Мое ходячее несчастье
Шрифт:
Америка скорчила брезгливую рожицу, уставившись на что-то, что происходило у меня за спиной. Я мог только догадываться, кого она там увидела. Вряд ли это была Меган. Та бы не стала дышать мне в затылок, а приступила бы сразу к делу.
— Это что еще за стая стервятников — отрыжка Вегаса? — фыркнула Мерик.
Я глянул через плечо и увидел трех «сестричек» Лекси из женского студенческого общества. Они выстроились плечом к плечу, как солдаты, а еще одна их подруга стояла рядом со мной и широко улыбалась. Девицы было обрадовались, что я на них посмотрел, но я быстро отвернулся и залпом допил содержимое своей
Я зажег сигарету и заказал еще два пива. Брук, блондинка, стоявшая рядом, улыбнулась и прикусила губку. Я насторожился, пытаясь понять, в чем дело: может, сейчас разревется, а может, повиснет у меня на шее. Кэми открыла бутылки и поставила их передо мной. Только тогда я сообразил, что означала эта глупая гримаса: блондинка схватила одну из бутылок и чуть было не отпила из нее, но я вовремя вмешался и передал пиво Эбби.
— Хм… Это не тебе.
Брук отошла к своим подругам, а у Голубки вид был, как мне показалось, вполне довольный. Она отхлебывала из бутылки здоровенными глотками.
— Стану я покупать бухло каким-то телкам из бара! — сказал я, думая рассмешить Эбби, но она замерла с кислой миной. Поэтому я слегка улыбнулся и добавил: — Ты не такая, как они.
Мы чокнулись бутылками. Голубка явно сердилась.
— Выпьем за то, что я удостоилась чести быть единственной девушкой, с которой парень без принципов не хочет спать! — провозгласила она и сделала большой глоток.
— Ты серьезно так думаешь? — Эбби не ответила, и тогда я наклонился к ней. — Во-первых… принципы у меня есть. Я не сплю с уродинами. Никогда. А во-вторых, мне хотелось переспать с тобой, и я придумал пятьдесят способов затащить тебя на диван, но не стал этого делать, потому что мое отношение к тебе изменилось. Ты для меня по-прежнему привлекательна, просто я считаю, что ты заслуживаешь большего.
Она расплылась в самодовольной улыбке:
— То есть ты считаешь, что я для тебя слишком хороша?
Черт! Кажется, она все поняла не так.
— Я не знаю ни одного парня, для которого ты не была бы слишком хороша.
Самодовольное выражение исчезло. Эбби была тронута:
— Спасибо, Трэв, — сказала она, ставя пустую бутылку на стойку.
Да уж, глушила она — будь здоров! Про другую девчонку я бы сказал, что она в хлам назюзюкалась. А Эбби… Я не знаю… Что бы Голубка ни делала, она всегда оставалась такой уверенной в себе! И ужасно сексуальной.
Я встал, взял ее за руку и потащил на танцпол:
— Идем.
Она поплелась за мной:
— Я столько выпила, что сейчас упаду!
Я взял ее за бедра и вплотную притянул к себе:
— Не болтай. Просто танцуй.
Эбби больше не улыбалась и не хихикала. Ее тело, прижатое к моему, двигалось под музыку. Я ничего не мог с собой поделать: чем ближе мы были, тем сильнее мне хотелось еще большего сближения. Ее волосы лежали у меня на лице, и, хоть выпил я уже вполне достаточно, чтобы упасть и вырубиться, мои ощущения не притупились. Я остро чувствовал, как двигаются в такт музыке ее бедра и ягодицы, как она прикладывается ко мне на грудь, как дотрагивается головой до моего плеча. Хотелось затащить ее в какой-нибудь темный угол и там поцеловать.
Эбби
Песня заканчивалась, но Эбби не собиралась отстраняться. Она откинулась назад, положив голову на мое плечо. Тут сила воли мне совсем отказала, и я дотронулся губами до нежной кожи за Голубкиным ухом. Но и этого оказалось мало: я приоткрыл рот и слизнул солоноватую капельку, сбегавшую по ее шее.
Тело Эбби напряглось. Она отпрянула.
— Что, Голубка? — спросил я, фальшиво усмехнувшись.
Мне показалось, что она хочет меня ударить. Я-то думал, нам хорошо, а она разозлилась! Я еще не видел ее такой взбешенной!
Вместо того чтобы излить свою ярость на меня, Эбби стала протискиваться сквозь толпу по направлению к барной стойке. Я пошел за ней, чтобы выяснить, чем именно я так провинился.
Я сел на пустой стул рядом с Голубкой. Она заказала себе еще пива. Я сделал то же самое. Эбби наполовину опустошила свою бутылку и с громким стуком опустила ее на стойку:
— Думаешь, глядя на это, все поймут, что мы просто друзья?
Я коротко рассмеялся. Сначала она прижимается ко мне так, что я еле сдерживаюсь, а потом вдруг начинает беспокоиться о приличиях?
— Мне плевать, что они там поймут.
Эбби метнула в мою сторону сердитый взгляд и отвернулась.
— Голубка, — сказал я, дотрагиваясь до ее руки.
Она отстранилась:
— Не трогай меня! Все равно я никогда не напьюсь настолько, чтобы опрокинуться на твой диван.
Тут я вскипел: я не давал ей повода так со мной разговаривать. Никогда. Она сама меня завела, а я всего-то раз или два поцеловал ее в шею. И теперь за это получаю!
Я открыл было рот, но тут возле меня нарисовалась Меган:
— Какие люди! Сам Трэвис Мэддокс!
— Привет, Меган.
Эбби явно не ожидала, что наш разговор будет прерван таким образом, и теперь уставилась на мою старую знакомую, которая, надо отдать ей должное, умела выйти на сцену в наиболее выгодный для себя момент.
— Познакомишь меня со своей девушкой? — с улыбкой спросила Меган.
Вот стерва! Она же распрекрасно знала, что Эбби мне никакая не девушка. И воспользовалась своим золотым правилом: «Если мужчина, на которого ты положила глаз, пришел в клуб с другой женщиной, заставь его сказать, что они просто друзья. Это расшатает их отношения».
Я понимал, к чему все идет. Черт! Раз уж Эбби считает меня грязным бабником с криминальными наклонностями, придется соответствовать. Я толкнул свою пустую бутылку, и она, доехав по гладкой поверхности до края барной стойки, со звоном упала в переполненную урну.
— Она не моя девушка.
Намеренно не глядя на Эбби, я взял Меган за руку и повел на паркет, а она только этого и ждала. С ней всегда было прикольно танцевать: стыдливостью она не отличалась и позволяла вытворять с собой что угодно (сначала на танцполе, а потом и за его пределами). Обычно мы устраивали целое шоу. Другие танцующие останавливались и смотрели на нас.