Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба (сборник)
Шрифт:
— Что еще за сексуальные волосы?
Кэлвин пожал плечами:
— Ну, сама знаешь. Беспорядочные, но сексуальные. Будто у тебя только что был секс.
Хейзел с грохотом опустила телефон:
— Все слова, льющиеся из твоего рта, звучат оскорбительно. Сексуальная попка? Декольте? Ты напрашиваешься на иск за сексуальные домогательства!
Кэлвина это не смутило.
— Дело в ботинках? — спросила я, опуская взгляд на свои любимые черные армейские ботинки.
— Нет, в шарфе! — сказал он, тыкая
— Милый шарфик, — улыбнулась Хейзел. — Хочу такой же, только черный.
— Он не милый! — Кэлвин нахмурился. — Мне не нужно ничего милого! Я нанял сексуальную дерзкую барменшу, а теперь получаю хипстера с хвостиком и без татуировок! Я еще могу вынести то, что ты приходишь и уходишь, когда тебе взбредет в голову, но неприлично маячить здесь с чистой, как холст, кожей. Будто наши работники не доверяют сделать им тату!
— Ты закончил? — раздраженно спросила Хейзел и посмотрела на меня. — У него утром начались месячные.
— Да пошла ты, Хейзел! — фыркнул Кэлвин и, громко топая, умчался в свой кабинет.
— Это ты пошел! — прокричала она ему вслед.
Кэлвин выглянул из-за угла:
— Бишоп приходил?
— Черт возьми, Кэл, нет! В третий раз за день повторяю: он не приходил!
Кэлвин кивнул и скрылся у себя в кабинете. Хейзел наконец перестала хмуриться и с улыбкой повернулась ко мне.
— Думаю, сегодня я покажу ему свои пальцы, — сказала я. — Пусть умерит пыл.
— Ни в коем случае. Пусть побесится. — Некоторое время она молчала, будто что-то обдумывая, потом толкнула меня локтем в бок. — Так, значит, Калифорния?
— Ага, — ответила я, снимая перекинутую через плечо сумочку. Я бросила ее на стойку и включила компьютер. — Насчет этого…
Зазвенели колокольчики на двери, и вошел Трентон в дутой темно-синей куртке и бейсболке грязно-белого цвета, сдвинутой на глаза.
— С добрым утром, девчонки, — сказал он, проходя мимо нас.
— С добрым утром, дорогуша, — ответила Хейзел, провожая его взглядом.
Он скрылся у себя в зале, и Хейзел сразу же сердито посмотрела на меня:
— Ты так сильно опустила его.
— Я не хотела, — вздохнула я.
— Ему даже полезно. Чтобы не думал, будто может заполучить любую приглянувшуюся девушку. Помогает держать в узде сволочную натуру.
— Я пойду… — сказала я, направляясь по коридору.
Хейзел кивнула.
Когда я вошла в зал, Трентон настраивал свое оборудование. Я скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку, но парень упорно игнорировал меня. Первые несколько минут это казалось нормальным, но потом я почувствовала себя нелепо.
— Ты еще будешь со мной разговаривать?
Не отрывая взгляда от оборудования, Трентон коротко усмехнулся:
— Конечно, куколка. В чем дело?
— Кэлвин сказал,
— А ты хочешь больше татуировок?
— Только если их сделаешь ты.
— Не знаю, Кэми, сегодня у меня все расписано.
Я какое-то время смотрела, как он раскладывает белые пакетики со стерильными инструментами.
— Не обязательно сегодня. Как-нибудь на днях.
— Конечно, без проблем, — сказал он, роясь в ящике.
Я подождала еще минуту, но Трентон все так же делал вид, что меня здесь нет. Я вернулась в приемную. Он не соврал: клиенты шли к нему сплошной чередой, но даже в короткие перерывы он лишь раз подошел к стойке, да и то чтобы перекинуться парой слов с потенциальным клиентом. Остаток дня Трентон провел в своем зале или же разговаривал с Кэлвином в кабинете. Хейзел, казалось, ничуть не была обеспокоена таким поведением, впрочем, мало что могло вывести ее из равновесия.
Тем вечером Трентон не появился в «Ред дор», на следующий день шестичасовая операция «Игнорируй Кэми» повторилась. И так продолжалось целых три недели. Я стала уделять больше времени учебе и докладам. Рейган постоянно зависала с Брэзилом, поэтому я была даже рада, когда вечером в понедельник ко мне заглянул Коби.
Между нами на стойке бара стояли две одинаковые миски куриного супа с вермишелью.
— Выглядишь лучше, — сказала я брату.
— Я и чувствую себя лучше. Ты была права, с программой стало проще.
— Как дела дома?
Коби пожал плечами:
— Все так же.
Я выловила вермишель, плававшую в моей миске.
— Он никогда не изменится, и ты это знаешь.
— Знаю. Просто пытаюсь пока разобраться со всей этой фигней, а потом найти себе отдельное жилье.
— Неплохая мысль.
— Давай возьмем еду на диван и посмотрим фильм, — предложил Коби.
Я кивнула, и Коби поставил мою миску на подушку рядом с собой, пока я просматривала диски. При виде диска «Космические яйца» у меня перехватило дыхание. Трентон оставил его здесь, когда мы в последний раз смотрели этот фильм вместе.
— Что такое? — спросил Коби.
— Трент оставил здесь свой диск.
— Где он, кстати? Я думал, что увижу его здесь.
— Он больше… не приходит.
— Вы что, расстались?
— Коби, мы были просто друзьями.
— Ты одна так думаешь.
Я взглянула на брата, затем поплелась к дивану, подняла миску и села рядом.
— Я ему не нужна.
— Была нужна.
— Больше нет. Я все запорола.
— Как?
— Не хочу об этом говорить. Долгая и скучная история.
— Все, что касается Мэддоксов, не может быть скучным.
Коби засунул ложку в рот и подождал моего ответа. Когда он ничего не принимал, то как будто перерождался. Проявлял заботу и внимание. Слушал других.