«Мне по пути...»

На дворе стояло лето семьсот тысяче пятьсот шестьдесят седьмого года. В тот день — 4 ноября — всё человечество отмечало пятисоттысячную годовщину подписания Кульмьинских отношений и образования Империи Солнечной системы. Все добрым словом вспоминали ушедших императоров, говорили об их свершениях, реформах, слушали обращение правившего в то время Циальфора 5673 и наслаждались заслуженным осенним выходным. Многие губернии, за исключением, пожалуй, Меркурийской и Венерской, упивались последним месяцем прекрасной золотистой осени и старались сполна налюбоваться ярким румяным багрянцем, сверкавшим на могучей листве раскидистых деревьев.

Несказанно был рад осени и герой нашего повествования, — уездный

прокурор Мекенор Кулиэльский, житель Плутонской губернии — который вот уже на протяжении семи часов сидел в своём кабинете и уныло наблюдал, как разыгравшаяся снежная вьюга кружится вокруг крепких небоскрёбов Дежнёвского уезда, который входил в состав Челюскинского посада. Плутон не славился переменчивой погодой: каждый день за окном валил снег, иногда принимавший обличие свирепой снежной бури, сквозь густые облака просачивался лёгкий золотистый свет, слегка согревая прогуливавшихся суровых жителей этой глубинки Империи, иногда слышалось грустное завывание морозной вьюги, страдавшей от невыносимого одиночества. Для Мекенора тот праздничный день выдался весьма изматывающим: он в одиночестве сидел за мерцающим экраном и рутинно писал отчёты о проверенных государственных учреждениях, изредка тяжело вздыхая и посматривая на декоративное пламя камина. До проверки посадского прокурора оставались считанные дни, поэтому наш герой сутки напролёт метался от одного уездного департамента к другому, закрывая нарушения и вынося письменные предупреждения тем, кто пытался увильнуть от соблюдения закона.

Наконец, спустя несколько часов напряженной работы, измотанный прокурор отослал последний отчёт и уже собрался идти домой, как вдруг на экране его компьютера засветилось окно вызова от посадского прокурора. На душу нашего героя тут же опустился увесистый валун разочарования.

— Похоже, придётся мне немного задержаться, — с досадой сказал Мекенор, поправив форму. — Работать в праздник — это просто преступление. Надеюсь, он не заставит меня куда-то ехать.

Уездный прокурор коснулся голограммы, и тут же перед его глазами появилось чёткое изображение его начальника. Вид у него был радостный и дружелюбный. Это свело нашего героя на мысли, что в этот раз много работы не предвидится. Приветливо улыбнувшись, Мекенор учтиво поприветствовал вышестоящего по званию:

— Здравия желаю, господин посадский прокурор! С праздником Вас!

— И тебя, Кулиэльский, и тебя! — улыбнулся в ответ усатый начальник. — Как работа продвигается?

— Все отчёты доделаны, протесты составлены, предупреждения разосланы, — отчеканил наш герой. — Всё, как Вы поручили.

— Вижу, вижу, — закивал головой посадский прокурор. — Молодец! Все бы так работали, как ты.

— Рад стараться, господин посадский прокурор, — улыбнулся Мекенор, еле сдерживая гордость.

— У Вас что-то срочное?

— Ух и догадливая же ты ищейка, Кулиэльский! — со смехом пригрозил начальник. — Разнюхал подлянку! Ну ладно — есть небольшое дельце. Не шибко сложное, но помёрзнуть придётся.

— Говорите, — принялся внимательно слушать посадского прокурора наш герой.

— В общем, из одного звездолёлостроительного предприятия твоего уезда — «Пояс Ориона» — поступила жалоба от операторов, что начальник Трудовой кодекс не соблюдает: перерыва обеденного нет, зарплату вовремя не выплачивают, трудовой день увеличивает на несколько часов. Сгоняй-ка к ним и составь представление — прижучь этих прохиндеев. А то ишь как распоясались! Совсем совесть потеряли.

— Да уж. Благо большинство наших предпринимателей всё-таки добропорядочные люди, — недовольно замотал головой наш герой. — Будет сделано, господин посадский прокурор. Сейчас же выезжаю с проверкой.

— Вот это правильно! — похвалил Мекенора вышестоящий по званию. —

Одевайся теплее: на уезд надвигается сильнейший снежный тайфун. Синоптики попытались его унять, но Плутон в это раз совсем уж раскапризничался. Будь предельно осторожен!

— Непременно, Ваше благородие, — учтиво ответил наш герой, схватив со стола планшет. — Разрешите приступить к заданию?

— Разрешаю, — улыбнулся посадский прокурор. — Конец связи.

Дождавшись завершения разговора, наш герой выключил компьютер и с обреченным вздохом откинулся в кресле. Мекенору очень не хотелось ехать на проверку в такую противную погоду: снежная буря только усиливалась, все его коллеги уже давно сидели по домам, отмечая памятную дату за праздничным столом. Его сердце терзало неимоверное чувство обиды. Но молодой уездный прокурор ничего не мог поделать: приказы начальства есть приказы начальства — их надо исполнять. Нехотя встав с удобного кресла, Мекенор схватил со спинки тёплую термокуртку и с ворчанием побежал на улицу.

Приложив руку к сканеру, прокурор открыл дверь и тут же стал жертвой разыгравшейся непогоды: морозный снежный суховей ударил в лицо, словно опустошительный набег кочевников, на мгновение ослепив ошарашенного прокурора. Обсыпая руганью распоясавшуюся матушку-природу, наш герой кое-как разглядел в непроглядной белой пелене своё служебное транспортное средство и, сняв защиту, запрыгнул внутрь тёплого салона.

«Блаженство…» — подумал наш герой, наслаждаясь согревающей атмосферой транспортника. Мекенор приложил правую ладонь к панели управления и тут же услышал привычный тихий гул антигравитационных ускорителей.

— Здравствуйте, уездный прокурор Кулиэльский! — поприветствовал водителя компьютер. — Куда хотите отправиться?

— Звездолётостроительный завод «Пояс Ориона», — приказал наш герой, схватившись за штурвал. — Кратчайший маршрут.

— Должен предупредить Вас, господин прокурор, что дорога парализована сильной снежной бурей, — монотонно уведомил ИИ. — Маршрут может быть опасен.

— У нас нет другого выбора, дружище, — обреченно вздохнул Кулиэльский. — Приказ есть приказ.

— Слушаюсь и повинуюсь, господин уездный прокурор, — отчеканил ИИ. — Маршрут построен. Приятного полёта!

— Спасибо, — поблагодарил компьютер наш герой и, подняв транспортник в воздух, устремился в обволакивающий снежный туман.

Поставив транспорт на автопилот, Мекенор устало посмотрел в боковое окно. Воздушная трасса уже давно миновала, и теперь вместо сотен ярких машин-одиночек его окружало сплошное белое безмолвие, нарушаемое свистом свирепой извилистой метели. Снег барабанил по стеклу, отбивая замысловатый походный марш, затягивая измотанного прокурора в чёрную неизвестность безмятежного сна. Скрестив руки на груди и откинувшись в широком кресле, наш герой затянул потуже ремни безопасности и задремал, убаюкиваемый монотонным гулом двигателей. Перед глазами поплыла уютная тёплая дача на окраине Дежнёвского уезда, где все его многочисленные родственники отмечали памятную годовщину, вертясь в беспечном хороводе тепла и заботы: вот маленькие братья и сестра бегают по просторной гостиной, строгая мать велит им быстро садиться на заваленный всевозможными яствами стол; добряк-отец с кряхтением встаёт с кресла, откладывает книжку и садится во главе стола, строго приказывая распоясавшимся хохочущим непоседам слушаться улыбающуюся мать; все они со счастливыми лицами желают здоровья императору и слушают его видеообращение, внимательно принимая слова благодарности от Его Святейшества Циальфора. Нотка грусти поползла по душе нашего отважного прокурора — ему вновь захотелось оказаться среди своих самых дорогих людей, поздравить их и крепко обнять, как ещё никогда не обнимал.