Могила Бешеного

Ширянов Баян

– Вон! Телохранители, недоумевая, вышли, тихо прикрыв за собой дверь.

Торий Ильдасович встал:

– Подождите минут десять. Я вас потом приму. Только после этих слов Коростылев заметил маленького серого человечка, в котором, к своему удивлению, узнал одного из борцов, с которыми состязался сам будучи чемпионом подпольного ринга. Бывший борец бочком проскользнул мимо Коростылева, очевидно, не узнав его. Когда они остались наедине Торий Ильдасович произнес:

– Надеюсь, что очень серьезные обстоятельства вынудили вас нанести мне визит?

– Да. Очень.
– Соглашаясь наклонил голову Шрам.

LXVIII. ЛИКВИДАЦИЯ ОПАСНОСТИ.

С тех пор, как Тихон побывал здесь в последний раз и устроил небольшой

пожар из видеокассет с записями своих тренировок, кабинет неузнаваемо переменился. Теперь он походил на офис преуспевающего бизнесмена. Так же загроможденный ненужной оргтехникой, со стеклянным столом и черными вращающимися креслами. Коростылев сидел в одном из них и рассказывал Торию Ильдасовичу избранные места из гонок за Бешеным. Ему пришлось выдать свой нынешний социальный статус и пояснить, что эти шпионские страсти санкционированы ФСБ. Шрам не называл никаких имен, кличек, тем более в разговоре не было даже намека на то, что будущие теракты дело рук одного из кандидатов в Президенты. Внимательно выслушав, Севастопольский сложил пальцы домиком и несколько минут напряженно молчал, обдумывая полученные сведения. Вскоре он произнес:

– Чего же вы, Неистребимый, от меня хотите?

– Честно говоря, - Вздохнул Коростылев, - Я надеялся на вашу помощь. Нет.
– Рассмеялся Торий Ильдасович.
– Это несерьезный разговор. Сами посудите: это наверняка какая-то "крыша". Не могу же я посылать своих людей расстраивать её планы, не зная против кого конкретно идет игра?

Кроме того, какая мне от этого выгода?

– Выгода?
– Поднял брови Тихон.
– Что ж, наверное надо рассказать вам больше. Тогда вам станет понятно, что вскоре вы можете оказаться вообще без выгоды. Вы ведь продолжаете свой бизнес?

– Предположим, что "да".
– Тогда, как можно предположить, вы приглашаете иностранных борцов? Ставки делаются в валюте. Доходы немалые...
– Вы проницательны.
– Закивал Севастопольский.
– Так вот, все это может прекратиться разом.
– Отчего же?

– Я назову одну фамилию.
– Скривил Шрам свой рот в недоброй ухмылке. Васильченко.
– Вот оно что...
– Заиграл пальцами Торий Ильдасович. Действительно, это меняет дело... Я, конечно, мало интересуюсь политикой, но этот господин может разрушить все... Если он правильно воспользуется сумятицей и страхом обывателей, то...
– Он придет к власти. А это означает закрытие границ и прочие малоприятные изменения...
– Да, да...
– Глубоко вздохнул Севастопольский.
– Что ж. Вы меня убедили.

Я рискну вам помочь. Несмотря на то, что вы, господин Неистребимый здорово меня подставили. Заодно открою вам маленькую тайну... Те кассеты, которые вы сожгли в своей благородной ярости - были моей коллекцией порнушки... И Торий Ильдасович затрясся от утробного смеха. Тихон не стал выяснять, куда делись настоящие кассеты. Все равно за время, которое прошло с той поры, он усовершенствовал свои методики, внес в них новые элементы, и теперь старые видеозаписи не имели для него практической ценности. Как не имели её и для всех остальных, ибо, по зрелом размышлении, Коростылев понял, что зафиксированные там движения ничто без соответствующей медитативной практики, а записывать мысли тогда, да и сейчас, не умеет никто.
– Кстати, - Успокоившись проговорил Севастопольский, - Как вы отнесетесь к тому, что я раскрою тайну взрывов некоторым своим друзьям?

– Это поможет их предотвращению?

– Увы, без этого наша операция станет невозможной... В моем распоряжении только борцы. Они умеют махать руками и ногами так, чтобы публика писала от восторга, но это в данном случае ни к чему. Зрители нам ведь не нужны?

– Ладно.
– Махнул рукой Коростылев. Он понимал, что в тот момент, когда эта информация станет известна преступному миру - поднимется настоящая волна действий против созданной Васильченко партии. И нетрудно

догадаться, кто именно выйдет из неё победителем. Торий Ильдасович достал из кармана сотовый телефон, нажал несколько кнопок на селекторе.
– Разговор будет закодирован, - Пояснил хозяин "Утраты", - Так что ваши коллеги ничего не узнают. После этого предисловия Севастопольский побеседовал с несколькими людьми. Слушая имена и клички, которыми тот оперировал, Тихону постепенно становилось не по себе. Он и не подозревал, что Торий Ильдасович имеет выходы на таких воротил преступного бизнеса. Видимо за прошедшие годы ресторатор значительно поднялся в криминальной иерархии. Некоторые разговоры проходили на повышенных тонах, но Севастопольский неизменно добивался успеха в убеждении. Вскоре он защелкнул микрофон и с довольной улыбкой произнес:

– Вам, Неистребимый, крупно повезло. Знаете в чем? В том, что ваш противник сидит как кость в горле всем нашим парням, и у них просто пока не было повода взяться за него по серьезному. А вы этот повод дали... Коростылев вздохнул. Если бы он мог остановить все это, если бы мог предотвратить в зародыше все эти будущие кровавые разборки, которые неминуемо начнутся в ближайшее время. И Тихон впервые пожалел о том, что послушался совета умирающего Лу Фу и не убил Бешеного тогда, в лагере. Но, осадил он сам себя, у Васильченко был бы тогда другой помощник, и все было бы почти так же, как сейчас...
– Через полчаса, - Продолжал Торий Ильдасович, - Под ваше командование поступит около сотни отборных головорезов. Профессионалов в своем деле. А там уж командуйте!..

Вскоре в подвале ресторана "У Тракта" состоялась странная встреча. Майор ФСБ мирно беседовал с представителями разных преступных группировок, которые были обязаны своими хозяевами выполнять все распоряжения этого человека.

Коростылев не был мастером толкать длинные речи, да и время уходило, и он ограничился тем, что выдал по адресу из списка Бешеного каждой из прибывших бригад.
– Чо делать-то с хозяевами?
– Спросил один из боевиков, мрачного вида детина в кожанке и бандане, - Мочкануть или как?

– По возможности никого не убивать!
– Твердо сказал Коростылев.
– Все они подставки, фрайера. Не при делах. Ясно?

– А ежели кто рыпнется, его что, по головке гладить? Бандиты рассмеялись.
– Я ж русским языком сказал "по обстоятельствам", но, желательно без лишней мокрухи. Коробки с бомбами привезете мне. Обговорив с боевиками место встречи, Шрам отпустил их.
– Да уж, господин Неистребимый, - Качал головой Торий Ильдасович, возвышаясь над Тихоном, - Навели вы шороху. Шрам молчал, наблюдая за тем, как выходят из подвала последние бандиты.
– Вы сейчас уходите?
– После недолгой паузы спросил вдруг Севастопольский.
– Наверное, да.
– Проговорил Шрам.
– А то отобедали бы. Угощаю. Вам ведь всегда нравилась наша кухня...
– Спасибо, Торий Ильдасович, как-нибудь потом...
– А то - заходите. Может, тренером поработаете...
– Откуда такая любовь?
– Улыбнулся Коростылев.
– Очень просто, - Осклабился в ответ Севастопольский, - Ваш бой с этим японцем не дал якудза завоевать в Москве сферу влияния. Так что, криминальный мир у вас в долгу. И это ваше второе везение. Знаете, кстати, кто такие якудза?

– Японская мафия.
– Именно. Очень неприятные ребята. Так что - милости прошу в любое время... Когда Тихон садился в свою машину, его нагнал мальчишка-рассыльный:

– Вам просили передать.
– Крикнул он и протянул Коростылеву фирменный конверт ресторана "У Тракта". Раскрыв его, Тихон нашел там пластиковую карточку золотистого цвета со своей старой фотографией. Надпись на карточке гласила, что её предъявитель имеет неограниченный кредит в этом ресторане и право бесплатно посещать это заведение и все мероприятия, которые в нем проводятся. Усмехнувшись, Шрам завел автомобиль и отправился на встречу с бандитами.