Мое сокровище
Шрифт:
Услышав эти слова, Либби прикусила губу и с тоской оглядела свое убогое жилище, понимая, что Рауль наблюдает за ней.
— Как ты можешь лишать Джино его наследства? — спросил мужчина. — В Лацио уже наступила весна, светит солнце. Рядом с виллой «Джульетта» находится теплое озеро. Мягкий климат полезен для мальчика. Когда он подрастет, то будет учиться управлять виллой и своими землями. Он сможет играть в апельсиновых рощах и плавать в озере.
Рауль решил, что будет воспитывать сына своего отца так же, как Пьетро когда-то воспитывал его.
— У Джино имеется паспорт? — внезапно поинтересовался он, желая увезти мальчика
— Имеется, — неторопливо ответила Либби и с тоской подумала о том, что кредиторы отказали ей в продлении срока выплаты кредита за жилище. Ей не удастся оплатить аренду земли, занятой магазином, в следующем месяце, не будет денег на покупку еды. Существует вполне реальная опасность, что она и Джино останутся без крова. Кроме того, Рауль пообещал организовать для малыша визит к хорошему доктору… — Ладно, — резко произнесла она, ее сердце учащенно колотилось. Ей казалось, что она собирается перепрыгнуть через пропасть в неизвестное будущее. Однако у Джино появился шанс на лучшую жизнь, чем та, какую Либби могла дать ему в Пеннмаре, и ради мальчика она должна смириться. — Мы поедем с тобой сегодня.
— Отлично, — удовлетворенно произнес Рауль. Он никогда не сомневался, что Либби соблазнится богатством Кардуччи. Он прошел по комнате и взял у нее Джино: — Я подержу его, пока ты будешь собирать вещи. Мой личный самолет ждет в аэропорту. Я прикажу пилоту подготовиться к вылету.
Глава 3
— Через несколько минут мы приедем на виллу «Джульетта», — объявил Рауль.
Либби пристально смотрела в окно автомобиля, разглядывая итальянские пейзажи, но, услышав ледяной голос Рауля, повернула голову и почувствовала, как у нее засосало под ложечкой при виде его красивого лица. Он обладал мощным сексуальным магнетизмом, который зачаровывал ее. Девушка не могла удержаться и взглянула на его губы, представляя, как он ее целует. Либби была потрясена, ощутив внезапное возбуждение.
Ее лицо горело от стыда, и она взмолилась о том, чтобы Рауль не смог прочесть ее мысли. Как она может испытывать такое страстное влечение к человеку, которого не любит? Не следовало забывать и о том, что Рауль был самым высокомерным человеком, которого Либби когда-либо встречала. Ее реакция на него, вероятно, вызвана пережитым шоком. Ведь Рауль наконец-то соизволил заговорить с ней — впервые после того, как игнорировал ее в течение всего полета в Италию.
В своей квартире в Пеннмаре Либби поспешно упаковала одежду Джино и собственные пожитки. Когда она вернулась в гостиную, Рауль неодобрительно поджал губы, увидев ее ярко-оранжевое пальто, и пренебрежительно заметил:
— Кажется, ты носишь одежду почти всех цветов радуги.
Вероятно, Раулю было немного за тридцать, но он вел себя с ней так же высокомерно, как когда-то вел себя учитель средней школы, мистер Миллс, который частенько заявлял, что из Элизабет Мейнард не выйдет ничего путного.
Может быть, все представители высшего общества ведут себя как чванливые ничтожества? «Майлз оказался именно таким», — подумала Либби, вспоминая свой короткий роман с Майлзом Сефтоном. Роман резко оборвался в тот момент, когда она узнала, что его отец — граф Сефтон. Нечего и сомневаться, что о серьезных отношениях с официанткой не могло быть и речи. Либби стала бы для графского сынка лишь забавным приключением.
Воспоминание об этом
Погрузившись в размышления, Либби не заметила, что автомобиль замедлил ход, повернул и медленно едет по дороге с высаженными по обеим ее сторонам высокими кипарисами. Через темно-зеленую листву она разглядела маняще-красивые отблески розового и кремового камня, а в отдалении увидела солнечные блики на голубой глади воды. Девушка вспомнила, как Рауль говорил, что вилла «Джульетта» находится возле озера. Вдруг деревья закончились, и взору Либби предстал широкий двор. Ее челюсть отвисла от изумления, когда она увидела самый красивый дом на свете.
— Вот это да… — едва слышно произнесла она.
Вилла «Джульетта» оказалась похожей на сказочный замок с четырьмя округлыми башнями и арочными окнами, в которых отражались мириады золотистых солнечных лучей. Полосатый камень розово-кремового оттенка, из которого был сложен дом, напомнил Либби конфеты на палочке.
С фасадной части к дому примыкало огромное сапфирово-голубое озеро. Каменные ступени вели к парадной двери виллы, а по бокам лестницы, завершающейся крыльцом с элегантными колоннами, росли кремовые и розовые розы.
— Это… невероятно, — прошептала девушка, пораженная великолепием дома.
— Я согласен. — На мгновение Рауль забыл гнев и разочарование, которые постоянно кипели в его душе с тех пор, как он узнал, что любовница его отца имеет право жить здесь. Прежде вилла принадлежала только Раулю, и он ее обожал.
Бывшая жена обвиняла его в повышенном внимании к дому — особенно с тех пор, как он отказался переехать вместе с ней на постоянное жительство в Нью-Йорк. К тому времени брак с Даной уже трещал по швам. Когда они разошлись, он отдал ей квартиру на Манхэттене, полагая, что она не будет предъявлять требования на виллу.
Дана оказалась настоящей охотницей за золотом. После развода ей удалось получить гигантское содержание, хотя в браке они состояли всего год. Но, хотя Рауль сильно потратился, виллу «Джульетта» он сохранил, а заодно на собственном опыте убедился, что брак — глупая игра, играть в которую снова он не собирается.
Как только автомобиль остановился у дома, на верхней площадке лестницы появилась женщина. Либби предположила, что ей примерно шестьдесят пять лет. Женщина была очень худой и элегантно одетой, но она не вышла вперед, чтобы приветствовать их, а с властным видом ждала, когда к ней подойдет Рауль.
— Это моя тетя Кармина, — тихо объяснил он Либби, прежде чем они поднялись на крыльцо. — Тетушка Кармина. — Рауль подавил нетерпение, взял руку тети и быстро поднес ее к губам.
Она была сестрой его матери. Пьетро был очень привязан к этой женщине и часто приглашал ее погостить на вилле. Рауль знал, что Кармина сильно горюет после смерти Пьетро, и был снисходителен к ней, но она решила игнорировать осторожные намеки племянника на то, что неплохо бы ей вернуться в свой дом в Риме, поэтому сочувствие Рауля быстро истощилось.