Мое непослушное сердце
Шрифт:
— Летние домики. В последний раз, когда я приезжал сюда, там был лес, но, кроме этого, мало что изменилось.
— Как тут хорошо… — улыбнулась Молли.
— Да, — неохотно согласился Кевин и, подвинувшись к самому обрыву, взглянул на воду. — Когда-то я часто нырял отсюда.
— Немного опасно для ребенка, не находишь?
— А иначе неинтересно.
— Твои родители, должно быть, настоящие святые. Можно представить, сколько седых волос…
Молли потрясенно раскрыла рот, сообразив,
Молли ахнула и бросилась к краю, как раз вовремя, чтобы увидеть, как его сильное, натренированное тело почти бесшумно врезалось в воду.
Прошло несколько секунд… минута… Молли ждала, но Кевин не всплывал. Она схватилась за горло. Не может быть!
Растерянным взглядом она снова и снова обшаривала воду, но его нигде не было видно.
— Кевин!
Поверхность озера пошла кругами. Наконец-то!
Молли перевела дыхание, но вновь задохнулась, едва он повернул лицо к вечернему небу. Вода струйками стекала со лба, а лицо светилось торжеством.
— Идиот! — взвизгнула Молли, тряся кулаками. — Ты что, окончательно спятил?
Кевин, разрезая воду, подплыл ближе. Зубы сверкнули в улыбке.
— Собираешься настучать старшей сестрице?
Молли трясло так, что она в гневе затопала ногами.
— Ты понятия не имел, достаточно ли здесь глубоко, и все же прыгнул!
— В последний раз глубины вполне хватало.
— И когда был этот пресловутый «последний раз»?!
— Лет семнадцать назад, — сообщил Кевин, переворачиваясь на спину, — но весна была дождливой.
— Кретин несчастный! Похоже, многочисленные сотрясения мозга и в самом деле выпрямили твои извилины!
— Но ведь я жив, не так ли? Из-за чего столько шума? — бесшабашно ухмыльнулся Кевин. — Давай сюда, леди Крольчишка! Вода теплая!
— У тебя в самом деле крыша поехала? Я не хочу разбиться.
Он снова повернулся на бок, сделал несколько ленивых гребков.
— Скажи лучше, что не умеешь нырять!
— Конечно, умею! Недаром девять лет подряд ездила в лагерь!
Его голос обволакивал ее, низкий бархатный баритон.
— Бьюсь об заклад, ты врешь!
— Ничего подобного.
— Значит, трусишь, леди Крольчишка!
О Боже!
В ее голове взвыла знакомая пожарная сирена.
Она даже не сняла босоножки, только оттолкнулась от края обрыва и бросилась вниз, заразившись его безумием.
И весь полет старалась не закричать.
Она ударилась о воду сильнее, чем он, и с куда более громким всплеском. Вынырнув, с удовольствием заметила, что он потрясен.
— Иисусе, — выдохнул он, словно в самом деле обращаясь к силам небесным. И тут же злобно заорал:
— Какого дьявола ты тут вытворяешь!
Вода оказалась такой холодной, что у Молли свело мышцы. Казалось, даже кости посинели.
— Вода ледяная! Ты мне соврал!
— Если ты еще раз выкинешь что-нибудь подобное…
— Ты меня подначивал!
— А если бы я подначивал выпить яд, у тебя и на это глупости хватило бы?
Непонятно, на кого она больше злилась: на него — за то, что втянул ее в эту авантюру, или на себя, легко проглотившую наживку. Молли с размаха шлепнула по воде.
— Во всем виноват ты! В присутствии других людей я веду себя как нормальный человек!
— Нормальный? — взвился он. — Именно поэтому ты спряталась в своей квартире, как улитка в раковине, но при этом стала больше похожа на червивое яблоко?!
— По крайней мере там я была в безопасности, и воспаление легких мне уж точно не грозило! — Ее зубы выбивали барабанную дробь, а мокрая отяжелевшая одежда тянула вниз. — Или по твоим понятиям подобные прыжки — лучшая терапия?
— Я не думал, что ты на такое решишься!
— Я ведь немного не того, помнишь? С тараканами.
— Молли…
— Спятившая Молли!
— Я не говорил…
— Значит, думал. Молли-тронутая Молли-шиза! Сбрендила! Съехала с катушек! Свихнулась! И все из-за какого-то пустякового выкидыша! — Молли поперхнулась. Она не хотела. Не собиралась даже упоминать об этом. Но та же сила, что заставила ее спрыгнуть с обрыва, теперь заставляла ее произносить эти слова.
Тяжелое молчание длилось почти вечность. И когда он наконец заговорил, Молли остро почувствовала его жалость.
— Нужно скорее выбраться из воды и согреться.
Он отвернулся и погреб к берегу. Она все же заплакала и поэтому не двинулась с места.
Кевин добрался до мелководья и, не выходя из воды, оглянулся. Вода доходила ему до пояса.
— Нужно выйти, Молди, — мягко позвал он. — Скоро стемнеет.
Ее ноги окончательно онемели, но холод не дошел до сердца. Рана, начавшая было заживать, открылась вновь. Ей хотелось уйти под воду с головой и больше не показываться на поверхность. Судорожно всхлипнув, она прошептала то, о чем поклялась никогда не говорить:
— Тебе наплевать, верно?
— Ты зря стараешься затеять ссору, — мягко заметил он. — Пойдем. У тебя зубы стучат.
Слова с трудом пробивали дорогу сквозь стиснутое слезами горло.
— Я знаю, тебе все равно. И даже тебя понимаю.
— Молли, не терзай себя.
— У нас была маленькая девочка, — бормотала она. — Я попросила их сказать мне.
Крошечные волны с тихим шелестом лизали берег. Его негромкий ответ долетел до нее по гладкой поверхности воды:
— Я не знал.