Мне нужна только ты
Шрифт:
— Да нет, я вовремя, — возразила она.
Демьен не стал спорить и направился к поезду, который уже стоял у платформы, но Кейси за ним не пошла.
— Я не вижу в этом составе вагона для скота, — услышал Демьен ее слова и, высоко подняв брови, обернулся.
— Вагона для скота? — переспросил он.
— Мистер новичок, вы что, полагаете, я брошу своего коня?
Демьен вспыхнул от смущения. Он попросту не подумал о том, что лошадь должна сопровождать хозяина. Впрочем, любой, кто в первый раз сел на лошадь всего лишь несколько дней назад, не сообразил бы. Теперь им придется
Подумав, Демьен сказал:
— Подождите, я скоро вернусь. — Ив самом деле возвратился через несколько минут со словами:
— Они прицепят к составу вагон для скота.
Кейси с трудом удержалась от улыбки.
— Вам это обойдется недешево, — заметила она. Демьен только кивнул. Он все еще был смущен. Поезд задержали, чтобы прицепить лишний вагон. Это обошлось Демьену куда дороже, чем он представлял. Поездная бригада гордилась тем, что почти уложилась в расписание.
Наконец оба расположились в купе — самом роскошном из всех, что доводилось видеть Кейси. Надо же, как повезло: в их составе оказался красивый и удобный пульман, в каких ездят в восточных штатах. Но больше в вагон не вошел ни один пассажир, и тут Кейси узнала, что пульман пригнали по личному заказу Демьена с одной из станций, расположенных севернее.
Демьен нанял вагон за лишние пятьдесят долларов в день. После того как ему пришлось поездить в вагонах для эмигрантов, плата за комфорт весьма невелика, сказал он Кейси. А им ведь еще предстоит миновать индейскую территорию в Оклахоме и северные районы Техаса.
Кейси не могла пожаловаться. Она была вполне согласна с Демьеном: в обыкновенных вагонах ездить неудобно, сама не раз в последние полгода испытала это на себе. Выросшая на ранчо, Кейси любому способу передвижения предпочитала хорошего коня и удобное седло, но уж если довелось катить по рельсам, то придуманный Генри Пульманом роскошный вагон-гостиную она поставит на второе место.
— Мне бы это сообразить, покидая Нью-Йорк, — сказал Демьен. — У отца был такой вагон, мы им пользовались, уезжая из города по делам. В нем были предусмотрены почти все домашние удобства, включая большую спальню.
— А в этом вагоне постелей нет? — спросила Кейси. Демьен сделал вид, что не заметил иронии.
— Нет, но сиденья довольно удобны, можно спать, если поезд не остановится на ночь в каком-нибудь городе. Да и не все поезда останавливаются, а жесткие деревянные скамьи на вокзалах ничуть не лучше, чем холодная твердая земля.
— Неужели вы могли бы предпочесть спать на земле, а? Демьен обиженно покосился на Кейси:
— А вы, безусловно, предпочли бы именно голую землю? Кейси, сложив руки на животе, сидела в глубоком мягком кресле, обитом бархатом; услышав вопрос Демьена, она только улыбнулась, но, заметив его недовольный взгляд, пожала плечами и сказала:
— Я вырос на ранчо, Демьен. Мне немало ночей пришлось провести на голой земле у костра.
Самые чудесные, самые лучшие воспоминания были связаны с поездками верхом в необжитые места с отцом и братьями;
Если вы отрекомендовались безымянным, как это сделала Кейси, естественно, складывается впечатление, что у вас не слишком любящие родители. И свое настоящее имя Кейси не намерена сообщать даже сейчас, через полгода после побега из дому, потому что отец, как ей казалось, все еще разыскивает ее.
— Значит, работа на ранчо знакома вам так же хорошо, как и охота за преступниками? — небрежным тоном спросил Демьен.
— Жизнь на ранчо я знаю вдоль и поперек.
— Судя по тому, как вы это сказали, эта жизнь вам нравится. Почему же вы ее оставили? Ведь слежка — дело опасное.
— Опасное? — Кейси не удержалась от улыбки. — Вот это весьма спорно.
— Трудно себе представить… — начал Демьен, но Кейси его перебила:
— Вам когда-нибудь приходилось иметь дело со скотом, Демьен? Сталкиваясь с вооруженным преступником, вы ставите свое умение против его ловкости, а скот — это грубая и жестокая сила. Если на вас нападает бык или в паническом страхе несется целое стадо, вам не на что надеяться, надо просто убегать с дороги как можно скорее.
— Но если вам это больше по душе…
Кейси передернула плечами.
— Я снова стану работать на ранчо, как только добьюсь того, чего должен добиться. — И что же это такое?
— Вы задаете слишком много вопросов, Демьен. На этот раз усмехнулся Демьен:
— Далеко не так много, как мне бы хотелось, но это не имеет значения. Мне просто кажется, раз нам придется довольно долго быть вместе, не мешало бы побольше узнать друг о друге.
— Обо мне вам надо знать лишь то, что я могу сделать работу, за которую взялся. Лучше расскажите мне о том человеке, которого намерены выследить.
На это ушло немного времени, если иметь в виду голые факты. Но Демьен добавил и те сведения, до которых не было дела детективам. Все, кто знал Генри Каррутерса — его пожилая тетушка, сослуживцы, соседи, — были потрясены, услышав, в чем его вина. Никто не хотел верить, что он присвоил деньги компании, в которой работал, да еще организовал убийство хозяина, чтобы скрыть свое преступление.
Однако обстоятельства порой разительно меняют людей. Кейси понимала это. Она сама являла тому живой пример. Против Каррутерса свидетельствовали показания наемников, его побег и, судя по счетам, которые вел только он, похищенные деньги.
— По описанию внешности найти его будет нетрудно, — заметила Кейси, когда Демьен кончил свой рассказ, и добавила:
— Но прежде чем передать этого человека в руки правосудия, мне хотелось бы выслушать его объяснение.
— После всего, что я изложил, вы вряд ли можете считать его невиновным, — нахмурился Демьен.
— Нет, разумеется. Но это не тот тип преступников, с каким я привык иметь дело. У всех, кого мне довелось выслеживать, есть общее — свидетели их преступлений. Если бы пришлось кого-то убить, я не слишком бы мучился угрызениями совести, зная, что их виновность установлена.