Моцарт и его время, Луцкер Павел

Моцарт и его время

на обложку

Луцкер Павел

Шрифт:

Письмо от 24 августа 1771 г. — Впе/еСА I. 8. 432.

Граф Фирмиан был племянником Л. А. Фирмиана, архиепископа, у которого Леопольд начинал свою службу в Зальцбурге. К. Й. Фирмиан славился своей образованностью, любовью к искусствам и утонченным вкусом. Его миланская библиотека насчитывала около 40 000 томов, о нем с уважением отзывался И. И. Винкельман. См.: СИуе Р. МогаП апб №$ Сйчйе. Р. 51-52.

Моцарты познакомились также с Пиччинни, 2 февраля посетив репетицию его оперы «Цезарь в Египте».

См.: Аберт I, 1. С. 210.

типах итальянских арий см. Луцкер П., Сусидко И. Итальянская опера XVIII века. Ч. II. Эпоха Метастазио. М., 2004. С. 450—462.

Начальная строфа текста Метастазио: «Средь сотен и сотен тревог / Трепету, дрожу и чувствую / Холод струится в жилах, сковывая сердце». Арбак, главный герой, вынужден скрыть преступление отца, спрятав окровавленный меч, которым тот только что убил царя. Большинство композиторов писали на этот текст арию а&ШШ (взволнованную,) — с обилием речитативных интонаций и патетическими возгласами.

ПРЕТЕНДЕНТ

сч

о.

не угадан: вместо смятения и отчаяния героя, попавшего в безвыходную ситуацию, изображено героическое воодушевление. Но на это смотрели сквозь пальцы. Важнее другое: ария, если отвлечься от смысла слов и не вспоминать о драматической ситуации, — образцовая егока со всеми необходимыми атрибутами, показательный номер, с которым Моцарт выступил перед слушателями. Все на уровне добротной итальянской продукции: мастерски выполненная форма За саро, свободное владение колоратурной техникой и большим оркестром (с гобоями, валторнами и трубами).

Не исключено, что именно эти две арии окончательно определили судьбу заказа на «Митридата». Контракт заключили на следующий же день после концерта во дворце Фирмиана. Вольфганг брал обязательство сочинить первую оперу карнавального сезона 1771 года для миланского театра Реджо Дукале (второй оперой была «Нитетти» миланца Карло Монцы на либретто Метастазио)3. Таким образом «Митридат» стал последним проектом, путь к которому был проложен славой концертирующего вундеркинда. Успех оперы, подробно описанный Леопольдом в письмах домочадцам, оказался поворотным пунктом в моцартовской карьереь. Именно из-за него Вольфганг заполучил новый заказ на сочинение серенады «Асканий в Альбе» для торжеств в честь свадьбы дочери герцого д’Эсте и сына Марии Терезии, эрцгерцога Фердинанда (на октябрь 1771 года).

То же можно сказать и о асгШига на «Луция Суллу». Моцарт вновь выступил на рынке оперной продукции как равноправный конкурент именитым мастерам. «Луций Сулла» выдержал гораздо больше представлений, чем планировали импресарио, из-за чего премьеру второй оперы карнавального сезона — «Сисман в Монголии» Паизиелло на либретто Дж. Де Гамерры — вынуждены были перенести на неделю позже (с 23 января, как бывало обычно, на 30-е). Вряд ли интерес к «Луцию Сулле» был вызван юностью автора. Семнадцатилетний Моцарт все еще вызывающе молод для оперного композитора, но уже не настолько, чтобы постоянно подчеркивать это в рецензиях и афишах. В этой опере рубеж отрочества окончательно перейден.

Миланские триумфы могли стать преддверием блестящих перспектив в Италии. Однако этого не произошло. Моцарту так и не довелось больше сотрудничать с итальянскими театрами. Почему? Сказать наверняка трудно, но некоторые причины очевидны. Для того чтобы приобрести в Италии известность, Моцарту нужно было как минимум остаться в стране надолго, постоянно поддерживая к себе интерес. Отъезды в Зальцбург этому не способствовали. Кроме того, в начале 1770-х он мог рассчитывать на поддержку лишь в Милане, где жил Фирмиан. Она во

многом определялась земляческими отношениями, поскольку Фирмиан имел в Зальцбурге прочные родственные связи. Разумеется,

а Сочинять вторую оперу для карнавала было для композитора почетно и выгодно, так как

у труппы оставалось больше времени для ее разучивания.

Ь 29 декабря он поспешил сообщить жене: «Слава Богу, первое представление оперы 26-го прошло под всеобщие аплодисменты. При этом случилось две веши, которых в Милане еше никогда не было. А именно, что... ария примадонны была повторена, чего при первом исполнении никогда не бывает, и, во-вторых, в конце почти всех арий... раздавались оглушительные рукоплескания и крики Ума И МаеЫго, у/уд // Маез1-ппо». 2 января 1771 г. в письме падре Мартини Леопольд кратко изложил все препятствия, происки недоброжелателей, которые предшествовали постановке, и с гордостью отметил, что музыкой Вольфганга были довольны все — и оркестранты, и певцы, по две арии в каждом спектакли бисируют, награждая аплодисментами остальные.

См,: Впе/еСА\. 5. 407,413.

перед поездкой Леопольд запасся необходимым рекомендательным письмом. Существенно и то, что Ломбардия в те времена находилась под управлением австрийских Габсбургов. Поэтому оперные вкусы Милана были «провенскими» и слыли довольно консервативными. Так что успех в ломбардской столице совсем не гарантировал ангажементы в других итальянских городах. Немец по рождению, Вольфганг оставался в Италии чужаком.

Наконец, сам путь, избранный Моцартами для восхождения на оперный Олимп, был уже малоэффективным и выглядел старомодным. Все видные итальянские мастера, сделавшие себе карьеру на оперном поприще, добивались признания совсем иначе. Как правило, они начинали с комических опер для небольших заштатных театриков, писали их по три-четыре в год, пока какая-то не обращала на себя внимание публики и не распространялась лавинообразно по всем городам Италии и за ее пределами. Тогда автор становился желанным гостем в любом театре, получал заказы и на комические, и на серьезные оперы. Именно так в общих чертах складывалась карьера большинства моцартовских коллег, заявивших о себе в 1760-е и позднее: Пиччинни, Гульельми, Анфосси, Паизиелло, Чимарозы и многих других. Моцарты же, начав с оперы $епа, да еще в придворном по своей сути миланском театре, — конечно же, по инициативе Леопольда, — избрали себе стратегию мастеров прошлого поколения, стратегию Хассе, Глюка или, наконец, И. К. Баха, которая еще сгодилась бы двадцатью годами ранее, но не в начале 1770-х.

Позднее, во время парижского путешествия, Моцарт надеялся возобновить контакты с Италией, думая, прежде всего, об опере. Посетив Мысли-вечека в Мюнхене осенью 1777 года, он обсуждал с ним возможность получить оперный заказ для карнавального сезона в Неаполе. Вольфганг также мечтал о поездке в Италию вместе с семьей Веберов, был готов писать оперу для Вероны всего за 50 цехинов, чтобы Алоизии было где себя показать3. Конечно, эти планы могли радикально изменить его жизнь, но все они, как известно, остались неосуществленными.

Итоги итальянских путешествий, таким образом, были двоякими: профессиональные успехи и карьерные неудачи. Италия не дала того, к чему в глубине души стремился Леопольд — вывести Вольфганга за пределы Зальцбурга не просто как гастролера, но подыскать ему надежное место.

Стремление Леопольда покинуть Зальцбург чаше всего связывают с конфликтом с Коллоредо. Однако еще задолго до обострения отношений в 1777 году Леопольд вынашивал такие планы, не желая для сына участи провинциального музыканта. Во время поездок в Италию они еще не оформились в некую целенаправленную стратегию. Но уже летом 1773 года отец начал подыскивать Вольфгангу, окруженному ореолом шумных миланских успехов, место при венском дворе. В письмах Леопольд ограничивался намеками и категорически отрицал слух, прошедший в Зальцбурге, будто он-де стремится отвоевать для сына пост заболевшего капельмейстера Флориана Гассманаь. Тем не менее не исключено, что втайне именно на это он и надеялся. Как бы то ни было, но и эти усилия оказались тщетными. За два месяца Вольфганг в Вене немало написал, еще больше услышал, но ничего не заработал, а Леопольд ни на йоту не продвинулся к своей цели.