Многоточие

Головин. Здравствуйте, Снежана Васильевна.

Снежана. Спасибо за доброе пожелание. Здравствую. По мере возможности.

Головин. Как самочувствие?

Снежана. Просто зашкаливает – такое оно у меня жизнерадостное.

Головин. Фамилия моя – Головин. Зовут меня Алексей Алексеевич. Мне выпало быть вашим адвокатом.

Снежана. Сразу же хочу вам напомнить: я не просила об адвокате.

Головин. И все же. Юстиция – это лес, в котором очень легко заблудиться.

Снежана. Не сомневаюсь. Наша – тем более. Еще раз – адвокат мне не нужен.

Головин. Вы что-либо против меня имеете?

Снежана. Вас я не знаю. Но вы представляете не симпатичную мне структуру. Хотите вы этого или нет, вы – ее часть. Ее принадлежность.

Головин. И тем не менее я надеюсь, что буду вам не вполне бесполезен.

Снежана. А я – не надеюсь.

Головин. И почему же?

Снежана. А потому что это – бессмысленно.

Головин. Позволю себе не согласиться. Надеяться на небо в алмазах, бесспорно, не стоит. Но жить без надежды – и неразумно и невозможно.

Снежана. Какое там небо? Мы – на земле.

Головин. Так что же вы вышли манифестировать?

Снежана. Устала барахтаться. Вот и вышла.

Головин. Барахтаться, тем не менее, надо. Все мы барахтаемся, как можем. Это приносит свои плоды.

Снежана. Не лучшего качества.

Головин. Тем не менее иной раз кое-что получается. Не знаю, удастся ли вам помочь, но сделаю все, что в моих возможностях. Хотя ситуация непростая.

Снежана. Само собою. Осмелилась сметь свое суждение иметь.

Головин. Решительно все на этой земле, поверьте, имеют свои суждения. Однако же держат их при себе.

Снежана.

Головин. Этого у них не отнимешь. Начать с того, что они не кучкуются.

Снежана. Веселый глагол. И звучит свежо. Когда-то в России городовые просили не скапливаться. Смысл тот же, но выражено куда топорней.

Головин. Благодарю вас. Я не стилист, но похвала всегда приятна. Хотя разумеется – дело в сути.

Снежана. Ну что же. Переходите к сути. С кем я, по-вашему, кучковалась?

Головин. Это зависит от точки зрения. Она ведь у каждого – своя. Я – адвокат и склонен считать, что это дружеская компания. Какой-нибудь желчный господин ее назовет могучей кучкой или гнездом молодых якобинцев, третий – по роду своих обязанностей здесь обнаружит организацию. Все дело в выборе характеристики, а также в траектории взгляда, в ракурсе и точке обзора, врожденной склонности к конспирологии.

Снежана. Печально в правовом государстве зависеть от персональных качеств.

Головин. И государству, в конце концов, ничто человеческое не чуждо. Но это не отменяет того, что на кону стоят наши судьбы.

Снежана. Звучит угрожающе.

Головин. Нас подводят наши замедленные реакции. В сущности, от реального мира нас отделяет тонкая грань. Кажется, все идет. Тот же знакомый мир за окном. А между тем, уже все иное.

Снежана. Вы, в самом деле, мой адвокат?

Головин. А почему вы об этом спрашиваете?

Снежана. А вы заговорили, как следователь. Так вот и кажется: вы сейчас спросите про явки, пароли и адреса.

Головин. Ошибка. Вам не нужно топорщиться. Просто мне очень важно понять и вас и все ваши обстоятельства. Надеюсь, вы мне в этом поможете.

Снежана. Вы что-нибудь хотите узнать? Или напутствовать?

Головин. Прежде всего, очень хочу, чтоб вы мне поверили. И отнеслись бы вполне серьезно к тому, что я сейчас говорю. То, что случилось, уже не игра. Это и есть реальная жизнь.

Снежана. Знаю. Но я ее не боюсь.

Головин. Не сомневаюсь. Сразу же понял: передо мной – отважная девушка. Мне попросту надо, чтоб вы убрали ваши бойцовские коготки.

Снежана. Вы – в безопасности.

Головин. Благодарю вас.

Снежана. Не за что.

Головин. Хотя бы за то, что мне не грозит ничего дурного, в отличие от государства, с которым вы вошли в конфронтацию.