Мое чужое имя

Логинова Анастасия

Женя задумчиво, даже немного рассеянно пролистнула свою книжку, отыскивая номера и адрес Киры. Потом нашла авторучку и тщательно заштриховала ее телефоны. Чтобы не было никакой возможности их прочитать, даже если очень захочется.

Глава 16. Поздней ночью в Старогорске

Старогорск

За окнами темнело по-зимнему рано, злополучная квартира покойного Каравчука погружалась в сумерки. Катя, вздрагивая от каждого шороха, сидела в кухне, в закутке между

холодильником и столом и в очередной раз подумала, что нужно не глупить, а встать и включить свет. Чего бояться? Хотели бы давно вломились к ней в квартиру, а не выжидали бы под окнами.

Но она снова не решилась. Вместо этого потянулась к пачке с сигаретами. Вот черт — последняя! Неужели придется выходить на улицу?

И где пропадает Сергей?

Когда она рассказала ему об ориентировках с ее данными — в смысле с данными Шороховой, но ее, Катиной, фотографией — она была уверена, что Сережа позволит ей остаться в Москве. Но нет, довезя до Старогорска, он беспечно пересадил ее в такси и куда-то умчался. Сказал, что ничего страшного: ориентировки подготовил Зорин, но давал он их наобум — во все города Подмосковья. Уверял, что он не знает, где конкретно прячется Катя. А Ваганов, по его мнению, нормальный мужик — ничего ей не сделает. Ну да, нормальный. Перед Лешей Никитиным Катя тоже его защищала и сама верила, что он нормальный, но от мысли, что придется столкнуться с ним в роли подозреваемой ей становилось дурно…

Кстати, о Леше… он звонил уже раз двадцать ей на сотовый, а Катя трубку не снимала. Что она станет говорить: одновременно с ориентировками Зорин позаботился, чтобы и в местные газеты дали объявления! А Кате почему-то было не все равно, что он о ней думает. Вдруг вспомнилось, как некстати он застал ее в библиотеке с Сергеем. Как она самым хамским образом от него избавилась, и как потом весь вечер ругала себя за это. Даже, кажется, всплакнула — нервы. В каком — то порыве она тогда позвонила маме в Каир: хотелось, чтобы хоть кто — нибудь ее пожалел. Тогда она была уверена, что больше Лешку никогда не увидит, а увидела уже на следующее же утро.

Тогда Сергей сидел в кабинете у Ваганова: вот — вот должен был выйти, и нос к носу столкнуться с Никитиным — что тогда было бы, лучше и не думать… Потому Катя и увела Алексея под только что выдуманным предлогом показать ему карту. Ну а дальше, уже по инерции все вылилось в поездку в Спасский и все остальное.

Почему же Сергей не возвращается?..

Неожиданно взорвался трелью дверной звонок. Может быть, Сережа? Катя буквально вскочила с табурета, осторожно подошла к двери, заглянула в глазок. Часа два назад точно так же звонил Леша — долго звонил, потом ушел. Стоял у подъезда и курил, потом ушел совсем. Вдруг опять он?

Нет, за дверью стоял Максим. Вроде один.

— Тань, открывай! Я знаю, что ты там…

Катя прижалась к стене, хлюпнула носом.

А, черт с ним, будь, что будет! Уж лучше сидеть под замком у Федина с Вагановым, чем попасть к Зорину…Одним движением она отперла дверь. Федин действительно был один, по крайней мере, за углом никто не прятался. Он смотрел хмуро, обиженно и молчал, а Катя протянула ему сведенные вместе запястья:

— Браслеты не забыл, лейтенант?

Тот только поморщился еще более обиженно и мимо нее прошел в комнату. Катя захлопнула дверь и поплелась

следом.

— Ну и накурено же у тебя… хоть бы форточку открыла, — поворчал Максим и полез открывать окно.

К слову сказать, помимо сигаретного дыма в квартире было еще и не прибрано: если бы не мысли, что ночевать, возможно, придется в ИВС, то Катя бы устыдилась. А так, она лишь лениво проследила, куда смотрит Максим, открывая форточку.

— Небось интересуешься, почему я один, без милого твоему сердцу Ваганова? — сказал вдруг Максим. И сам же ответил: — он мне поручил тебя к нему доставить — может быть, даже без наручников, если ты это вот… — он подобрал с пола гезетку с ее фотографией и потряс ею в воздухе, — как-нибудь объяснишь!

— Максим, да я… — начала было оправдываться Катя. Ей очень хотелось разреветься.

— Давай вот только без этих своих выкрутасов! — резко перебил ее Федин. — Если снова попытаешься выкручиваться или смыться — разговор будет другим!

Сказано это было повелительным тоном, наверное, для того, чтобы напомнить, что лейтенант Федин не просто милый Максик, не устаивающий травить байки, а мент — со всеми вытекающими. Катю это отрезвило: при ней с другими так разговаривали часто, но вот непосредственно с ней — никогда. Даже плакать расхотелось от обиды.

А Максим немного лукавил: был он здесь без ведома и непосредственного начальства, и без ведома Ваганова. В СК всем сейчас было не до нее: в Старогорск вернулась Софья Патрова собственной персоной. Естественно, о странной девушке Тане Шороховой пока забыли. А Максим, воспользовавшись моментом, поехал сюда.

— Сигареты есть? — спросила Катя, собираясь мыслями.

— Дешевые только, ты такие не куришь, наверное, — он с сомнением протянул пачку.

— Я все курю. Ну а что рассказывать-то? — Она еще думала, как бы избежать необходимости рассказать всю правду.

— Слушай!.. — снова рыкнул Федин, но тут заверещал его сотовый, и он отвлекся. В трубку ему что-то долго говорили — Катя так и не разобрала что, а Максим слушал, только в конце ответил. — Понял… Собирайся, едем в Следственный комитет.

Что случилось, он Кате так и не объяснил. А она лишь надеялось, что Сергей договорился все же с Вагановым.

* * *

Ветер свободно гулял по веранде, расположенной на последнем этаже ресторана «Сказка», залетал в раскрытые настежь окна, шуршал занавесками и колыхал ароматный дымок над чашками с кофе. Эта веранда была любимым местом хозяйки заведения, и Евгений Перегудов вполне понимал почему: сам ресторан располагался на небольшой возвышенности и, глядя из окон веранды, можно было обозревать Старогорск на несколько километров вперед, будто бы повелевая им.

Кроме того, веранда, отделенная от мирской суеты других залов ресторана, была идеальным местом для приватных бесед — здесь редко бывали посторонние. Но, хозяйка ресторана, Софья Павловна Патрова, все равно слушала его слова невнимательно — словно что-то мешало ей сосредоточиться.

— Мои люди, конечно, схалтурили, — признал Евгений Перегудов, догадываясь, что ее смущает, — но не волнуйтесь, они уже наказаны.

Патрова бросила на него быстрый взгляд, но ничего не сказала. Потом взяла со стола чашечку и пригубила: