Многоцветная Земля (Изгнанники в плиоцен - 1)
Шрифт:
– Прошу вас, не надо. Ну, пожалуйста!
– Ты должен пойти туда в последний раз. Я с тобой. Это единственный выход для тебя.
... Удивление сменяется тревогой, которая перерастает в страх, когда мальчик видит, как оранжевый робот, поглощающий кукурузу, надвигается на него. Мозг робота сканирует ряды кукурузы перед машиной. Раздайся сигнал радиомаяка, и робот тотчас же остановится, но сигнала нет. И машина продолжает двигаться. Мальчик убегает, легко обгоняя робота, делающего один километр в час...
– Она знала! Она стала искать меня с помощью сканера во время ленча и обнаружила только
– Хорошо. Продолжай. Ты видишь, как мать разыскивает тебя с "яйца".
... Мальчик торопится, бежит. Он еще слишком неопытен, чтобы понять, что ему следовало бы отбежать в сторону, за пределы захвата комбайна, вместо того чтобы бежать по ряду прямо перед машиной. Он пытается бежать быстрее, но тут в боку начинает что-то колоть. Мальчик начинает хныкать, бежит медленнее, спотыкается и падает, встает и снова бежит со слезами, застилающими его ярко-синие глаза. В воздухе над ним появляется яйцевидный флайер. Мальчик останавливается и машет ручонками, призывая мать на помощь. Кукурузоуборочный комбайн движется вперед, срезая стебли у самой земли, подавая их по конвейеру с острыми выступами в ненасытную пасть, перемалывая стебли и листья, вышелушивая зерна из початков, превращая ровные ряды гигантских растений в аккуратные пакеты с зерном и мелко измельченную целлюлозную пульпу...
– Нет! Больше не надо! Пожалуйста!
– Ты должен. Мы должны. Только один раз, и все.
Поверь мне.
... Яйцеобразный флайер приземляется, и мальчик останавливается в ожидании, что уж теперь мать непременно спасет его. Он плачет и тянет к ней руки, мать подбегает, хватает его на руки и прижимает к себе. А шум все сильнее, все громче, и облако пыли кружится над ними под жарким солнцем. Мать с мальчиком на руках продирается сквозь неподатливые стебли, а огромное оранжевое чудовище с мелькающими на солнце ножами, острыми выступами конвейера все ближе и ближе. Пятнадцать метров, которые осталось преодолеть матери, - слишком большое расстояние. Не успеть! И тогда мать высоко поднимает мальчика и изо всех сил бросает его в сторону так, что зеленое поле, оранжевая машина и синее небо вдруг начинают крутиться вокруг него. Мальчик падает на землю. Комбайн, деловито громыхая, проплывает мимо него, и шум машины заглушает крик, который длится недолго.
– О Боже! Ее крик все еще стоит в моих ушах. Машина останавливается, и тут приходит он и кричит, будто это я убил ее. Нет, папа, папочка! Я не убивал ее. Мама упала. Она хотела спасти меня и упала. Кэри, Кэри! Ты сделала это, чтобы спасти его, а он убил тебя, безжалостное маленькое чудовище. Что я такое несу? Мой мальчик, Стейни! Прости меня, я не хотел... Кэри! Стейни!.. Папочка, возьми меня, пожалуйста, на руки.
– Он взял тебя на руки, Стейни.
– Теперь я знаю.
– Ты все слышал? Все, что он сказал?
– Да. Бедный папа. Он не мог не сказать этого, теперь я понимаю. Гнев, страх и беспомощность. Теперь я понимаю. Он застрелил собаку... Но теперь я понимаю, что отца мне не следовало бояться... Он был сам не
Стейн открыл глаза.
Над ним склонилась какая-то незнакомая женщина - загорелые круглые щеки, курносый нос, темно-синие глаза, поставленные чуть ближе, чем следовало бы. Женщина улыбалась.
– Мне не стоит сердиться ни на кого из нас, - произнес Стейн.
– Не следует, - подтвердила Сьюки.
– Теперь ты будешь все помнить, почувствуешь печаль, но сможешь принять все таким, как оно есть. Что бы ни произошло в прошлом в твоей жизни, ты не будешь чувствовать ни вины, ни страха, ни гнева по этому поводу.
Стейн лежал молча, а разум Сьюки поддерживал тонкий контакт с его сознанием, попутно что-то поясняя и успокаивая Стейна.
– Ты оказываешь мне помощь, - нарушил молчание Стейн.
– Ты меня лечишь, а я даже не знаю твоего имени.
– Меня зовут Сью-Гвен Девис. Друзья зовут меня Сьюки. Дурацкое имя!
– По-моему, совсем не дурацкое.
Стейн оперся на локоть и посмотрел на Сьюки с невинным любопытством:
– Ты тоже проходила подготовку там, в "Приюте". Я видел тебя в первый и во второй день. А потом ты исчезла. Должно быть, прошла через врата времени до нашей Зеленой Группы.
– Я была в Желтой Группе. Я тебя тоже помню. В этом наряде викинга тебя ни с кем не спутаешь.
Стейн ухмыльнулся и отбросил со лба влажную от пота прядь волос.
– Костюмчик себе я выбрал неплохой. Своего рода отражение моей личности... А кем ты хотела быть?
Сьюки улыбнулась и принялась смущенно теребить расшитый пояс своей мантии.
– Старинной уэльской принцессой. Моя семья родом из Уэльса, и мне показалось, что это будет забавно. Полный разрыв со всем, что было прежде в моей жизни.
– А ты что, метапсихический редактор?
– Нет! Я женщина-полицейский. Офицер по делам несовершеннолетних на ОН-15, - последнем спутнике-поселении Земли.
Сьюки прикоснулась к своему серебряному ожерелью.
– Пока я не попала сюда, никто и не подозревал о том, что у меня есть метапсихические способности. Я сейчас объясню тебе все...
– Меня и прежде пытались лечить метапсихическим воздействием, да только из этого ничего путного не выходило, - прервал ее Стейн.
– Они говорили, что у меня слишком сильная психика, что мне нужен особый медиум, чтобы проникнуть в мое сознание и выяснить, в чем корень всех бед. Им так и не удалось, а ты это сделала.
– Все предварительное обследование провела Элизабет, - запротестовала Сьюки.
– Я пыталась сначала сама определить, что за беда приключилась с тобой, но не справилась.
Сьюки виновато опустила глаза.
– Но Элизабет исправила то, что я сделала не так, убрала из твоего сознания все, действительно представляющее хоть какую-то угрозу для тебя. Ты ей многим обязан, Стейн. Как и я.
Стейн скептически посмотрел на Сьюки.
– Там, в "Приюте", я и один мой приятель по имени Ричард называли ее Снежной Королевой. Она была прямо-таки криогенной особой, и к тому же много о себе воображала! Впрочем, ты ничего не путаешь? Ведь она нам сказала, что как-то раз попала в катастрофу и утратила свои метапсихические способности!