Мое чужое имя

Логинова Анастасия

Сергей поймал себя на том, что очень не хочет очернять Таню Шорохову, заранее исходит из того, что она ничего не знала. То есть, конечно, она кое-что знала, но так и не разобралась до конца, что к чему.

Павел Ильич Мухин — начальник отдела УБЭП ГУВД, он же Паша, или даже Муха — не для всех, но для некоторых. Фамильярность вполне допускалась в неформальной обстановке, в силу небольшой возрастной разницы между начальником и подчиненными, и приятельскими, по большей части, отношениям. Для Салтыкова Мухин был Пашей.

Мухин, не смотря на ранний час, уж был в отделе и, радуясь, что они могут поговорить без лишних глаз и ушей, повел Сергея в свой кабинет.

—

Как съездил? Удачно? — первым делом спросил Паша. — По лицу вижу, что удачно. Потом расскажешь, сначала меня выслушай. Я тоже времени зря не терял, воспользовался тут кое-какими связями и раздобыл материалы по убийству Астафьева. Там обыкновенный «заказняк», причем хорошо продуманный и исполненный. Астафьев задержался допоздна в своей конторе — никого из сотрудников уже не было. В половине девятого в кабинет поднялся охранник, а Астафьев был уже мертв. Два выстрела — в грудь и в голову, стреляли из «ТТ».

— И что охрана говорит?

— Сначала охранник клялся, что через его вахту абсолютно никто не проходил — это мне поведали опера из района, которые на место выезжали. Ну а спустя часа два охранник «вспомнил», что приблизительно в восемь, когда в конторе оставался уже только Астафьев, он ушел со своего поста в магазинчик через улицу — за сигаретами. Отсутствовал минут двадцать. Больше ни на что не кололся.

Сергей грустно усмехнулся:

— Конечно, чушь собачья, что охранник так вовремя решил сбегать в этот магазин: киллер Нуйков не стал бы прятаться за углом и гадать — побежит охранник за сигаретами или не побежит. Охрана была в теме.

Паша развел руками:

— Уголовный розыск то же самое говорит.

— Ну а почему не работали по версии дальше?

— Так потому, что дело нам отошло — в УБЭП. Еще позже — в СК. Точнее Зорин объединил убийство Астафьева с материалами по «Феликсу». А в скорости, как результат кропотливой работы майора Зорина, задержали Нуйкова, который сразу, практически не ломаясь, взял на себя убийство и сдал заказчика — Патрова. А главное, спроси, что за охранная фирма работала с «Феликсом»?

— Что за фирма?

— «Брэнд».

— «Брэнд»?.. — название показалось Сергею знакомым.

— Эта же фирма охраняет «Оникс», а руководитель ее — Евгений Павлович Перегудов — лично осуществляет безопасность зампреда Левченко. Чуешь, какая картина маслом вырисовывается?

Сергей чуял.

И он, и Паша не высказали вслух о том, что достоверность версии, изложенной в уголовном деле, подрывал еще и сам майор Зорин. Версия эта целиком принадлежала Зорину, следователь ее только поддержал. А сам Зорин… Артем Зорин — майор УБЭП ГУВД был человеком Левченко, теперь это уже очевидно. Когда «Феликс» «засветился» по-серьезному, именно он делал все возможное, чтобы тень ни коим образом не пала на «Меридиан». Левченко, а точнее люди Перегудова из «Брэнда», обеспечили зачистку свидетелей и участников сделок — Астафьева и Патрова, а Зорин нашел где-то бывшего зэка Нуйкова, на которого всех собак и повесили. Не безвозмездно, скорее всего. Но даже Нуйкова позже убрали — близь поселка Спасский Московской области.

Что касается взрыва в Катиной квартире, с которого все и закрутилось, то Мухин практически с самого начала был в курсе этого несколько личного дела Салтыкова. Причины заниматься «Ониксом» у Сергея были веские, и Мухин препятствий не чинил. Наоборот — без поддержки «сверху» Сергей мало что смог бы сделать.

Сейчас, когда Салтыков уже рассказал все, что узнал после посещения сибирского «Алюминия», прибавив к этому и информацию Шуры, он все еще прохаживался по кабинету, рассматривая свои ботинки и сцепив руки за спиной — была у Сергея такая привычка — вести серьезные разговоры, будучи на ногах. Паша Мухин тоже молчал, сидел на подоконнике и, раздвигая

жалюзи, задумчиво посматривал на улицу. Мухин был на новой должности не так давно, но авторитет среди БЭПовцев имел весомый, да и руководитель из него был неплохой, но лишний раз подчеркивать свое начальственное превосходство он не считал нужным. Потому и не любил сидеть за рабочим столом во время таких приватных разговоров. Сейчас Мухина больше всего волновало, что делать с Зориным — а его нужно было, как минимум лишить полномочий. Причем срочно. В другой ситуации можно было бы устроить все по-тихому: тет-а-тет переговорить бы с Зориным и объяснить человеку, что пора ему «по собственному желанию». Тот бы, конечно, поскрипел зубами, но ушел. И все бы спустили на тормозах. Ведь отдавать личное дело подчиненного в УСБ [1]— мало того, что это противно, так следом обязательно пойдут чистки, проверки, а значит, и с «Ониксом» придется притормозить. Но ведь Зорин не просто сливал информацию налево, не просто «крышевал» по — мелкому отдельные фирмы — его деятельность была с явным криминальным душком, так что придется сдавать его по полной программе…

Завибрировала трубка в кармане у Салтыкова. Он резко остановился и даже выдвинул стул, намереваясь сесть. Звонок был личным, но Мухин был в курсе многого, так что выскакивать за дверь Сергей не стал:

— Я там больше оставаться не могу, — сразу заговорила трубка, — я еду в Москву.

— Я же просил тебя — оставайся там! Не дергайся!

— Поздно, я уже в городе.

— Понял… — шумно выдохнул Салтыков. — Куда ты направляешься, можно тебя спросить?

— А ты куда предложишь? — нервно отвечала трубка. — Домой мне нельзя! К сестре мне нельзя! Мне даже в кафе посидеть нельзя! По-моему есть единственное место в Москве, где я могу находиться совершенно законно!

И пошли короткие гудки.

— Вот упрямая вздорная баба! — Сергей резко поднялся и рванул из кабинета.

— Ты куда? — остановил его Мухин.

Сергей театрально развел руками и объявил:

— На Новодевичье кладбище!

Мухин нахмурился, снова раздвинул жалюзи, словно за окном на фоне унылого мартовского пейзажа было что-то интересное:

— Ей нельзя здесь долго оставаться.

— Сам знаю… И, похоже, придется работать со Старогорском. На сегодняшний день у нас есть две зацепки: убийца Нуйкова, который наверняка имеет отношение к агентству «Брэнд». Причем смерть Нуйкова придется рассматривать вкупе с убийством Каравчука. Старогорские органы считают, что Каравчука убил именно Нуйков — и, скорее всего, они правы. Ну а вторая зацепка — документы из юридической конторы «Феликс», которые год с лишним прятала где-то Татьяна Шорохова.

— Где они сейчас эти документы?.. — снова задумчиво спросил у пространства Мухин. — Она ехала на встречу с Астафьевой, чтобы ей эти документы отдать — значит, они должны были быть у нее с собой. И их обязаны были у нее отобрать!

— У Левченко нет этих документов, потому что его люди уже и квартиру Шороховой вверх дном перевернули, и к Женьке моей подкатывают — думают, может она знает.

— А она не знает?

— Откуда? Нет, Паша, документы Шорохова до Катькиной квартиры не донесла, а Левченко за эти бумаги что хочешь отдаст — они ему знаешь, как нужны…

— Ну, куда она могла деть эти бумаги? Отдала кому — то на сохранение, друзьям — подругам? Так ты говоришь, уже и ты и Зорин наш по тридцать раз всех друзей Шороховой допросили — никто ничего не знает. Тогда документы должны быть поблизости с квартирой Астафьевой!

— А может, и не поблизости, может, она хотела потом Катьку туда отвезти.

— Следы запутать? Не говори ерунды… ну не посеяла ведь она эти бумаги по дороге!..

Глава 15. Серьезный разговор