, — зевнул неожиданно Степан, — как он поступит теперь? Чёрт, я так вымотался! Засыпаю на ходу…

— Сомневаюсь, что Илья прислушается.

— У него нет другого выхода. Тут не только человек левый. Проколов у него тьма. Но это были главные козыри. И главное, не пойму, мужику через пару лет тридцатник стукнет, а в делах он пень!

Тимофей достал из бардачка сигарету и закурил.

— Так и не скажешь, что там было?

— Тимоха, ты чего как баба заладил? Скажи, да скажи. Там нечего обсуждать вообще. Он не только с Натальей мутил в то время. Была ещё одна с соседнего города, миловидная такая девушка по имени Алина. Так вот, родила она дочь три года назад. Первые бумаги — это копии свидетельства о рождении ребёнка, выписки из роддома, тесты и прочее. Мы когда с Женей сидели втроем в баре, помнишь, к нам девка круглолицая такая подходила? Блондинка крашенная.

— Припоминаю, — Тимофей переводил шокированный взгляд со Степана на проходящих мимо людей и обратно.

— Сестра Алины. Она передала фотографии.

— А что на них?

— Тебе лучше не знать, — Степан на секунду задумался, затем быстро засобирался. — Пойду лучше выпью чего-нибудь.

— А я переварю информацию. Везёт же, блин, некоторым! Тридцать третий год пошёл, а я разве что добился повышения на работе. Зато некоторые в моём возрасте будут уже стоять во главе банка, наверняка иметь жену, и ещё как минимум двух детей.

— Обрюхатить женщину и бросить — это не достижение. Ещё несколько слов, и я решу, что ты ему завидуешь.

— Прикинь, завидую! — рассмеялся Тимофей, на что Степан лишь устало улыбнулся.

— Не стоит. Он имеет всё, что движется и плавно перекачивается, не задумываясь о людях. Прямо как когда-то мой брат.

Уходя, он попросил Лугинина держать его в курсе новостей. А сам тем временем сел в машину и поехал прямиком в дом брата. Единственное, что он сейчас хотел — это прилечь. Но сначала следовало зайти в торговый центр. Он обещал своему приятелю из Лондона привезти водку самого отменного качества.

Среда для Степана началась не с приятного. Раньше он это назвал бы самым отменным утром в своей жизни, но сейчас ласки Ани раздражали его, как и вкрадчивый голос и несколько детское поведение. Всё выглядело наиграно и фальшиво.

— Я в душ, — сказал он после того, как мягко оттолкнул девушку. Она осталась лежать в постели совершенно голая и шокированная

поведением своего парня. Словно её тело, доведённое до совершенства долгими тренировками, перестало привлекать его. Раньше Степан несомненно бы провёл с ней как минимум пол часа, наслаждаясь близостью. Однако сейчас мужчина скрылся за дверью ванной комнаты, разрушая и без того натянутые отношения.

Ани обиженно опустила голову, затем легла и накрыла себя одеялом. Слёзы, тут же наполнившие её большие изумрудные глаза, скатились по щеке на подушку. У неё оставалась только одно оружие. Если он не клюнет и в этот раз, тогда смело можно было поднимать вопрос о расставании.

Степан тем временем умылся и привёл себя в порядок. Последние две недели он жил словно по сценарию, всё больше загоняя себя по работе, чтобы не думать о совершенно другой женщине. С того воскресенья они больше не виделись. А лицо плачущего ребёнка до сих пор стояло перед глазами. Однако он вновь отогнал это глупое видение, заставляющее его испытывать вину перед Натальей и Артёмом, и отправился завтракать.

После, уже находясь в дороге к объекту, что вскоре станет магазином, наполненным детскими игрушками, Степан связался со своим помощником. Джеймс сообщил, что завтра прилетает в Москву, где его и следовало встретить. А затем ему позвонил Тимофей, сообщив, что Ковалёв отозвал прошении о частичной опеке.

Степан оказался прав. Отец Ильи, как наверняка и мать, не были в курсе существования ещё и дочери. Хотя эта новость не столь страшна для него, как фотографии. В любом случае, теперь дело оставалось за малым — оплатить услуги адвоката, так как авансом одним он вряд ли бы остался доволен. А так как возвращаться рано домой Степан не желал, то Тимофей предложил встретится в его любимом грузинском ресторане. Заодно там можно было прикупить хорошее вино.

Итак, едва стемнев, мужчина отправился на встречу. Однако, стоило ему войти, как в груди всё похолодело. В глубине зала Степан увидел Дени, а подойдя немного ближе узнал в его спутнице Наталью. Девушка с блаженством поглощала порцию мороженого и о чём-то увлечённо рассказывала, то и дело посмеиваясь. На мгновения он даже засмотрелся на неё. Ей удивительно хорошо шёл бордовый цвет. А тонкая шея так и манила.

Степан отвёл взгляд от молодой женщины и направился к Тимофею, который как оказалось, тоже не сводил глаз с Наташи. Холод вмиг сменился жаром. Давно мужчина так не гневался и… ревновал. Именно, что ревновал, потому как один смотрел на неё, а другой флиртовал. При этом это всё выглядело настолько естественным, что упрекнуть женщину в неподобающем поведении язык не повернулся бы.

— Добрый вечер, — Степан занял место напротив Лугинина, а тот встрепенулся и подозвал к ним официанта. Они сделали заказ и пока несли еду, Тимофей передал некоторые бумаге с отчётом о проделанной работе, в то время как Степан достал папку и отдал адвокату. Тот лишь приоткрыл её и оперативно спрятал белый конверт с деньгами у себя в сумке. Хоть людей в зале было и немного, но светить денежными отношениями мужчины не хотели.

Тут Степан почувствовал на себе взгляд. Шестое чувство подсказало — на него смотрит именно Наталья. И то, как она быстро прошла мимо него, ему совершенно не понравилось. Ладно, Дени… С ним и в помине не было дружественных отношений, но она хотя бы могла поздороваться!