Мнение безнадёжного пуриста
Шрифт:
Вряд ли оба поняли, как они оказались в небольшой квартирке Мирославы с окнами на тенистый тесный дворик, но вино, за которым они собственно и ездили, после обширной дегустации играло в голове. В прихожей Игорь первым делом глянул на вешалку, но ни чёрного пальто, ни красного шарфа не обнаружил. Почти равнодушно пожал сам для себя плечами и поцеловал Мирославу.
Мирослава проводила его до вокзала. Уже на перроне Игорь опять заметил яркое пятно в серой толпе. Незнакомка в красном
бесконечно не отгулянном отпуске
Странноватая конструкция.
...Я как Светку не встречу, так потом иду пальто им сдавать.
Не поняла сначала. Надо - НИ встречу.
Насчет сакраментального вампирского пальто с шарфом. Не очень въехала: пальто, в принципе, было не одно? Просто так иногда совпадало, что тех женщин видели рядом с Мирой?
И концовка ударная, конечно. Даже слишком. А вот немного философии насчёт двух лиц одной женщины - это бы стоило дать.
РЫБУСИК. АЛЫЕ ТУФЕЛЬКИ с ГОЛУБЦАМИ
Не очень спортивно объединять два рассказа, но для меня, во-первых, это как диптих, во-вторых, копаться во внутренностях (то есть в правописании) неохота. Лучше я вдарю по психологии, ладно?
Замечу вот только, что ругаемые обороты "Мне не подо что их (туфли) надеть" и "подкурила сигарету" вполне уместны, ибо характеризуют речь не автора, а - косвенным образом - героини, создавая живую разговорную атмосферу.
Что касается психологии. В обоих случаях показан один и тот же тип женщины, только в "Туфельках" он немного чёрненький, а в "Голубцах" беленький, вернее - беловатый. В "Туфельках" - на самом деле комедия, в "Голубцах" - драма. А героини - почти близнецы, только Женя меньше Лили разбирается в жизни и гораздо более примитивна в выплесках чувств. Остальное - на совести авторессы, которая первую описала более со стороны, а вторую изнутри. (Изнутри-то человек всегда выглядит привлекательней.) Женин муж "сочувствует" ей деньгами, второй - утешает бесплатным (для себя) сексом. Первого жена бросает, когда почувствовала силу своего погибающего втуне женского обаяния. (Капризы и слёзы - декорация, недовольство в ней назревало давно.) Вторую вроде бы окончательно бросил сам муж, окрутившись с другой. В обоих случаях супруг предстаёт чем-то вроде навязчивой болезни.
Покупать мужа голубцами и домашней каторгой вроде бы плохо. А вот когда он пытается вас удержать, воздавая вам должное и оправляя вас в наряды, - разве это не значит, что так он пытается купить вас саму? Почему в первом случае один из супругов должен быть благодарен по гроб жизни, а во втором нет?
И вот мне как-то странно, что в первом случае жалеют мужа и поливают грязью жену, а во втором шальная героиня вызывает почти стопроцентное сочувствие, а на мужа все вслед за ней пялят кастрюлю вместо шапки.
"Нет, я не судья для них, просто без суждений вздорных Я четырежды должник синих, серых, карих, черных", можно повторить за великим поэтом.
И скажу вам по секрету. Равенства полов никогда не было. Мы выше мужчины на ступень. Мы повелительницы в загоне. Оттого он и пытается сделать нас если не прислугой, то своим верным товарищем. Можете счесть это шуткой.
МАДАМ
Рассказ сильный. Яростный. Во многом хаотичный - меня не покидало стойкое ощущение, что всего этого не было. И, кстати, не покидает.
Характер старухи - да, он выражен в полный рост. А вот даже с первого взгляда событий слишком много на одну человеческую жизнь, буквально хронология сбивается. Я вспоминаю цикл о Шерлоке Холмсе, где использован тот же художественный приём.
И ещё - любимый мой рассказ Джека Лондона "Принцесса": как у костра собираются три одноруких бродяги, двое травят красивые байки о том, как они потеряли руку, а когда третий режет правду-матку (он пострадал от шашки, которой глушил рыбу, кажется), его прогоняют с презрением. Потому что нужна был героическая сказка, а не посконная правда.
Вот тут она и есть - героическая сказка. С образом по замыслу синтетическим и синкретическим. Оттого нет стыков между поворотами сюжета, не называются создатели стихов, и даже финал закономерен: "Давай отважимся".
Хотя не очень мне финал нравится - причём про зародыш, оставлять его или не оставлять? Какой героизм в том, чтобы сделать нечто приятное общественному мнению? Старуха-то шла наперекор. У неё вся жизнь была войной только потому, что она сама война.
ЛОРАЛИ. СЛЕДЫ НА СНЕГУ
Рассказ весьма вкусный. Вот примеры:
Откуда-то налетел короткий резкий порыв неожиданно теплого, почему-то пахнущего свежими огурцами ветра.
Ясное дело: в Петербурге пошла на весенний нерест корюшка.
...показался кусочек бледной предрассветной луны, похожий на чесночную дольку.
– Не забыть бы чеснока покрошить в салат, - подумала Лера, рассеянно глядя на луну.
А поскольку луна сделана из зелёного сыра - то и его натереть.
После того, как во всё это вступишь, становится понятен магический фетишизм конфет.
Шероховатость:
Заснеженные кроны древних лип накрывали тротуар ажурной крышей.
Два слова с одним корнем. И вообще-то от крыши ожидаешь некоей непроницаемости. Здесь свод или что-то вроде.
А иногда их перекрывали следы валенок, похожие на огромные фасолины. Интересно, в Москве настоящие валенки еще кто-то носит?
Мелочь. И в давнее время просто валенки редко носили. На них старались цеплять калоши или от руки чем-то обшивать. А еще бурки были, на подошве и обшитые понизу и по условным швам кожей. Иначе в морозы скользят, в сырость мокнут. И - они ещё были негибкие в подъёме, пока не разносишь.
Рассказ выдержан в одном духе и стиле, весь как взбитое пирожное. Но, на мой взгляд, многовато красоты и вкусноты на сантиметр кубический текста. Мало того - финальный аккорд тоже съедобный!
Я отдаю должное мастерству автора, поистине гармоничному. Отдаю отчёт в том, что передо мной сказка, - но сказки я люблю другие, пожестче и более драматичные. И преображать что наше, что то давнее время вот в эту именно сказку нет особой охоты.
(И кефир с зелёной крышкой был проклятием моего детства. Её же не враз продавишь. У моего папани был большой палец как крючок выгнут и подушечка толстая - его всякий раз звали к открытию. А потом сдавай, сдавай бутылки! И чтобы без щербины и мытые.)