Мое темное прошлое
Шрифт:
Шаги за дверью дали понять, что Ленина подруга еще не ложилась и ждет ее. Олег запрыгнул в лифт и уехал...
В эту ночь он уснул поздно... Или рано? За окном уже светало, когда его наконец сморил сон. Как все-таки тяжело будет утром возить маму с братьями в магазин, покупать продукты и помогать им в подготовке праздника, когда совсем недалеко к двум часам дня его ждет Лена...
Глава 13
Москва, 1997 год
– Ты сумасшедший, - бормотала Маша, натягивая на себя одеяло.
– Я без сил... Ты просто сошел с ума!
– Тебе не стыдно?
– мускулистая смуглая рука обхватила ее за талию.
– Такая
Рамазан Ахтаров привлек девушку к себе и впился в ее губы поцелуем, от которого в ее уставшем теле начали пробуждаться силы. Маша отбросила от себя мягкое сатиновое одеяло, оттолкнула его руку и уселась на мужчину верхом.
– Я тебе покажу!
– она обхватила ладонью его возбужденный орган. Как будто и не было того марафона, что продлился полночи и совершенно вымотал ее. Рамазан, годящийся ей в отцы, был бодр и готов к дальнейшим подвигам.
– Это я тебе покажу, - возразил он и с силой вошел в нее. Маше казалось, что он проник в ее тело - до самых мозгов... Она вскрикнула и вцепилась в его крепкие плечи. Во всем теле просто взорвался фейерверк.
Через полчаса они, совершенно обессиленные, заснули. Маша открыла глаза, когда на улице было уже светло. Она накинула на себя шелковый халат, взяла сигареты и вышла на просторную светлую лоджию квартиры Рамазана.
– Вот пакость, - надула она губки, глядя на улицу.
– Дождь... Еще и мелкий противный снег. А ведь сейчас только начало ноября!
– Чем ты недовольна, милая?
– Рамазан всегда появлялся неожиданно. Он был одет в джинсы и старый свитер. В такой одежде ее любовник казался молодым и несерьезным... И пахло от него не так, как обычно - не дорогим одеколоном, а простым мылом. Он явно недавно принимал душ.
– Погодой...
– вздохнула девушка.
– Сейчас бы куда-нибудь в теплые края! Вот, Ленка Трофимова уже отдыхает со своим...
– Подожди, Маша, - Рамазан со смехом подхватил ее на руки и отнес обратно в комнату.
– Мне нужно завершить кое-какие важные дела, и тогда мы обязательно отдохнем... Помнишь, ты говорила - скоро месяц, как мы познакомились? Заодно и отметим эту знаменательную дату!
Месяц назад... Еще недавно она пребывала в глубокой депрессии. Из-за Арсена, сына Рамазана. Все были заняты своими делами. Лена - отношениями с неизвестно откуда взявшимся Максимом Опольским. Галя с Ильей - подготовкой к появлению первенца. А она...
После той поездки в Тулу ей казалось, что наконец-то можно стать счастливой и спокойной. Она встречалась с Арсеном на выходных, иногда чаще, и постоянно думала о нем. Два дня без него - и все, ее поглощала тоска... по его глазам, по гладкому накаченному телу и мощным рукам, которые обнимали ее и, казалось, могли укрыть от любой беды. Маша стала лучше учиться, потому что прекратила тусовки с однокурсниками и кавалерами. Ударный перестал быть для нее лишь местом, где проживали алкоголики-родители, да иногда можно было встретиться с подругами... Они прекрасно проводили в поселке время в коттедже, принадлежащем отцу Арсена. Она не ждала от него денег и подарков, как от других мужчин, но молодой человек сам всегда спрашивал, есть ли у нее деньги, и частенько баловал ее разными приятными вещами. Самое удивительное - он, ровесник ей, был умен, интересен и лучше знал жизнь. Маше никогда не было с ним скучно.
Все испортил один случай... Целую неделю
– Здравствуй, родная, - он стоял на пороге комнаты. одной руке у молодого человека был пышный букет роз, в другой - подарочный пакет.
– Я вижу, ты заскучала и развлекаешься? Что же, не буду мешать...
– Арсен, ты все не так понял!
– Маша, на ходу накинув на себя одеяло, кинулась к нему.
– Выслушай меня...
– Брат, ты неправ, - сонно проговорил ее незадачливый любовник.
– Тамбовский волк тебе брат!
– рявкнул Арсен и покинул комнату. Маша выскочила за ним.
– Постой...
– Я знал, что ты такая, Чернова, - сквозь зубы сказал Арсен.
– Знал, и все равно повелся на твою красоту и неожиданную скромность... Думал, что ты можешь быть другой. Я любил тебя... Знать тебя больше не хочу! А это, - он протянул ей розы и пакет, - возьми на память!
В пакете, кстати, оказалось платье, которое она приглядела себе в магазине ровно неделю назад. Тогда у Арсена не было денег. Все-таки он купил его...
С этого дня Маша звонила Арсену постоянно. Однако итог был предсказуем... Он либо не брал трубку, либо отключал телефон. На третий день, когда она была сильно пьяна и набрала его номер в полночь, трубку сняли. Ей ответила тишина...
– Арсен, наконец-то ты ответил, - Маша уже успела накрутить себя и расплакаться.
– Выслушай меня. Я ждала тебя и очень скучала... Да, я выпила лишнего. Все получилось неправильно! если бы ты дал мне возможность объясниться!
– Милая девушка, успокойтесь, - ответил ей приятный мужской голос... Он явно не принадлежал Арсену.
– Я так понимаю, вы обижены на моего сына. Однако его сейчас нет в Москве... Он уехал, а этот телефон оставил мне. Что у вас произошло?
Маша сразу протрезвело. Одно дело - уговаривать Арсена, а другое - объясняться с его отцом. Она сбивчиво начала рассказывать незнакомому человеку о своей беде.
– Нет, так я ничего не пойму, - вздохнули на другом конце провода.
– Может быть, я помогу вашей беде... Но для этого я должен понять, что произошло. Нам нужно встретиться. Где вам будет удобно?
– Я часто бываю на "Красных воротах", - дрожащим голосом ответила Маша.
– Отлично! Там есть хорошее кафе, рядом со станцией метро. Во сколько вам удобно?
– Вечером, часов в пять...
– Договорились. Кафе "Айвенго", в пять вечера. Я буду вас ждать. Меня зовут Рамазан. Если будут проблемы, звоните на этот же номер.
На следующий день они встретились за ужином в кафе. Маша честно все рассказала отцу своего любимого, на что тот ответил, что тоже не простил бы неверности. Любой мужчина обиделся бы, а чеченцы - вообще особый случай... Да, Рамазан признавал, что у них горячая кровь, и они - ревнивцы и собственники. Маша расплакалась, а Рамазан утешил ее так, что они в тот же вечер оказались в его пустой, богато обставленной холостяцкой квартире. Мужчина обращался с Черновой так, что она совершенно забыла о своей беде.