Моцарт
Шрифт:
Оставив Риту буквально на пятнадцать минут, я добежал до храма Святого Иоанна, попросив его настоятеля о помощи. Старый священник посетовал, что мне неизвестны имя и фамилия бородатого, но обещал сию же минуту обзвонить десяток ревностных прихожан и решить проблему. В конце концов, почти все местные жители каким-то боком заняты в сфере туризма. А значит, работают в кафе, гостиницах, на пляже и вполне могут сказать, не появлялся ли поблизости новый гость из России, если он поселился именно в Будве – его найдут уже к вечеру!
– Мур-мур… и чего-то там «верит нам…», мур-мур… и какой-то… «стяг»! Но мы не… мур-мур… «с
– Она будет жить сто лет, только что её вспоминали, – тепло улыбнулась Рита, привставая и заключая в объятия весьма нетрезвую подругу. Кто победил – можно было не спрашивать, из кафе было видно, что ворота антикварного рынка закрыты, а из-за забора нестройным хором доносилось печально-распевное «Йова-не-е, Йо-ван-ку-у-у…». Черногорцы умеют проигрывать и знают, чем утешиться.
– Давайте-ка возвращаться, – предложил я.
Мы расплатились и, придерживая пьяную Сильвию с двух сторон, пошли в наш «Оазис».
Викентий не спал, сидел с задумчивым видом в своём тёмном углу, что-то черкая на листочке бумаги. На прикроватной тумбочке стоял пустой бокал со следами крови.
Рыжая герцогиня, шумно протестуя, требуя «ещё рюмочку, и пусть знают!», тем не менее уснула, лишь только коснувшись головой подушки. Рита же бросилась к Вику, хвастая обновками:
– Посмотри, здорово, правда? И мне идёт! Это настоящее старое серебро, быть может, даже венецианской пробы! Мне Моцарт купил не торгуясь.
– Ещё бы, за мои-то деньги, – сухо похвалил мрачный вампир.
– Но нам сделали скидку!
– Уже приятно, хоть что-то сэкономили…
– Ну правда же, они красивые?!!
– Очень, – неохотно согласился Вик, стараясь держаться от серебра подальше. – Девочка моя, а ты можешь погулять с полчасика? У нас тут назрел сугубо мужской разговор.
Рита смутилась, поправила очки на носу, чуть обиженно встала и удалилась, демонстративно покачивая так и не оценёнными серёжками. Мы остались наедине, не считая Сильвии, спящей сном невинного младенца. Ну, быть может, с той лишь поправкой, что младенцы редко храпят и ещё реже матерятся сквозь зубы, если им снится что-то страшное…
– Ты искал бородатого? Так вот, больше не ищи, – начал Вик, уставившись взглядом в стену. – Да, я ещё раз тебя предал. Можешь меня убить, мне оно параллельно. Сейчас договорю, и убивай. Вчера я заказал кровь, сегодня уже мне позвонили. Короче, местные контролируют все пункты переливания крови, клиники, больницы, передвижные лаборатории, скотобойни и всё такое. Меня сдали. Могли просто грохнуть, но вмешался Папочка. Он типа так охренел от нашей мобильности и хочет тебя всего. Но не думай, что для большой и пылкой любви. Не явишься ночью по указанному адресу – они убьют девчонок. Обеих. Один укол отравленной иглой от случайного прохожего. Всё быстро. Ты не защитишь и не успеешь их вывезти из страны. Твою «беретту» я выкинул. Ножи оставишь сам. Если умрёшь без эксцессов, девушек не тронут. Кому они, на фиг, нужны без тебя…
Он замолчал. В принципе, я ожидал чего-то подобного. Раз уж мы вторглись на территорию чужих охотничьих угодий и первыми пролили кровь, то наивно было бы надеяться на глупость или милосердие со стороны хозяев. Удивляла лишь некоторая медлительность, лично я был готов к их ответному удару ещё вчера ночью. Быть может, годы цивилизации и окультуривания наложили
Я шагнул к Вику и выложил перед ним оба клинка:
– Куда и когда нужно прийти?
– Сегодня в двенадцать ночи, Старый город, арсенал, театральная площадка, – всё так же не оборачиваясь, ответил он. – Придёшь один. Если позовёшь кого-то на помощь, Папочка ничего не гарантирует.
– Вывезешь девушек из Будвы?
– Да, но только на следующий день. Пока ты жив, они на прицеле. Моцарт?
– Что?
– Я не хотел.
Мне нечего было сказать ему в ответ. Не все ангелы умеют утешать, успокаивать, плакать вместе с раскаявшимся грешником и так далее. В Девятом Легионе не этому учат, переживёт… Я вышел из номера, взглянул на солнце, потянулся и не спеша прошёл за угол, к ресторанчику при отеле. Рита сидела там со скучающим видом, потягивая лате через розовую трубочку. Я улыбнулся ей и сел рядом.
– Вина? – спросил возникший рядом официант.
– Минеральную воду, – решил я.
– Что-то серьёзное? – понимающе вздохнула блондинка. – Я вижу, у вас ведь всё на лице написано.
– Пожалуй, да… Знаешь, всё действительно складывается не так, как мне представлялось. Можешь мне помочь?
– Всё, что попросите. – Она мягко накрыла мою ладонь своей. – Вам нельзя отказать, вы же ангел…
– Собственно, мне нужно немного. – Я осторожно, чтобы не обидеть, освободил свою руку. – Ты не съездишь в Котор? Нужно передать очень важную записку одному моему знакомому.
– В Котор? Туда вроде минут сорок на такси. И ещё обратно…
– Это важно, поверь.
– Хорошо, я съезжу, конечно. А кому надо её передать?
– В центре города есть очень старый храм, собор Святого Трифона. Его все знают, ты не ошибёшься. Спроси сержанта. Это высокий мужчина с усами, шрамом на лице и очень широкими плечами. Я напишу ему несколько строк, он всё поймёт.
– А вы? Вы все останетесь тут? – подозрительно сощурилась Рита. – Мне кажется или вы хотите, чтобы я на время уехала, пока тут будет… что-то опасное?
Ангелы не умеют врать. Но могут не отвечать на вопрос. Я воспользовался паузой, попросил у официанта ручку и быстро написал на салфетке: «Спрячьте эту девушку и найдите способ переправить её в Россию. Пожалуйста. Моцарт».
– А что там написано? – Рита попыталась заглянуть мне через плечо.
– Читать чужие письма неприлично, – напомнил я, складывая салфетку. – Отвезёшь?
– Да, раз уж обещала… Ехать прямо сейчас? Понятно.
Я встал и церемонно поцеловал ей руку. Лучше, чтобы этой ночью Риты не было в городе. Сильвия спит, если что – Вик позаботится о ней, защитить двоих сразу для него может быть слишком сложно. Мы обратились за помощью к тому же официанту, и парнишка охотно вызвал знакомого таксиста. Шесть часов вечера, прокатиться до Котора – одно удовольствие. И не жарко, и легко можно обернуться туда-сюда до ужина. По крайней мере, наивная девочка из Волгограда так и рассчитывала. Я же не рассчитывал, я точно знал, что сержант не выпустит её из-под защиты стен святого Трифона. А завтра, когда она узнает правду, ей и самой не захочется ни одной лишней минуты оставаться в Черногории.