Мое прекрасное искупление
Шрифт:
– Значит, так? – самодовольным тоном проговорила я. – Ты не хотел, чтобы твой брат знал, что ты ее украл.
Моя прямолинейность причинила ему боль – это было видно по лицу.
– Отчасти да. Также я не хотел, чтобы отец ее расспрашивал. Тогда ей пришлось бы соврать. И все стало бы еще сложнее, чем сейчас.
– Но ей все же пришлось врать.
– Знаю. Глупо получилось. Я действовал импульсивно, и все пошло не по плану. Я поставил всех в неловкое положение. Вел себя как эгоистичный подонок.
– Она ведь будет на свадьбе, так?
– Да. – Томас смял салфетку.
– С Трентом.
– Они по-прежнему встречаются. И даже живут вместе.
– Вот как, – с удивлением проговорила я. – И ты позвал меня с собой без всякой связи с этим?
– Полански захотел, чтобы ты поехала.
– А ты – нет?
– Я не собираюсь заставлять Камиллу ревновать, если ты про это. Они любят друг друга. У нас с ней все осталось в прошлом.
– Так ли это? – спросила я, не успев подумать, и со страхом стала ждать ответа.
Томас очень долго смотрел на меня.
– А что?
Я нервно сглотнула.
Хороший вопрос. И впрямь, зачем мне это знать?
Я прокашлялась и неуверенно усмехнулась:
– Не знаю даже. Просто хочу узнать.
Он издал смешок и опустил глаза:
– Можно любить человека и в то же время не стремиться быть с ним. Так же как и хотеть кого-то до того, как полюбишь.
Томас взглянул на меня, и его глаза заискрились.
Боковым зрением я увидела, что Сойер стоит возле нашего столика вместе с Тессой, которая держит поднос.
Томас не отвел от меня взгляда, и я не могла перестать смотреть на него.
– Можно я… прошу прощения… – сказал Сойер.
Я пару раз моргнула и подняла глаза:
– Ой, конечно, прости.
Я поднялась, давая ему пройти, потом вернулась на свое место, пытаясь не съежиться под пристальным взглядом Томаса.
Тесса поставила на стол закуски и три тарелочки. Наполнила полупустой бокал Томаса бордовым мерло, я же прикрыла свой бокал рукой.
Сойер поднес вино к губам, и за нашим столиком повисла неловкая тишина. А зал гудел от разговоров, по сторонам изредка раздавался смех.
– Ты рассказал ей про Камиллу? – спросил Сойер.
У меня волосы встали дыбом, во рту пересохло. Я залпом допила красное вино. Томас усмехнулся и снисходительно посмотрел на Сойера:
– Ты рассказал Тессе о своей сыпи?
Сойер чуть не захлебнулся вином. Тесса хотела что-нибудь ответить, но не смогла и удалилась на кухню.
– Ну почему? Почему ты ведешь себя как сволочь?
Томас усмехнулся, а я пыталась перебороть улыбку, но все же хихикнула над своим бокалом.
Сойер тоже засмеялся, потом покачал головой, щедро намазывая хумус на лепешку:
– Отлично сыграно, Мэддокс, просто отлично.
Томас
– Лииз, как будешь добираться домой?
– Ты подвезешь.
Он коротко кивнул:
– Не хочу признавать, но я рад, что ты на это согласилась.
Глава 10
– Спасибо, – тихо проговорила я.
Я старалась не смотреть на загорелую полоску кожи, что выглядывала из-под белой футболки Томаса, пока он вешал картину. Ее я купила сразу же по окончании своей подготовки. Как украшение стены эта гравюра на холсте была слишком тяжелой.
– Мрачная картина, – сказал Томас, спускаясь со стула на ковер.
– Это Такато Ямамото. Мой любимый японский художник из современных.
– Кто они? – спросил Томас, имея в виду двух сестер с картины.
Девушки лежали под ночным небом. Одна смотрела вверх, очевидно наслаждаясь тем, что между ними происходило. Вторая взирала на нас с Томасом с угрюмым и скучающим видом.
– Они наблюдают. Слушают. Прямо как мы.
Для него мои слова прозвучали неубедительно.
– Они очень странные.
Я скрестила руки на груди и улыбнулась, радуясь тому, что наконец сестры на месте.
– Он потрясающий художник. Тебе стоит посмотреть остальные работы. По сравнению с ними эта картина очень скромная.
По лицу Томаса было видно, что он не слишком одобряет мой выбор.
Я задрала подбородок:
– А мне они нравятся.
Томас набрал воздуха в легкие, покачал головой и вздохнул:
– Чем бы дитя ни тешилось… Ладно, мне пора.
– Спасибо, что привез меня домой. Спасибо за кронштейн. Спасибо, что повесил девочек.
– Девочек?
Я пожала плечами:
– У них нет имен.
– Потому что они не настоящие.
– Для меня – настоящие.
Томас поднял стул и отнес обратно к столу, но вдруг остановился, стиснув сиденье, и слегка подался вперед:
– Говоря о ненастоящем… Я все думал, как обсудить с тобой некоторые аспекты нашей поездки.
– Какие?
Томас выпрямил спину и подошел ко мне. Потом склонился, приблизив лицо почти вплотную к моему, и повернул голову набок.
– Ты что делаешь? – отпрянула я.
Довольный результатом, он отступил:
– Проверяю твою реакцию. Я был прав, что завел сейчас этот разговор. Если я не буду проявлять знаки внимания, они что-нибудь заподозрят. Ты не должна шарахаться от меня.
– Я и не буду.
– Уверена? А разве сейчас ты не пыталась вдарить мне между ног?
– Да… Но прежде я позволяла тебе целовать себя.
– В пьяном виде, – с ухмылкой сказал Томас. Он прошел на середину комнаты и сел на диван так, будто был здесь хозяином. – Это не в счет.