Многоцветная Земля (Изгнанники в плиоцен - 1)
Шрифт:
– Я ощутила... тревогу. Из многих источников, которые сильно отличаются друг от друга. Обмен телепатемами ведется на другой волне, не как у людей и даже у тану. Я могу настроиться на эту волну, хотя и с большим трудом. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Понимаем, еще как понимаем!
– заверил Эйкен.
Сьюки с беспокойством посмотрела на Брайана:
– Как вы думаете, что это может быть?
– Думаю, происходящее нас не касается, - заметил Брайан.
Сьюки пробормотала что-то о том, что ей необходимо присматривать за Стейном, положила на тарелку немного фруктов и мяса и отправилась в комнату. Брайан довольствовался бутербродом и кружкой какого-то напитка, напоминавшего по вкусу сидр. Стоя на балконе, он рассматривал Дараск, который
Весь прошлый день путешественники как бы спускались по гигантским ступеням в глубоком ущелье. Километров тридцать-сорок лодка спокойно плыла под парусом, потом ее подхватывало стремительное течение и со скоростью реактивного лайнера доставляло через пороги и перекаты на следующую, более низкую ступень. Несмотря на все заверения шкипера Длинного Джона о полной безопасности плавания по реке, Брайан инстинктивно чувствовал, что над его жизнью и жизнью других пассажиров еще никогда не нависала такая страшная угроза, как во время этого плавания. Особенно впечатляющим оказался последний отрезок пути, проходивший в длинном ущелье километрах в пятидесяти к северу от будущего Понт д'Авиньона. Путешественников охватил неописуемый ужас. Длительное воздействие страха притупило все чувства Брайана до такой степени, что он почти впал в ступор. Эйкен Драм упросил Крейна не погружать его в сон, чтобы самому пережить те острые ощущения, о которых ему поведал Брайан по опыту прохождения предыдущих головокружительных спусков. Когда лодка наконец вынырнула на поверхность и закачалась в спокойных водах озера Провансаль, лицо Эйкена было серо-зеленым, а обычно сверкавшие глаза потускнели от шока.
– Ничего себе плавание!
– простонал он.
– Просто тошниловка какая-то, да и только!
К моменту прибытия в Дараск на нижней Роне путешественники менее чем за десять часов преодолели почти двести семьдесят километров. В окрестностях Дараска мелеющая на глазах река начала разделяться на множество рукавов и проток с бесчисленными болотистыми, покрытыми зеленью островками, населенными стаями длинноногих птиц и черно-коричневыми чутко дремлющими крокодилами. Острова побольше возникали и посреди болотистой равнины. Дараск, расположенный на одном из таких островов, для внешнего наблюдателя выглядел как тропический вариант Монт-сен-Мишель, возвышающийся над морем трав. Включив вспомогательный двигатель, шкипер вывел лодку из главного русла Роны в одну из боковых проток, которая вела к обнесенному крепостной стеной городу. Набережная Дараска сравнительно небольшая. Крепостная стена, сложенная из известняка, достигала в высоту более двенадцати метров и примыкала к неприступным обрывистым скалам.
В городе, раскинувшемся у подножия дворца правителя, рамапитеки зажигали ночные фонарики, ловко взбираясь по лестницам на крыши, пользуясь блоками, поднимали гирлянды фонарей на фасады внутренних укреплений. Солдаты расставляли факелы по стенам и бастионам, опоясавшим город. Вскоре зажглась иллюминация в излюбленном тану стиле: контуры дворца озарили бесчисленные красно-желтые огоньки, символизировавшие геральдические цвета лорда Крановела, обладавшего психокинетическими способностями.
Эйкен рассматривал светильники, горевшие на перилах балкона. Все они изготовлены из какого-то прочного стекла и стояли в небольших нишах. Никаких проводов или металлических шин к светильникам не подведено. На ощупь они холодные.
– Биолюминесценция, - решил Эйкен, потрясая одним из светильников. Держу пари, что там внутри какие-то микроорганизмы. Помните, что сказал Крейн? Он упомянул о том, что фонарики черпают энергию из излишней мета-эманации. Теперь все ясно! Когда носители ошейников низшего ранга играют в шашки, пьют пиво,
Брайан слушал разглагольствования Эйкена краем уха. На окружавшем остров бескрайнем болоте зажигались блуждающие огоньки. Синие облачка метана вспыхивали и погасали, блуждая по топи, как крохотные фонарики на лодках заблудившихся эльфов.
– Это либо светлячки, либо болотные огни, - произнесла за спиной Брайана Сьюки, глядя на тонущий во тьме пейзаж.
– Вот теперь я что-то слышу, только это не имеет отношения к метапсихическим способностям. Слышите?
Все прислушались. Первой тишину нарушила Сьюки:
– Лягушки!
Ветерок донес сначала едва слышное рокотание, сменившееся звучным хором, в котором явственно выделялись голоса отдельных солистов. Невидимый лягушачий дирижер взмахнул своей палочкой, и зазвучала новая группа голосов - рокочущих и выводящих всевозможные рулады, стонущих и ахающих, ликующих и мрачных, резонирующих, словно в пустой консервной банке. Издаваемые лягушачьим хором звуки напоминали звон падающей капели, звучание небрежно тронутых струн, горловой человеческий голос, контрабас и гитару. Перекрывал всех голос обыкновенной лягушки-быка - создания, которому суждено через шесть миллионов лет сопровождать колонистов, которые отправятся обживать далекие миры.
Четверо стоявших на балконе людей переглянулись и расхохотались.
– Если появится фирвулаг, - заметил Эйкен, - мы заняли места в первом ряду. Этот голубой кувшин полон чем-то холодным и крепким. Может быть, сядем в кресла и подкрепимся на случай появления чудовищ? По расписанию они должны вот-вот быть здесь.
– Никто не возражает против напитка?
– спросил Брайан.
– Великолепно!
Все протянули свои кружки, и маленький человечек в сверкающем золотом костюме наполнил их одну за другой.
Элизабет прижала тыльную сторону ладони к липкому от пота лбу. Ее глаза открылись, и она глубоко вздохнула.
Крейн и осунувшийся мужчина-тану в ниспадавшем широкими складками желтом одеянии с беспокойством склонились над Элизабет. Крейн посылал ей телепатемы, успокаивающие, вопрошающие.
– Да. Мне удалось разделить их. Наконец. Прошу меня извинить, но я так долго не имела практики. Теперь роды пройдут успешно.
Разум лорда Крановела из Дараска был исполнен благодарности. Как она? Не угрожает ли ей опасность?
– Земные женщины крепче, чем женщины-тану, но ничего, теперь ваша супруга быстро поправится.
Крановел вскричал:
– Эстелла-Сирона!
– и бегом бросился во внутренние покои.
Через несколько мгновений сердитый плач новорожденного донесся до остававшихся в ожидании. Элизабет улыбнулась Крейну. В тумане за окнами дворца забрезжил серый рассвет.
– Мне никогда раньше не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, призналась Элизабет.
– Два еще не родившихся сознания, тесно переплетенные между собой и резко антагонистичные. Близнецы. Кажется невероятным, чтобы враждебность была способна сказаться на столь ранней ступени развития...
Женщина-тану, одетая во все красное, просунула голову сквозь дверные занавеси и сообщила:
– Девочка! Хорошенькая! Второй близнец еще не родился, но, не беспокойтесь, с ним все будет хорошо.
Женщина исчезла.
Элизабет встала с кресла и устало подошла к окну, впервые за много часов разрешив своему сознанию покинуть комнату, где происходили роды. Аномалии остались позади - два сцепившихся в отчаянной схватке нечеловеческих детских сознания, лепечущих что-то непонятное, наделенных активными метапсихическими способностями, переменчивых и неуловимых, изменяющихся, даже когда она пыталась сосредоточить на них свое внимание. Они всячески уклонялись от контакта с ее сознанием, пытались притворяться другими существами, замирали, рассыпались на отдельные атомы и возникали в виде огромных чудовищ, напуская в ее сознание туман, не уступающий по плотности тому, который стелился за окнами дворца.