Многодетный принц
Шрифт:
– Выпрыгнула я из машины, тетя Дуся. Только далеко, километров за двадцать. Вот я вам покупателей привела - по дороге встретила, показала она на сержанта.
– А я побежала, маму успокою.
Светланка тут же крутнулась на пятках и помчалась на свою Берёзовую улицу, единственную в Макаровском посёлке.
– Что хотели, молодые люди, - спросила продавщица.
– Из одежды и обуви что-то подобрать, - сказал Жора.
– Проходите, - откинула тётя Дуся прилавок.
– Всё что есть, висит на плечиках, или на полках разложено. Можно примерить. Есть закуток за занавеской.
Сержант, вместе с Лютисан зашёл во
Продавщица сияла от счастья. На одних покупателях месячная выручка. Сержант направился к арилёту, где дожидались под амулетами невидимости остальные. Сели и взлетели, через десять минут были у машины. Жора забрал свои вещи - кроссовки, джинсы и вельветовую куртку, которые примерял, сумку отдал девчонкам.
– Примеряйте, кому что подойдёт, в городе походим по магазинам, ещё купим.
Лютисан поступила так же, как сержант. Забрала себе отобранные вещи и отдала покупки другим. Подошло всё. Главное - обувь.
– Под платье туфельки, - пояснил Жора, - под синие брюки- кроссовки.
Однотонное васильковое платье сидело на Лютисан великолепно. Черные туфельки тоже смотрелись неплохо, а после того, как магичка перекрасила их в цвет платья, стало совсем здорово. Амазонки быстро переоделись: рубашка, джинсы, кроссовки. Красотки - прямо на картинку. Маг мгновенно, парой разрезов в поясе подогнала по талии джинсы, отгладила рубашки и девчонки были довольны. Рожицы так и светились улыбками. Остались одни штаны, куртка, платье и несколько рубашек. Из обуви - кроссовки и туфельки. Половине можно выбираться в город, одеждой они внимания не привлекут. "Надо было ещё сумочки женские купить!" - понял свою промашку сержант. "Девчонки все с сумками ходят. Куда пистолет положить и кошелёк?"
Собрали оружие, вещи и взлетели. Время подбиралось к двум. Пора обедать. Цариэль была уже на месте. Девчонки только восхищённо ахали, когда, специально сняв невидимость, приодетые красавицы выплыли из арилёта. Цариэль, тут же забрала себе второе платье, и туфли, Хинаэль вцепилась в курточку, уж больно ей понравилась укороченное до пупка изделие, рубашек хватило всем.
Сели обедать.
– Жора, а мы будем в городе по магазинам ходить?
– сразу был задан главный вопрос.
– Будем, но сначала надо машину продать, чтобы деньги были. Ходить будете парами и не все. Кто-то и сверху должен присматривать. А то как Светлану затащат в машину и поминай как звали. Девчонки, вы красивые, и представляете собой не малую ценность. Смотреть надо в оба, чтобы не попасть в неприятности. Тула город большой. Я еще ближе к вечеру хочу навестить родных, если это мой мир, то тут должны жить моя мать и сестра.
– Жора, а если это не тот мир, из которого ты попал на Гебу?
– Вот я и попытаюсь разобраться, - сказал сержант.
– Задача минимум - купить часы на арилёты,
После обеда, сержант снял с шестёрки фальшивые номера и установил те, что значились в свидетельстве. Завёл машину и немного проехал по лесной дороге, машина слушалась руля хорошо. Прокатил туда-сюда всех девчонок, восстанавливая навыки вождения, да и девчонкам радость - когда ещё придётся на машине покататься.
Потом машину сделали невидимой, зацепили подъёмниками и привесили к арилёту Цариэль. В три часа вылетели. До Тулы минут десять лета, не больше, родной город оказался от перехода примерно в двадцати пяти километрах, если судить по атласу дорог.
Сержант пошёл простейшим путём - вылез на улице и остановил таксиста:
– Друг, посоветуй, как лучше продать машину, - протянул он водителю пятьдесят рублей.
Таксист смерил его взглядом и сказал:
– Садись.
– Тронул машину и добавил: - Едем на Мясновский авторынок, улица Нижняя Упская семьдесят восемь. Там продают подержанные автомобили с пробегом. Самому лучше не продавать, могут кинуть. Да и долго это, можно месяц стоять, пока кому-то твоё авто приглянется и купят. После Павловской реформы денег у народа нет. В сберкассах всё заморозили. Я сведу тебя с нормальным посредником. У тебя какая машина?
– Шестёрка, белая, девяностого года выпуска, в хорошем состоянии, выглядит как новая. "Ну ещё бы она не выглядела, если её Лютисан магией почистила, и снаружи, и внутри, и подкрасила магически".
– Посредник берёт шесть процентов от цены. Но продаст наверняка в течение недели. Если торопишься, то десять процентов. В этом случае он покупает за свои, потом продаёт. Оформит он сам. С тебя Свидетельство регистрации и ПТС.
– Устраивает, - сказал сержант.
Поехали на авторынок, арилеты шли над городом держа такси с Принцем под наблюдением. На небольшой площадке авторынка, окруженной условным забором, машин стояло десятка три не больше. Было и две шестёрки.
Таксист его свёл с Борисом, отчество которого, судя по носу, наверняка звучало Моисеевич.
– Я через полчаса подгоню машину, и договоримся, - сказал сержант посреднику, который повторил ему условия сделки, что назвал таксист.
– Вы там сверху присмотрите недалеко место, чтобы можно было незаметно разгрузиться, - сказал сержант в амулет, а сам пошел поспрашивать по ценам. Надо отметить, что народ цены не ломил. За шестёрки просили восемь тысяч, но обе были 88 года выпуска, за Ниву - одиннадцать. Тройку продавали за семь. Жора не знал, что через пару месяцев цены ломанутся вверх и деньги начнут стремительно обесцениваться. Уже не Банк СССР, а Банк России сначала выпустят банкноты в пять и десять тысяч рублей, а потом уже купюры обзаведутся многочисленными нулями до пятисот тысяч включительно. А цена этих же "Жигулей" перевалит с девяти тысяч за миллионы. И будет нечего есть, не станет работы и морги будут завалены трупами. А в девяносто восьмом все эти реформы накроются медным тазом, промышленность встанет полностью, и жулики побегут за границу, опасаясь русского бунта. И никого из этих реформаторов не отправят на плаху, не привлекут и не посадят, хотя это они загубили миллионы русских людей. Бог правда прибирает эту сволочь одного за другим, но уж больно медленно. Тот же Чубайс ещё ходит под солнцем, да и Горбачёв тоже.