Моцарт

Белянин Андрей Олегович

– Я просто ангел, не богохульствуй.

– А то что?!

– Уйду и не буду с тобой разговаривать.

– Нет! – Красотка резко сбавила тон и убрала руку. – Я… прошу прощения…

– Уже ближе, продолжай.

– Я прошу прощения у Господа и Его слуги, – быстро повторила девушка и заглянула мне в глаза. – А теперь я могу пригласить тебя в таверну и угостить вином?

– Не задаром?

– Ещё бы, дьявол тебя дери! Я же честно потрачу своё серебро на твою выпивку?!!

Я кивнул. В принципе, всё логично, мне удалось убить тварь, спасти

невинную (уже сомнения, но не я ей судья…) душу, так почему не отметить и первое и второе?

– А что пьют ангелы?

– Как правило, воду. – Я вспомнил своего сурового наставника-сержанта по учебке. – Но в обычной жизни всё, что нальют.

Девица бросила на меня не лишённый уважения взгляд и мотнула кудрявой головой в сторону огней портового кабака. Большинство из них работает круглосуточно, так что нашим поздним визитом особенно никого не удивишь. Мы пошли в ближайший, так как лично мне было без особой разницы. Что бы там ни думали наверху, а я заслужил отдых. Хотя кто будет думать обо мне на небе? Кроме Господа, разумеется, но он занят, а остальным оно вообще без надобности…

Мы прошли к самому дальнему столу, где вежливо (чего я вру, под стволами пистолета) попросили двух упившихся моряков освободить фарватер и сели на табуреты друг напротив друга. Теперь, при свете камина и десятка свечей, я уже мог хорошенько рассмотреть эту девицу. Как физиономиста, меня оно не обрадовало.

Во-первых, рыжая. К тому же нахальная и синеглазая, на носу мелкие коричневые веснушки, губы упрямые, подбородок крепкий, на лбу намечается лёгкая вертикальная морщинка, значит, любит сдвигать брови. Сколько знаю людей, это не просто взрывоопасное и гремучее сочетание, это практически дьявольская смесь красоты, упрямства, гордости, самомнения, храбрости, авантюризма и безумного упоения жизнью!

Такие розовощёкие милашки способны пальнуть в упор из пушки по проплывающему фрегату только из-за того, что он распугал маленьких рыбок, или пойти в одиночку охотиться на вампиров или тварей из потустороннего мира с одним пистолетом, заряженным серебряными пулями, и кинжалом, освящённым в церкви. Пуля, конечно, худо-бедно вампира убьёт, если точно в лоб или в висок, а вот от освящённого кинжала эта мразь вряд ли даже почешется…

– Вино, пиво, бренди, ром?

– Црно вино, – кивнул я, – или монастырский вранац.

Девушка бросила на трактирщика требовательный взгляд, и, к моему удивлению, нас достаточно быстро обслужили. На столе появился запотевший глиняный кувшин с обгрызенными краями, такие же кружки, тарелка с вываренной до белизны свининой, лук и чеснок плюс два большущих ломтя серого хлеба. Я вспомнил, что не ел со вчерашнего дня…

– Ты голодный, – безошибочно определила девушка, отодвигая свинину в мою сторону. – С меня ужин, с тебя рассказ. Так честно?

– Сначала ты. – Я привстал над столом, быстро прошептав принятую здесь молитву благодарности за хлеб наш насущный.

– Ладно, почему бы и нет? – Она откинулась на табурете, прижавшись спиной

к стене, и скрестила руки на груди. – Тебя зовут Моцарт. Говорят, что ты наёмный убийца. Убиваешь как людей, так и кровососущих тварей, что приходят ночью. Это ведь зависит от того, кто тебе платит?

– Никто, – буркнул я, стараясь есть с закрытым ртом и не чавкать. – Нет, вот ей-богу, хоть бы раз кто подумал заплатить! Всё даром, ни слова благодарности, и хорошо, если успел унести ноги…

– Тогда зачем ты убиваешь, Моцарт? – наклонившись ко мне через стол, спросила она. – Что это – месть, болезненная страсть, обет, данный умирающему другу, или что-то ещё, а?

– Я – ангел. – Проще всего говорить правду, потому что именно в неё никто не верит. – Обычный ангел из отряда Девятого Легиона. Нахожусь на побережье по заданию и приказу. Убиваю вампиров, демонов и тварей.

– Как сегодня?

– Да. Но не людей. Это мне запрещено.

– Всегда? – не поверила рыжая.

Я поморщился – мы не умеем врать…

– В большинстве случаев. По крайней мере, мне ещё не приходилось убивать человека. Это большой грех – уничтожить того, кого создали по Его образу и подобию.

– А можешь попробовать убить пятерых прямо сейчас?

– Э-э… в каком смысле?..

– Сильвия.

– Не понял?

– Сильвия, это моё имя. – Девушка улыбнулась, сурово сдвинув брови, и протянула мне руку. – Да, да, всё понимаю. Саму тошнит от этой театрально-балаганной клички, но что поделать, родители-аристократы, и у папы были свои примочки. Взял и назвал дочку в честь любимой охотничьей собаки. Так ты их убьёшь?

Я почувствовал за спиной тяжёлое дыхание. Ничего не понимаю, это что, она всерьёз? Запах нечищеных зубов, «сырого» железа, плохо выдубленной кожи и резкого мужского тестостерона. В принципе, можно и не спрашивать, зачем пришли…

– Герцогиня, вам лучше пройти с нами. Ваш муж ждёт.

– Мальчики, – глядя мне прямо в глаза, но обращаясь к тем, кто у меня за спиной, начала моя новая знакомая, – мой муж – безрогий козёл и полное ничтожество. Во всех смыслах! И я к нему не вернусь как минимум по двум причинам. Во-первых, не хочу, и всё, а во-вторых, вот этот замечательный господин по кличке Моцарт никуда меня не пускает!

– Я? – обомлел я. Ужасно звучит, но так и было…

– И всё же вам лучше вернуться домой, герцогиня. – Чья-то тяжёлая ладонь с нажимом опустилась на моё плечо.

Я самый слабый из ангелов быстрого реагирования, но даже моих сил хватит на то, чтобы замесить колобок из самого могучего вампира, с которым не совладает и десяток таких бугаёв. Что уж говорить о людях…

– Спаси меня, – чётко приказала Сильвия.

– Ни-за-что! – так же чётко, по слогам прошептал я. – Ангелы не воюют с людьми.

– Тогда они тебя убьют.

– Да брось…

– Так, задохлик, встал и пошёл вон своими ногами, – весьма невежливо предложили мне. – Успеешь добежать до дверей на счёт раз-два-три – останешься жить. Не успеешь…