Мое безрассудное сердце
Шрифт:
Дверь за его спиной отворилась, но Декер не шелохнулся. Зачем она пришла? Поддразнить льва в его пещере или убить его, пока он спит? И то и другое вполне возможно, и Декер не знал, какой вариант предпочтительнее.
Джонна легко прошла по комнате. Ее босые ноги ступали по холодному полу, пока она не дошла до светлого и теплого полукружия перед камином. Она посмотрела на спокойное молодое лицо Декера и пожалела, что он не лег в постель, прежде чем уснул. Тогда она улеглась бы рядом и положила бы свою голову на одну подушку с ним. Она смотрела бы, как он
Теперь об этом и речи не может быть. Для нее здесь нет места.
Джонна взглянула на дверь. На тот случай, если ей придется поспешно отступать, она оставила ее незакрытой. Но ей очень не хотелось возвращаться. Огонь согревал ноги. Если она опять пройдет через всю комнату, это будет похоже на бегство. Хотя здравый смысл подсказывал ей уйти, душа хотела остаться.
Джонна опустилась возле Декера на колени лицом к огню. Ее плечо коснулось его колена, и она замерла. Заметил ли он ее появление? Что он станет делать? Но время шло, Декер не шевелился, голова ее становилась все тяжелее и в конце концов опустилась ему на бедро.
Декер посмотрел на нее. Огонь бросал на ее волосы яркие, многоцветные блики, все они смешивались и переливались, окрашивая волосы Джонны в цвет черного жемчуга. Он взял в руку прядь и потер между пальцами. Нет ничего более прекрасного на ощупь, чем женские волосы.
Сделав над собой усилие, он выпустил прядь из рук.
— Продолжай, — сказала Джонна.
Пальцы Декера замерли чуть выше ее затылка. Она подняла голову и обернулась к нему. От этого движения его ладонь оказалась на ее щеке.
— Прошу тебя, — сказала она. — Я не хочу, чтобы ты перестал.
— Хорошо, — спокойно отозвался он и поднялся вместе с Джонной. Она оказалась в кольце его рук, лицом к лицу. Декер не улыбался; его синие глаза внимательно смотрели на нее.
— Я не передумала, — прошептала она. — Ты сказал, что отныне все будет так, как хочу я. Так вот, я хочу… — Встав на цыпочки, Джонна положила руки ему на плечи и поцеловала в губы.
Декер обнял ее крепче. Она прижалась к нему. Он ощутил очертания ее тугих грудей, почувствовал ее соски и обхватил руками ее груди.
Она обхватила его плечи и почувствовала, что обрела опору, тогда как все вокруг нее словно зашаталось. Она поцеловала его в уголок рта, затем в нижнюю губу. Потом покусала ее, провела по ней языком. Эта игра ей очень понравилась. Его губы отозвались на эти заигрывания. Дыхание его было жарким и отдавало перечной мятой. А у ее губ вкус чая, подумала Джонна и пожалела, что чай был без сахара. Декер достоин большего, чем горьковатый кончик ее языка.
Она улыбнулась, не отрывая губ от его рта, и он посмотрел на нее. Зрачки ее были темные и огромные, а губы приподняты в едва заметной улыбке. Ее пальцы сомкнулись у него на затылке, и он опять прижался к ней. Их губы снова сошлись в поцелуе.
Поцелуй Джонны стал страстным, и она ощутила, как Декер слегка вздрогнул.
Взяв за руку, Джонна повела его к кровати. Ее пальцы стянули с него рубашку. Поцеловав теплую кожу на его груди, она уронила рубашку на пол. За рубашкой тут же последовал ее пеньюар. Джонна расстегнула пояс его брюк, а он снял с нее ночную рубашку. Оба они были теперь обнажены.
Джонна не знала, куда деть глаза. В комнате было не настолько темно, чтобы можно было укрыться в этой тьме. Несмотря на охватившее ее желание, она все же стеснялась своей наготы. Но нагота Декера была ей очень приятна.
— О, Джонна, — тихо проговорил Декер. В голосе его звучало спокойное удовлетворение. Он поднял пальцем ее подбородок. — Поцелуй меня, и все станет гораздо проще.
Действительно, он оказался прав. Они упали на постель, словно их толкнула какая-то сила, скрытая в них самих. Джонна застонала. Она отзывалась на прикосновения Декера каждым нервом. Ей казалось, что вся ее кожа охвачена огнем. Она гладила его по голове, накручивая на пальцы его темные волосы. Она тонула в жарких, плотных волнах наслаждения.
В камине треснуло полено, вспыхнув, взлетели искры. На лице Джонны сменялись свет и тень, и Декер на миг залюбовался ее красивым румянцем.
— Что еще ты хочешь, Джонна? — спросил он.
Его хриплый голос приятно пощекотал ее слух, как щекочут кожу нагретые солнцем песчинки. Она ощущала жар и тяжесть его тела. Она знала, чего она хочет, но сможет ли она выговорить это, не знала.
Он хотел отодвинуться, но она схватила его за плечо.
— Нет, — сказала она быстро и спокойно, — этого мне мало.
Декер улыбнулся — едва заметно, но улыбнулся.
— Маленькая эгоистка.
Она не обиделась, потому что прозвучало это как ласка.
— Я хочу принадлежать тебе.
Он взял ее сразу же. Руки ее скользнули по его спине. Она вовсе не чувствовала себя такой уж эгоистичной, глядя на его лицо, напряженное от страсти. Она гладила его руки, плечи — кожа у него была теплая. Ее пальцы скользили по его мускулистой спине.
Вся она превратилась в чувство и отдалась Декеру Торну.
Потом они долго лежали не двигаясь. Тяжесть его тела была ей приятна. Она чуть было не протянула к нему руку, когда он встал и исчез в туалетной комнате.
Там он налил в таз воды из кувшина. Капли брызнули на его разгоряченную кожу. Казалось, что они зашипят, как масло, брызнувшее на горячую сковородку. Над умывальником висело зеркало, и Декер посмотрел на свое отражение. Вид довольно легкомысленный. Он криво и удовлетворенно улыбнулся, потряс головой, провел рукой по спутанным волосам и с трудом придал своему лицу серьезное выражение.
Вернувшись в спальню, он увидел, как Джонна ищет на полу у кровати свою ночную рубашку. Декер отшвырнул рубашку подальше и при этом даже не извинился, заявив: