Многообещающее Рождество
Шрифт:
— Вы спросили, как я начала дело, — спокойно напомнила она. — Это произошло почти случайно. Однажды меня попросили оказать любезность и отнести кому-то письмо.
— Вы работали в… — перебил он.
— В небольшой бухгалтерии.
Кей с отвращением вспоминала каждую проведенную там минуту. Окончив университет со степенью бакалавра по деловому администрированию, она считала, что должна найти применение полученным знаниям, но с первого же дня поняла, что она не на своем месте.
— Как бы то ни было, — продолжала Кей, — я призадумалась. Естественно, мне было известно, что существует
— И о чем в ней говорилось?
На этот раз ей пришлось посмотреть на него: она очень не любила, когда ее прерывают, и уже во второй раз правило «клиент всегда прав» вылетело у нее из головы. Он вопросительно смотрел на нее, лениво раскинувшись на диване и положив обе руки на спинку. Резкие слова замерли у Кей на губах.
— Что-то вроде того, что мы обеспечиваем быструю доставку писем, документов и прочего в любое место в Ромфорде. Гарантируем вручение корреспонденции в тот же день, предлагаем телефон для немедленного обслуживания.
— Мы?
— В то время у моего брата не было работы, и он принимал телефонные звонки и проверял, работает ли моя идея. Через два месяца я подала заявление об уходе из бухгалтерии и присоединилась к нему. Мы начали свое дело, имея только один мотоцикл, — она показала на кожаные штаны, — но сейчас у нас два фургона, и мы приняли на работу одного из друзей брата. С прошлого года у нас появился собственный офис в городе, и работы так много, что мы подумываем взять кого-нибудь еще.
— Впечатляет, — медленно кивнул он. — У вас есть визитка?
— Конечно.
Лицо ей залил яркий румянец, но с этим ничего не поделаешь — рыжие волосы неотделимы от нежной кожи, которая легко краснеет. Пошарив в карманах, она вытащила аккуратную маленькую карточку. Они поднялись.
— Не смею более задерживать. — Он подал ей конверт. — До свидания, миссис Шервуд.
Митчелл Грэй прекрасно сознавала, что девушка с густыми кудрями, рассыпавшимися по плечам, и веснушками, выделявшимися на нежной белой коже как россыпь перчинок, определенно не его тип женщины. Ни в коем случае. Его женщины всегда элегантны, со вкусом одеты и утонченны и, что самое важное, знают правила игры: пока они вместе, им весело и приятно. И он всегда заботится, чтобы это не продлилось слишком долго.
Так откуда желание узнать больше о Кей Шервуд?
Он нахмурился. Надо перестать о ней думать. У него деловая встреча в центре Лондона, и шофер ждет уже пятнадцать минут. Широко шагая, Митчелл направился к лифту, сосредоточившись на предстоящей встрече, которая, как он полагал, будет нелегкой.
— Кей, что плохого в том, что он задал тебе несколько вопросов о твоем бизнесе? — озадаченно спросила мать.
Ну, как передать его высокомерие и атмосферу, царившую во время их разговора…
— Он…
Линора еще раз пристально посмотрела на дочь.
— Забудь о нем. Ваши пути вряд ли когда-нибудь пересекутся, а тебе и так забот хватает. Ты помнишь, что сегодня вечером в школе осенний праздник?
— Близнецы не дали бы забыть. — Она улыбнулась.
— Эти дети — просто огонь! — пожаловалась Линора Браун. — Но в их возрасте ты тоже была такая: во все встревала и весь мир казался тебе одним удивительным приключением.
Кей отвела взгляд от лица матери и сделала глоток кофе.
Она встречалась с Перри двенадцать месяцев, они поженились в день, когда ей исполнился двадцать один год. Через две недели они закончили университет, а через пару месяцев после свадьбы ей пришлось признать, что она сделала ужасную ошибку.
Перри был молод, хорош собой и очень харизматичен, привлекая людей, летевших к нему, словно мотыльки на огонь. Она сходила по нему с ума и не замечала самого важного в их отношениях: они все делают так, как хочет он. Глаза ей открыла случайная встреча со старой школьной подругой.
«Что ты с собой сделала? — наивно спросила та. — Ты больна? Вид у тебе просто ужасный. Может, ты слишком много работаешь?»
Разговор не ладился, и подруги расстались, но дома, в квартире, которую они с Перри снимали в Белгравии, Кей долго рассматривала себя в зеркале в ванной. Волосы стянуты в тугой узел на затылке — Перри ненавидел, когда они рассыпались у нее по плечам; никакого макияжа — Перри не любил ухищрений. Но поразило ее не это, а опущенные уголки рта и выражение потухших глаз.
«Я безвкусно одета и непривлекательна», — мелькнула мысль. Ее жизненные силы уходят на то, чтобы угодить Перри в любой мелочи и избежать его язвительных замечаний и ледяного молчания, когда ему кажется, что она говорит или делает что-то не так.
Перри объяснял, как она должна одеваться и причесываться, он решал, куда им пойти, и даже выбор телевизионных программ принадлежал ему. Их друзья были его друзьями; она ела пищу, которую любил он, и пила вино, выбранное им.
Кей провела по лицу дрожащей рукой, мысли одна за другой проносились в голове. Ведь в самом начале так не было. С Перри было весело, он был неотразим и невероятно привлекателен… когда ему этого хотелось. И ей не приходило в голову, что она все время подсознательно подавляет собственную личность. Как будто она превратилась в кого-то другого, совершенно… чужого. Даже то, что он убедил ее не искать работу после окончания университета, а заняться обустройством квартиры и домашнего очага, теперь выглядело в ином свете…
В тот день Кей несколько раз разглядывала себя в зеркале. Потом приняла горячую ванну, помыла голову и умастила тело страшно дорогим лосьоном, подаренным ей родителями на Рождество. Натянув узкие черные джинсы и короткий топ, она тщательно подкрасилась и уложила волосы мягкими волнами — и наконец начала узнавать себя прежнюю.
Кей вышла из дома и купила на ужин два бифштекса, отказавшись от мысли возиться с экзотическим блюдом из курицы, которое заказал Перри. Вместе с бифштексами она принесла газету с публикацией вакантных мест.