Мое первое убийство
Шрифт:
Я позвонила в лабораторию и поинтересовалась результатом анализа крови. Полученный ответ меня потряс:
— Послушай, красавица, думаю, что кровавое пятно на мостках имеет большое значение.
— Это почему же? — Я затаила дыхание.
— Очень странная кровь. Я бы не смог тебе точно сказать, если бы на топоре не было точно такого же пятна. Это кровь той самой щуки, — произнес он сухо.
— То есть не Пелтонена? — переспросила я, хотя мне хотелось грохнуть трубкой о стол. Химик немного поворчал, что его загружают дурацкой работой, и наконец попрощался.
Раз крови Юкки на мостках не было, значит, он сразу упал в море
— Ну как, разобралась с убийством Пелтонена? — спросил он, пристально глядя на мою грудь, плотно обтянутую блузкой. Это была единственная в данный момент чистая и более-менее отглаженная форменная блузка, и мне пришлось ее надеть, хотя третья сверху пуговица норовила все время расстегнуться.
— Что, звонил Хейкки Пелтонен и пустил в ход тяжелую артиллерию? — вопросом на вопрос ответила я, даже не обдумав свои слова. Шеф закашлялся, пустив мне в нос струю вонючего дыма. — Я как раз собираюсь поехать осмотреть квартиру Юкки Пелтонена. Может, найду там что-нибудь интересное. Послушайте, я не переношу табачный дым. Вы можете не курить у меня в кабинете? — огрызнулась я.
Теперь запульсировала вена на лбу у шефа. Однако он довольно спокойно вышел со своей сигарой из моего кабинета, обернувшись лишь в дверях:
— Когда вам, женщинам, поручаешь что-то действительно важное, вы начинаете выпендриваться по мелочам. А мне нужен результат, ясно?
Он захлопнул дверь. Однако она тут же открылась вновь, и зашел Койву.
— Что этот болван тебе сказал? — спросил он, изумленно глядя на меня. — Я все правильно расслышал?
— Этот болван разозлился, потому что я запретила ему курить в моем кабинете.
— Запретила курить? Да брось! — рассмеялся Койву.
— Правда, черт побери.
— Молодец! Представь, сколько народу мечтало сказать ему это в лицо! Такая крутая, я даже как-то боюсь с тобой сейчас ехать. Да, он просил тебе передать, что можешь пока отложить дело Мустиккамаа-два до окончания расследования убийства.
До начала расследования смерти Юкки у меня в производстве было два случая поножовщины, случившихся на Рождество в Мустиккамаа. Один случай был ясным и понятным: проспавшись после попойки, мужчина вспомнил, как в ссоре за последний глоток самогона он схватился за нож и ударил своего собутыльника. Протрезвев, он пришел с повинной в полицию. Второй случай скорее всего никогда не будет раскрыт, поскольку все свидетели произошедшего были настолько пьяны, что описания «человека с ножом в руках» у всех были разными. Жертва драки остался жив, но в результате поножовщины лишился части своего мужского достоинства — ему случайно отсекли одно яичко. Вряд ли виновный когда-нибудь будет найден, потому что после расследования убийства наверняка произойдет что-нибудь еще, что шеф сочтет более важным. А пьяные разборки были в нашей практике обычным рутинным делом.
Я обрадовалась, что мне дали в помощники Койву. Он был самым шустрым и сообразительным из всех парней подразделения. Мне было не по себе оттого, что придется обыскивать квартиру Юкки, но, к счастью, Койву с пониманием отнесся к моей реакции.
— Неплохое гнездышко, — прокомментировал он, когда мы вошли
На маленьком столике стоял телефон, на нем мигала лампочка автоответчика. Сердце пропустило удар — там могло быть что-то важное. К счастью, у меня дома был аппарат той же модели.
Два сообщения. Первый человек звонил из телефонной будки, было слышно, как звенели опускаемые в щель монеты. «Это Тина. Планы изменились. Ты дешевый человек, тебе нельзя верить. Приходи ко мне в воскресенье». Дешевый? Я удивилась. Второе сообщение оказалось еще более удивительным. «Это Эм. Вечером в воскресенье. Завтра забираю барахло. Перезвони». Грубый и хриплый мужской голос. Я вытащила кассету из автоответчика. Юкке она больше не понадобится.
В ежедневнике на столе была только одна запись: «Тулия. Не в воскресенье!» Запись была жирно подчеркнута. Надо будет спросить у Тулии, что это могло значить, хотя скорее всего что-нибудь совсем не важное.
Тем временем Койву исследовал полки с пластинками.
— Одна классика, — разочарованно протянул он. — Есть немного «Биттлз» и «Куин», но в основном какой-то Бах. Кажется, есть такое белое вино. Отличная стереомагнитола, тысяч двадцать стоит. Да и телик и видео совсем новые. Кем работал этот тип?
— Дипломированный инженер в горной промышленности. Давай завтра съездим к нему на работу.
— Похоже, он неплохо зарабатывал. Да он не только музыкой увлекался. Смотри сколько книг!
— Да… И хорошие книги…
На полках в дорогих переплетах стояла классика английской и французской литературы — Джойс, Пруст, Элиот, Бодлер. Я не могла представить, как Юкка читает, например, «Улисса», но, наверное, я его все-таки плохо знала.
Чистая кухня с нейтральной мебелью, в холодильнике молоко, сыр, пара бутылок темного пива «Бекс», на столе фрукты и засохший хлеб. Продуктов было мало, Юкка явно не увлекался кулинарией. На полке с посудой стояли классический фарфор завода «Арабиа» и симпатичные стеклянные вещицы от «Ииттала». Я поразилась, открыв нижний шкаф. Он был полон бутылок с прозрачной жидкостью. Этикеток на бутылках не было. На дне каждой из них лежал листик какой-то травы. Я открыла одну бутылку и осторожно попробовала. Жидкость обжигала рот и пахла анисом.
— Койву, иди сюда. Служебное задание. — Я протянула ему бутылку. Он быстро глотнул и скривился.
— Самогон. С какой-то пряностью типа аниса. Жутко крепкий. И много там его?
— Литров тридцать будет. Слушай, а здесь есть чердак или погреб? Позвони, пожалуйста, дворнику и выясни. Там может быть самогонный аппарат.
Койву занялся поиском номера телефона дворника, а я приступила к исследованию письменного стола. В верхнем ящике лежала куча старых счетов, банковских документов и других бумаг финансового содержания, которые я решила взять с собой на работу и изучить более внимательно. В следующем ящике лежали старые ежедневники и какие-то письма. Их тоже надо взять с собой. В самом нижнем ящике лежал диплом об окончании института и несколько альбомов с фотографиями.