Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Но, может, если я…
– Ты тут ни при чем. Ты ничего такого не сделал. Просто мы друг другу не подходим.
– Но ты мне подходишь.
Я положила руку ему на спину:
– Прости меня. Правда. Но то, что было, прошло.
– Ты совсем по мне не скучаешь?
Джексон был настолько крупнее меня, что заслонял собой солнце.
Я вспомнила, как увидела его на тренировке. Многие женщины считали Джексона очень милым и привлекательным. И он был таким. Девушки из кожи вон лезли, чтобы заманить
И вот теперь он умолял, чтобы я вернулась к нему, хотя он мог уйти отсюда и свести с ума кучу женщин, которые бы любили и ценили его вместе с дурными привычками и теми чертами, из-за которых он мне когда-то нравился.
После минутного колебания я все-таки решилась сказать правду, пускай и неприятную. Я просто покачала головой.
– Вот проклятье. – Он коротко и невесело усмехнулся. – Ты переехала сюда из-за другого? Это, конечно, не мое дело, понимаю, но я должен знать.
– Ничего подобного.
Он кивнул, довольный ответом:
– Что ж, мой самолет улетает в среду. Полагаю, можно застрять в местах и похуже.
– А ты не можешь поменять рейс?
Я заранее знала, что он не станет этого делать.
Мало того что Джексон не умел отпускать, он еще становился совершенно беспомощным, когда дело касалось смены авиабилетов, бронирования или назначения встреч. Я не сомневалась, что об организации этой поездки позаботилась его мама.
– Здесь находится бар «Лучший стрелок». Тебе понравится.
– Ага, – усмехнулся он. – Звучит здорово.
– Я провожу тебя наружу. Мне правда… прости меня, Джексон.
– Да и ты меня.
Я провела его через газон обратно к основному зданию. Пока мы пересекали холл, направляясь к выходу, Джексон не проронил ни слова.
– Я просто… я должен хотя бы раз сказать это… перед тем как уйду. Я тебя люблю.
– Спасибо. – Я поцеловала его в щеку. – Я этого не заслуживаю, но все равно спасибо.
Он усмехнулся:
– Знаю, что ты в силах справиться с тем придурком наверху, но если вдруг надоест, ты всегда можешь вернуться домой.
Я фыркнула со смеху:
– Он вовсе не доставляет проблем.
– Прощай, Лииз.
Джексон поцеловал меня в лоб и отвернулся.
Я сделала глубокий вдох. На меня вдруг навалилась ужасная усталость.
Я поплелась обратно к лифту, зашла внутрь и прислонилась к стене. Наконец раздался звоночек – я прибыла на нужный этаж. Я вышла в коридор, еле передвигая ноги.
– Лииз! – позвал меня Маркс, когда я проходила мимо его кабинета. – Зайди, пожалуйста.
Я остановилась и развернулась, удивленная, что испытываю нечто вроде благодарности за приглашение.
– Что? –
Мигом перестав щелкать по клавиатуре, он изогнул бровь:
– Я же говорил тебе. Ты ходячая неприятность.
– Почему ты так решил?
– Всем очевидно, что он изменился. Он чуть ли не счастлив, когда ты поблизости.
– Не пойму тогда, почему я неприятность.
– Твой бывший останется у тебя на несколько дней?
– Конечно нет.
– Почему?
Я выпрямила спину:
– Ты привык задавать вопросы, которые тебя ни капли не касаются?
– Дай угадаю. Ты перевелась сюда, чтобы сбежать от него? Сказала Томми, что эмоционально недоступна, а теперь он бегает за тобой, потому что ты его отвергла. Только для тебя это не игра. Ты действительно недоступна.
Я закатила глаза и откинулась в кресле:
– Давай не будем притворяться, что у него нет собственных заморочек.
– Вот именно. Так почему бы вам обоим не облегчить жизнь отделу и не покончить уже с этим, черт подери.
– У тебя и своих проблем хватает. Подумай лучше о них, а не обо мне.
С этими словами я поднялась.
– Я видел, что стало с ним… когда Камилла уехала в прошлый раз. А когда он вернулся после аварии Трента и Ками, стало еще хуже. Ками выбрала Трента, но Томми не перестает ее любить. Я не хочу показаться козлом, Лииз, но он мой друг. Может, я и лезу в ваши дела, но Томми изменился после расставания с Ками, и не в лучшую сторону. Сейчас хоть и слабо, но он похож на мужчину, которым был до того, как она разбила ему сердце.
– Томми? – проговорила я невыразительно.
Маркс склонил голову набок:
– Это все, что ты вынесла из моих слов? Лииз, это не дурацкое соревнование. Я не пытаюсь отобрать его у тебя. Лишь спасти.
Хотя мне было неприятно, но его слова меня пристыдили. Мои терзания не остались незамеченными, и злость испарилась из взгляда Маркса.
– Я ценю то, что ты так предана работе и очень целеустремленна. Но если ты не сможешь найти способ любить и работу, и его… просто не дурачь его, пока не разберешься, есть ли у тебя сердце.
Стыд тут же сменился гневом.
– Маркс, иди ты на хрен! – сказала я и покинула кабинет.
Я промчалась через дверь с кодовым замком и потопала к себе.
– Линди! – окликнул Сойер.
– Не сейчас! – Я демонстративно захлопнула дверь в кабинет.
И вновь я сидела в своем кресле, повернувшись спиной к стеклянной стене. Жалюзи все еще были закрыты, как их оставил Томас, но я нуждалась в некоем барьере между мной и остальным помещением отдела.
В дверь коротко постучали, а в следующую секунду она открылась. Из-за отсутствия приветствий и шорохов возле кресла я поняла, что пришла Вэл.